В поисках Ultima Thule: 10 экранизаций Владимира Набокова

Владимир Набоков, по самой распространенной версии, родился 22 апреля, но, согласно некоторым источникам, он появился на свет все-таки 23 апреля. В любом случае литератору уже точно исполнилось 125 лет. Вспоминаем, кто, когда и зачем экранизировал произведения писателя, тайно влюбленного в кино. Также предлагаем вам посмотреть лучшие экранизации русской классики.

В 1955 году Морис Жиродиа, глава французского издательства «Олимпия Пресс», заложил под стены филистерского миропонимания культурную бомбу, опубликовав «Лолиту» Набокова (словно для усиления эффекта в том же году и там же была опубликована английская версия «Моллоя» Беккета). Поначалу никто толком не обратил внимания на новую англоязычную книгу автора, к тому моменту заслужившего звание одного из лучших современных прозаиков лишь в кругу русских эмигрантов. Всё случилось, когда «Лолита» случайно попала в руки Грэма Грина. Популярнейший английский романист провозгласил ее лучшей книгой года. После этого был скандал, цензурные тяжбы, запреты, арест издательства и сшибающая с ног слава.

История любви интеллектуала-педофила как история болезни, как пошаговое уничтожение чужого детства — кому, как не Кубрику, было взяться за ее экранизацию. Для Набокова это был особо важный момент, так как он наконец-то прорвался в киноиндустрию в качестве значительной фигуры, соавтора сценария. Для тех, кто не знал: великий писатель множество раз снимался в массовке и очень это дело любил, несмотря на его лукавые и пренебрежительные комментарии в адрес того или иного фильма. Разумеется, между двумя гениями происходили конфликты. Например, всё еще достоверно неизвестно, чьей идеей, Набокова или Кубрика, было взять на роль Лолиты карлицу. В итоге главной актрисой стала Сью Лайон, а роль Гумберта досталась Джеймсу Мейсону. Получившийся фильм, разумеется, наделал шума: католическая церковь провозгласила его греховным и запретила, моралисты и пуритане плевались, критики сдержанно пожимали плечами, зрители недоумевали, зато Жан-Люк Годар одобрительно качал головой и хвалил фильм за «простоту». А по словам самого Кубрика, если бы он знал, на какие жертвы ему придется пойти из соображений цензуры, то, скорее всего, отказался бы от экранизации книги.

За 35 лет нравы массового зрителя поменялись, влияние церковных общин спало, а за «Лолиту» взялся режиссер Эдриан Лайн, мастер по вплетанию поп-эротики во всевозможные жанры и, следовательно, автор хитов «9 1/2 недель», «Роковое влечение», «Лестница Иакова». Впрочем, определенные сложности возникли и здесь: дистрибьютеры, завидев черновой монтаж, тут же отказывались от участия в проекте. Даже на этапе кастинга не обошлось без проблем. Джереми Айронс, в итоге утвержденный на роль Гумберта, сначала отклонил предложение, так как предполагал, что после «Лолиты» его карьера пойдет на спад.

Лайн снял куда более патологический и поэтичный фильм. Он не стал прибегать к полумерам и показал суть больного и извращенного чувства, обернув его в странную сновидческую оболочку. Вместо хлестких и сложно сконструированных набоковских речевых конструкций — вязкий эротический морок под сенью американских вязов, плавающая камера, оптические искажения и трагические мотивы от Эннио Морриконе. А то, как виртуозно здесь решена финальная встреча Гумберта с Куильти, — тема отдельная.

«Король, дама, валет» — второй русскоязычный роман Владимира Набокова, написанный им в 1928 году. В центре сюжета оказывается немецкий юноша Франц, бедный родственник, прибывший под крыло своего дяди-коммерсанта, чтобы вскоре стать объектом сексуального интереса его жены. Еще через какое-то время опытная любовница начинает подстрекать молодого человека к убийству супруга и благодетеля. Парочка с упоением перебирает различные сценарии преступления, но затем попадает в сети превратной судьбы и авторской пародии.

За киноадаптацию романа взялся Ежи Сколимовский, польский классик, автор сценария «Ножа в воде» Романа Поланского и режиссер феноменальной «Глубины», одного из символов кинематографа рубежа 1960-х — 1970-х годов. Роль Франца исполнил Джон Маулдер-Браун, виртуозно передавший агонию перевозбужденного юноши. Собственно, то же самое он играл и двумя годами ранее в «Глубине». На вторых ролях выступают настоящие мастодонты: Дэвид Нивен и Джина Лоллобриджида. Сам Сколимовский внезапно обозвал свой же фильм «дерьмом». Это он, конечно, зря. К сожалению, сейчас доступна только отвратительная VHS-копия с обрезанными краями, но даже в ней можно разглядеть множество актерских и режиссерских бриллиантов.

А вот «Защита Лужина» Марлен Горрис сохранилась хорошо, но никаких бриллиантов там не сыскать днем с огнем. Первоисточник принес Набокову первые искры истинного успеха, роман по праву признан одним из самых виртуозных в его творчестве. Трагический сюжет об аутистичном гении шахмат, прототипами для которого были Александр Алёхин и Курт фон Барделебен, обладает настолько сложной образностью, что хорошо перенести его на экран могли бы только лучшие из лучших (и то не факт).

Создатели фильма с Джоном Туртурро и Эмили Уотсон почему-то, однако, решили заключить Лужина в мелодраматические тиски. Пренебрежение к деталям, концентрация на фабуле, боязнь эксперимента — это критические пробоины, из-за которых ко дну пойдет любое произведение, не говоря уже об экранизации Набокова. Запомниться «Защита Лужина» может лишь ведущим актерским тандемом.

В основе набоковского первоисточника лежит преступная и безумная ошибка восприятия. Прогоревший делец Герман случайно натыкается на бродягу Феликса и тут же усматривает его невероятное физическое сходство с собой. В испорченной голове возникает гениальный план: бедняга с улицы, переодетый в одежду Германа, должен погибнуть, чтобы жена горе-предпринимателя получила деньги по страховке. Однако всё дело быстро идет под откос, но виной тому не проницательность следствия, не глупость жены и даже не ее любовник. В самом начале повествования реальность уже искажена больным сознанием, так что никакой, даже самый выверенный сценарий преступления в ней не осуществим.

Лучшим экранизатором Набокова среди всех ожидаемо оказался Райнер Вернер Фассбиндер, панк-интеллектуал и икона немецкой «новой волны». Набоковский Герман, как и будущий Гумберт («Отчаяние» было опубликовано в 1934 году), — один из самых значимых ненадежных рассказчиков в мировой литературе. Фильм Фассбиндера, прекрасно чувствующего материал, окутан дымкой безумия, отчего всё зрелище пробуждает опасения за хрупкость здорового сознания. «Отчаяние» похоже на тревожный сон, чья природа ясна изначально, но из которого нельзя выйти. В огромной степени это еще и заслуга Дирка Богарта, исполнившего роль Германа, — пример идеального попадания в образ.

«Камера обскура» — ранний и, возможно, наиболее мрачный роман Набокова. Главный герой Кречмар влюбляется в юную Магду и бросает жену с ребенком. Девица вскоре начинает ему изменять с бывшим любовником Горном, которого Кречмар с ее легкой подачи считает геем, — ослепленный чувствами, он ведется на любые манипуляции. Внезапно сын Кречмара умирает от болезни, а сам он попадает в аварию и теряет зрение уже буквально. Они с Магдой переезжают в особняк, а вслед за ними туда же селится и Горн. Раздавленный, беспомощный и пока что ничего не подозревающий Кречмар становится объектом бесконечных издевательств, равно как и невольным свидетелем жестокой измены, происходящей прямо у него под носом. К слову, сюжетные истоки «Лолиты» стоит искать именно в «Камере обскуре».

А еще это одно из самых легко экранизируемых произведений Владимира Набокова, написанное с явным расчетом на потенциальный фильм. В пользу этой теории высказываются практически все набоковеды, отмечая и привычную визуальность романных образов, и кинематографическую плодотворность темы слепоты, и в целом «сценарность» сюжета. За экранизацию взялся британский режиссер Тони Ричардсон, еще один классик кино и ярчайший представитель режиссерского крыла «рассерженных молодых людей», захвативших культурное поле в Великобритании во второй половине ХХ века. «Смех в темноте» (такое название носит английская версия романа) — любопытный пример того, как «драматургия кухонной раковины» входит в резонанс с набоковским миром, чтобы в финале взорваться опустошающей бомбой.

Главное увлечение Эрвина — мысленный отбор случайно увиденных на улице женщин в свой сказочный гарем. Этим он занимается каждый день по дороге на работу и обратно, глядя из окна трамвая на проплывающих мимо горожанок. Он отмечает наиболее привлекательных, чтобы затем вписать их в свои влажные фантазии. Как-то раз в кафе главный герой встречает черта в женском обличии, который обещает сделать так, что все отобранные в течение определенного дня девушки вечером будут ждать Эрвина в отельном номере. Условие одно: количество избранниц должно быть нечетным. Счастливый клерк начинает «сбор», но вскоре сталкивается с последствиями сексуальной жадности.

Стройный, острый и анекдотичный рассказ Владимира Набокова «Сказка» закольцовывается в финале. Эта фабульная строгость шутки — суть произведения. Но создатели «СекСказки» почему-то решили размазать компактную и техничную фабулу в бесформенную декадентскую буффонаду. Как завещали участники Фабрики эксцентрического актера и советская школа формализма — экранизировать нужно не произведение, но его автора. Попытка следовать этому завету приятна, но «бесформенность» и Набоков — вещи всё же несовместимые. Всё действие разворачивается в залитом неоном ресторане, хотя сказать, что оно «разворачивается», значит попросту соврать. «СекСказка» интересна исключительно как артефакт отечественного кино начала 1990-х. Впрочем, и на Людмилу Гурченко в роли черта посмотреть не помешает никому.

Повесть «Соглядатай» — первое обращение Владимира Набокова к фигуре ненадежного рассказчика, которую он тут же доводит до метафизического предела. Главный герой, опустившийся эмигрант, подрабатывает репетиторством. После того как прямо во время урока муж его любовницы учиняет над ним кулачную расправу, отчаявшийся преподаватель стреляется. Герой не погибает полностью: его сознание продолжает бурную деятельность, выстраивая вокруг себя полноценный мир, населенный множеством людей. Среди них особенно выделяются двое: прекрасная девушка Ваня и ухаживающий за ней Смуров. Бесплотный свидетель пытается разгадать тайну личности последнего, что в итоге приводит к большому потрясению.

«Самоубийство. В двух частях» — студенческая короткометражная работа Сергея Попова по «Соглядатаю». Замах и вера режиссера в свои силы тут, конечно, впечатляют, хотя это впечатление мгновенно разбивается об угрюмый пафос названия. Осколки его затем рассыпаются по плоскости бесцветной (во всех смыслах) ретро-драмы, местами хорошо скроенной, но всё равно достаточно унылой. Эффектов много, но они холостые и не нужны изначально. К сожалению, имя Набокова в открывающих титрах не зря считывается как приговор.

Чуть лучше получилось у Андрея Эшпая, в мастерской которого и учился Сергей Попов. В основе «События» лежит одноименная пьеса Набокова. Бесталанный художник Трощейкин живет с несчастной женой Любовью. В их отношениях давно уже не осталось никаких теплых чувств. Он ушел с головой в живопись и бытовые дрязги, она завела себе любовника. Громовой вестью становится досрочное освобождение Барбашина, с которым когда-то у Любови был роман. В тюрьме тот сидел как раз за попытку убийства пары главных героев, а перед отправкой туда обещал рано или поздно вернуться и закончить начатое. Нависшая угроза отравляет существование Трощейкина и переворачивает его быт с ног на голову.

Создатели «События» решили воспользоваться театральной природой первоисточника, сведя к минимуму насыщенность экранного пространства. От фильма-спектакля экранизация отличается подвижностью камеры и небрежностью монтажа — да, по ходу просмотра «Догвилль» вспомнится не раз и не два, как и заветы «Догмы 95» в целом. Вопрос лишь в том, насколько такой подход сочетается с речью героев, практически дословно повторяющей текст пьесы. Ответ — не очень. Из очевидных сильных сторон можно отметить актерские работы: Чулпан Хаматова безупречна, Игорь Гордин в роли Трощейкина хорош, хоть и немного брутален, а из персонажей второго плана особенно выделяется следователь Барбошин (не путать с Барбашиным) в исполнении Евгения Цыганова.

Первый роман Владимира Набокова «Машенька» был написан в 1926 году. Его главная разрабатываемая тема, она же и среда — общество русских эмигрантов в Берлине. Главный герой Ганин знакомится в пансионе с Алфёровым. Тот рассказывает о скором приезде из России своей жены Машеньки. Ганин узнает в ней бывшую возлюбленную, начинает вспоминать прошлое, а затем строит план, как он тайно встретит ее на вокзале и вместе они отправятся в светлое будущее.

Вряд ли кто-нибудь когда-либо еще будет целенаправленно смотреть «Машеньку» Джона Гольдшмидта, да и доступна она в таком поганом качестве, что половина усилий во время просмотра уйдет на вглядывание в рябящее изображение. Меж тем это куда более интересная экранизация, чем, скажем, та же «Защита Лужина». По крайне мере, вся едкая сентиментальность здесь еще как уместна. Но главная ее сила — опять же впечатляющий актерский ансамбль, в который затесались великие Фредди Джонс и Жан-Клод Бриали.