Всё смешалось: Лучшие экранизации «Анны Карениной»
Толстой говорил: чтобы рассказать, о чём роман «Анна Каренина», надо заново написать всю книгу целиком, потому что в ней важно всё. Но создателей многочисленных экранизаций, которые выходят с завидной регулярностью, мнение автора не смущало даже при жизни писателя. Кажется, тайну постоянного интереса к сюжету книги озвучил в одной из последних киноверсий сын главной героини: «Зачем она это сделала? Не могу понять». Разбираемся, как отвечали на этот вопрос режиссеры разных лет и из разных стран и есть ли у романа лучшая экранизация. А для тех, кому хочется еще больше русской классики в кино, — лучшие экранизации произведений Пушкина.
Сюжет романа «Анна Каренина» или хотя бы его финал знают все, но экранизаций с годами меньше не становится, а актрисы по-прежнему мечтают об этой роли. Грета Гарбо вообще сыграла Каренину дважды: первый раз — в немом фильме «Любовь» с неожиданным хэппи-эндом, а потом — в фильме легендарного голливудского продюсера Дэвида О. Селзника. История в этой версии 1935 года парадоксальным образом начинается не с семейных проблем Стивы, не с Анны в поезде, а с Вронского — он будет в центре внимания и дальше.
Одна из самых коротких экранизаций (всего полтора часа) при этом достаточно много времени тратит на атмосферу: скользящие кадры парадных столов, сцены в бане, кутежи с песнями, в романе не упомянутые, слишком много чучел медведей и сын Анны, одетый чересчур a la russe, вызывают некоторые вопросы к таинственному консультанту фильма, некоему графу Андрею Толстому, который работал также с киноверсиями «Тараса Бульбы» и «Братьев Карамазовых». Как и во многих других зарубежных адаптациях книги, героиня оказывается неуловимо зарифмована с Россией: загадочной, импульсивной, непредсказуемой. Сюжет о счастливых и несчастливых семьях становится еще одним поводом поговорить о стране, которую так сложно понять.
Экранизировали историю об Анне Карениной в Великобритании, Италии, Египте и даже на Филиппинах — и каждый фильм получался со своим акцентом. Снятая в самом начале холодной войны голливудская адаптация ожидаемо отражает политические настроения эпохи еще в кастинге: Вивьен Ли для зрителей связана в первую очередь с образом Скарлетт О’Хары из «Унесенных ветром», этот образ проступает и через ее «русскую» роль, хотя здесь актриса играет гораздо более сдержанно.
Начинается фильм сразу со скандала, шуб, шапок, разбитых бутылок шампанского, но дальше смотрится легко, во многом — из-за удивительной музыки Константа Ламберта, продвигавшего, к слову, русских композиторов за рубежом. А вот толстовский текст в фильме фактически не звучит, к тому же появляются непонятные сюжетные и мотивные искажения, зато финальный кадр, в котором поезд едет прямо на зрителя, действительно впечатляющий.
Двухчастный фильм Александра Зархи, безусловно, стал ответом на западные экранизации — ответом солидным (вместе с работой над сценарием съемки длились почти 5 лет), на долгое время остановившим желавших обратиться к сюжету за рубежом. Но и здесь параллель Анны и России как будто напрашивается кастинговыми решениями: Татьяна Самойлова, неразделимая со своей ролью из фильма Калатозова «Летят журавли», для многих зрителей эпохи стала не просто архетипом советской женщины, но воплощением России на экране. Эта киноадаптация внимательна к толстовским сцеплениям, не игнорирует очень важную для структуры истории встречу Анны и Левина, но наполняет ее дополнительными репликами и смыслами: в разговорах о смысле жизни за чаем и на прогулке с самым добрым персонажем романа, кажется, и формируется страшное финальное решение Карениной этой киноверсии.
Василия Ланового (сыгравшего Вронского) с Самойловой связывает личная история: они развелись за десять лет до съемок фильма, но сложная химия между ними, действительно, по-прежнему чувствуется. А еще как раз десятью годами ранее Лановой уже играл созвучную роль в другой толстовской экранизации: «Войне и мире» Бондарчука. Анатоль Курагин и Алексей Вронский — во многом персонажи-двойники, похитители спокойствия любимых толстовских героинь «с избытком жизни»: Наташи Ростовой и Анны Карениной.
Экранизация Бернарда Роуза, главную роль в которой исполнила Софи Марсо, начинается совершенно модернистским сном Левина о волках и падении в яму под русские песни. Вообще, в романе сны играют серьезную роль: предсказывают события, объясняют состояние персонажей, — но фильмы часто их игнорируют. Однако здесь сон прочно связывает образы Анны и Левина, который занимает в картине, наверное, самое заметное место по сравнению с остальными киноадаптациями. В финальных сценах экранный Левин вовсе превращается в самого Толстого, хотя Альфред Молина в его роли похож, конечно, скорее на Ивана Грозного, чем на хозяина Ясной Поляны.
Случай увлеченности Толстым у Бернарда Роуза вообще очень интересный: он уже много лет последовательно экранизирует произведения писателя, зачастую перенося классические образы в современные декорации. Каренину «подселить» в наше время почти невозможно, но режиссер смещает действие на 10 лет вперед, чтобы герои смогли посмотреть «Лебединое озеро» в театре. Лев Аннинский в своей книге «Лев Толстой и кинематограф» отмечает: «Экранизация — это всегда активное взаимодействие с материалом… наиболее интересные интерпретации получаются не там, где они идут с Толстым бороться, а там, где они идут у него учиться…» Когда читаешь интервью Роуза, кажется, что это как раз такая история, даже если не всегда получается хорошо: так, импульсивный Каренин кажется досадной неточностью, сравнимой с застольями в интерьерах, напоминающих Собор Василия Блаженного.
Эту картину Сергея Соловьёва сегодня смотреть достаточно сложно: неровная операторская работа, эстетика средних сериалов государственных каналов и актеры, которые значительно старше своих героев. Но есть и очевидные плюсы проекта — за Олега Янковского в роли Каренина можно простить очень многое, и сцены с ним становятся ожидаемо самыми яркими. Соответственно, не совсем понятно, чего вообще Анне не хватало. Вообще, саму Анну Каренину здесь сложно прочувствовать, фильм как будто сдвигается в сторону мужских персонажей.
К тому же совершенно необъясним режиссерский выбор: поставить Сергея Гармаша играть застенчивого, постоянно ищущего смысл жизни Левина и вдобавок отдать ему еще и закадровый текст… Что бы ни говорили про фамильную дикость, отмеченную у Льва Толстого и отчасти унаследованную от автора этим автобиографическим персонажем, здесь с кастингом явно перемудрили. Анна Каренина и Вронский в сериале получились очень уж бытовыми, спокойными, даже бесстрастными, а оттого и весь сериал потерял какой-то важный нерв, без которого толстовских сцеплений не получается.
В свое время спорная, а сегодня уже принимаемая вполне спокойно «Анна Каренина» Джо Райта с Кирой Найтли, Джудом Лоу и другими британскими звездами даже в самых эпизодических ролях. Сценаристом выступил драматург Том Стоппард, с легкой руки которого действие перенесено как бы на подмостки театра. Толстой театр не любил, и именно в театре в его текстах располагаются триггерные сцены, призванные противопоставить живую жизнь театральности (как в «Анне Карениной» и «Войне и мире», так и в более поздних текстах, например в «Хаджи-Мурате»).
Во вселенной Райта и Стоппарда действие происходит и на сцене, и за кулисами: там обитают второстепенные персонажи. Если история выходит за рамки театральных подмостков, то природа в ней оказывается фоном картины Моне, а деревенский дом Левина — декоративным, игрушечным, музейным (эти сцены снимали в музее-заповеднике «Кижи»). В визуальных решениях фильма много красивого: первая встреча Анны и Вронского дает почти физическое ощущение того самого, будущего, сошедшего с резьбы винта, о котором потом говорит Каренина в бреду: «Мы жизнью расходимся, и я делаю его несчастье, а он — мое, и переделать ни его, ни меня нельзя. Все попытки были сделаны, винт свинтился». Прекрасный Джуд Лоу в роли рационального и несчастного Каренина в какой-то момент из-за черного костюма и белого квадратика рубашки вдруг кажется католическим священником — это интересно рифмуется с духовными исканиями персонажа. А вот смысловые сдвиги, в результате которых и брюнет Вронский, и его не менее вороная лошадь Фру-Фру становятся обладателями сияюще белых грив, при всём остальном чутком сопряжении нервных точек сюжета, предчувствий и предзнаменований — непонятны. Однако при пересмотре фильм как будто выигрывает.
Итальянская киноверсия романа Льва Толстого ожидаемо получилась эмоциональнее всех остальных, но эмоциональность здесь ничего не портит. А еще наконец-то путешествие Карениной и Вронского снимали не где-нибудь в Крыму, а реально в Италии. Эти герои здесь влюбляются друг в друга еще сквозь оконное стекло поезда, совсем как в фильме с Вивьен Ли 1948 года. Из интересных моментов картины — такой красивый Каренин (Беньямин Задлер), что на его фоне меркнет даже версия Джуда Лоу. Может быть, из-за его внешности это единственная среди экранизаций, где Анна Каренина действительно рада, что муж встречает ее с поезда из Москвы.
В роли Вронского — успешно прорвавшийся в Голливуд (и даже в нового «Битлджуса») испанец Сантьяго Кабрера. Вообще, актерский состав у фильма смешанный: Кити играет француженка Лу де Лааж, снявшаяся в последнем фильме Вуди Аллена, Левина — немец Макс фон Тун. И трудно не отметить: все актеры очень красивые, всем им идут меховые шапки, которых тут будет много. В целом очень приятный сериал, настолько подробный, что в нём появляются даже диалоги, которые Толстой не писал.
Экранизация Карена Шахназарова появилась сразу в двух форматах: в виде расширенной телевизионной версии в восьми частях и полнометражного фильма «Анна Каренина. История Вронского». Собственно, акцент на Вронском сделан в обоих случаях: история начинается за пределами толстовского текста, сын Карениной и ее любовник встречаются во время Русско-японской войны и разговаривают о прошлом. Отсутствие Левина может быть данью советскому канону (начиная со спектакля 1937 года 30 лет этого персонажа игнорировали все постановки), но без него сюжетные и мотивные сцепления ожидаемо трещат по швам. Можно отдать реплики другому персонажу, но симфонического звучания не выйдет, ведь роман Толстого — такое сооружение из слов и смыслов, где все конструкции — несущие. К примеру, мощная толстовская метафора измены — про калач, который иногда так пахнет, что и сытым украдешь, в оригинале высказанная за московским обедом Стивы и Левина, в сериале Шахназарова становится репликой третьестепенного полкового командира и остается совершенно незамеченной.
При этом фильм действительно старается разобраться во многих мелочах: чем именно занимался в земстве Вронский, из чего складывался его доход и по каким юридическим причинам «просто развестись» Анне было фактически невозможно. Молодые и красивые Анна и Вронский, в ролях которых снялись супруги Лиза Боярская и Максим Матвеев, — тоже безусловный плюс версии Шахназарова, а вот максимально современные, бытовые интонации их диалогов немного режут слух.
Клиповая короткая лента с агрессивной Анной Карениной идет всего 8 минут, но ее всё равно можно пропустить: кроме известных актеров, ничего интересного тут не будет, потому что толстовский сюжет не просто так даже Бернард Роуз оставил в декорациях XIX века. В современности рассказ о главной измене в русской литературе не звучит, скатывается в дешевую мелодраму. И вообще, пользуясь поэтикой света в названии и визуале клипа — и меркнет, и блекнет; даже когда там есть светлые пятна, это холодный свет.
К тому же создатели умудрились то ли забыть, то ли перепутать имя сына Анны: «Моего Сашку отнять хочет», — жалуется на мужа мать толстовского Серёжи, а дальше история и вовсе катится под откос. Впрочем, как писал в уже упомянутой книге Лев Аннинский: «Не Толстого я ищу в экранизациях; Толстого я читаю; а в экранизациях ищу то, что говорит кинофильм о своем времени… экранизируют Толстого, а реализуют себя».
Свежий документальный проект, который пытается средствами кино разобраться в истории «Анны Карениной», найти прототипы образа и на их основе разыграть самое точное воплощение романа Толстого. С матчастью помогают филологи, историки и даже психологи, а в центре внимания — пять молодых актрис, которые пытаются перевоплотиться в Анну и на перекурах обсуждают, что получилось. С первого слова актрис о романе кажется, что девушки читали текст в очень кратком содержании, и, наверное, в этом основная проблема. Глубокая документальная часть никак не вяжется с поверхностной игровой, особенно на фоне кадров множества экранизаций, которые обильно дополняют визуальный ряд фильма.
Да и сама задача «Тайн Карениной» кажется странной: зачем спорить, чей прототип с большей вероятностью был тем самым, если Толстой вольно или невольно всегда соединял в своих образах бесконечное количество прототипов, смешивая детали и подробности биографий родных, знакомых, литературных персонажей. Это очень хорошо заметно на материале огромного количества черновиков, записных книжек, первых и последующих редакций романа, который и надо читать, если так уж хочется разгадать все тайны его великой героини.