Как хорроры студии Neon покорили зрителей

В российский прокат вышел «Собиратель душ» — хоррор Осгуда Перкинса с Николасом Кейджем и Майкой Монро. Студия-дистрибьютор Neon организовала фильму необычную промо-кампанию: короткие тизер-ролики сопровождали загадочные логлайны, похожие на фрагменты чьих-то дневников. Neon дразнила фанатов жанра неизвестностью. Даже выпустив трейлер, студия так и не показала лицо Кейджа. Этот трюк привлек еще больше внимания к проекту. Разбираем историю успеха Neon и вспоминаем ее главные фильмы ужасов.

Neon покоряет мировые кинотеатры с 2019 года. На раскачку потребовалось два года с момента основания в 2017-м. Учредители Neon — Том Куинн и Тим Лиг — два синефила, стоявшие у истоков крупной сети кинотеатров Alamo Drafthouse. Лиг и Куинн решили повторить успех легендарных New Line Cinema и Miramax. Neon берется за хитросплетенные авторские фильмы и иностранные ленты, обладающие уникальной художественной манерой, — одной из таких, например, стала «Химера» Аличе Рорвахер.

Изучая кинопрокатный рынок изнутри, Куинн и Лиг без труда распознают сокровища. Нередко они выбирают призеров европейских кинофестивалей. «Золотая пальмовая ветвь» — громкое реноме, залог для высоких сборов и популярности среди киноманов. Но поначалу Лиг и Куинн не спешили покупать билеты в Канны и Венецию, наблюдая за фестивалями своего континента. С кинофестиваля в Торонто Neon увезла фантастическую мелодраму «Моя девушка — монстр» Начо Вигалондо: странный ромком с Энн Хэтэуэй и Джейсоном Судейкисом про духовную эволюцию девушки, чьи внутренние демоны и страхи телепатически связаны с хтоническим чудовищем.

«Моя девушка — монстр» перед постпродакшеном продвигалась со слоганом «„Годзилла“ встречается с „Трудностями перевода“». После выхода фильма обладательница прав на Годзиллу — студия Toho — подала на продюсеров «Моей девушки» судебный иск.

Следом Neon завела дружбу со студией-мастодонтом, работающей с жанром ужасов, — Blumhouse. Создала дочернюю фирму Studio LTD, дав ей на откуп продюсирование самых нишевых игровых и неигровых фильмов. А еще выкупила биографическую драму «Тоня против всех» Крэйга Гиллеспи, рассчитывая выиграть с ней все «Оскары». Дальше — больше. Neon приобрела права на распространение «Паразитов» Пон Чжун-хо — фильм сразил зрителей в Каннах, а затем одержал победу на «Оскаре» в четырех номинациях. Дистрибьюция фильма принесла студии хорошую кассу и репутацию, закрепив ее имя в индустрии.

Neon и A24

Neon принято сравнивать с A24. В чём-то студии и правда похожи, но до уровня A24 конкурентам еще расти и расти. Однако студия-ветеран уже успела выработать набор повторяющихся приемов и тем, кочующих из фильма в фильм. Neon пока остается более самобытной и непредсказуемой.

Куинн и Лиг часто делают ставку на документалистику, футуристические сюжеты, мрачные комедии и триллеры. На фильмы, которые не всегда соответствуют ожиданиям. Даже в построении промо-кампаний студия склонна к чудачествам: сопровождает релизы мемами или иллюстрациями обложек для VHS-кассет, либо просто держит всё в секрете. Нестандартные подходы оценили бывшие сотрудники A24 — маркетологи Дон Уилкокс и Александра Альтшулер, примкнувшие к Neon.

Другой важной особенностью Neon является любовь к женскому кино. Техно-эротический триллер «Титан» про машинерию опыта женского тела получил «Золотую пальмовую ветвь» в Каннах. «Тоня против всех» об упорстве и ярости фигуристки Тони Хардинг (Марго Робби) была номинирована на «Оскар» в трех категориях, взяв приз за лучшую женскую роль второго плана (Эллисон Дженни). «Портрет девушки в огне» Селин Сьямма рисует образ женской тоски. «Ширли» Жозефин Декер углубляется в творческие муки писательницы ужасов Ширли Джексон (Элизабет Мосс). «Спенсер» Пабло Ларраина с трепетом раскрывает психологию принцессы Дианы (Кристен Стюарт). «Анатомия падения» Жюстин Трие, победившая в Каннах и взявшая «Оскар» за сценарий, — про суд над писательницей, обвиняемой в убийстве мужа. Новое приобретение Neon — «Анора» Шона Бейкера — сосредоточено на истории любви секс-работницы и сына русского олигарха.

Особенно заметными женские образы становятся в Neonовых ужасах, в которых женщины преодолевают присущую традиционным героиням жанровую покорность.

Сатирический хоррор, эксплуатирующий запылившийся, но когда-то популярный жанр ужасов creature feature, где в роли зла выступает не мистическая сила, а монстр-мутант. Несмотря на анахронизмы и заигрывания с эстетикой 1970-х, фильм «Мои волосы...», как и полагается современному хоррору, злободневен, оттого и страшен. Режиссер Джастин Симиен уже критиковал и высмеивал белых американцев в драмеди «Уважаемые белые люди» и в своем хоррор-дебюте он продолжает сатиру. Симиен выводит на первый план разговор о расовой дискриминации, колониальном подавлении, бытовом сексизме, сексуализированном насилии и несовершенствах развлекательной индустрии.

Неудачливая афроамериканка ради работы телеведущей прячет свои кудри и наращивает прямые волосы, которые начинают убивать. Симиен делает героиню понятной зрителю на телесном уровне. Фильм сочится бутафорской кровью и болью. Крупные планы увечий, рубцов и убийств, словно щупальца косматого чудовища-убийцы, вцепляются в зрителя мертвой хваткой.

Али Аббаси в своем кино обычно анализирует детство. В его дебютном хорроре «Шелли» отец боится новорожденную дочь. В сериале «Одни из нас», частично снятом Аббаси, девочка-подросток становится символом исцеления человечества и, по сути, мученицей. В фильме «Убийца „Священный паук“» сын маньяка перенимает отцовскую извращенную идеологию и недвусмысленно намекает, что со временем сам станет героем-убийцей.

В эко-триллере «На границе миров» Аббаси повествует о жизни двух андрогинов с гротескно-гигантической внешностью. Дети леса, а не цивилизации, склонные чувствовать мистические энергии природы, его герои — самые настоящие тролли из скандинавских легенд в нашем времени. Тина (Ева Меландер) работает на таможне: острое обоняние позволяет ей вычислять контрабанду, а интуиция — считывать людские эмоции. И вот она встречает свое отражение — Вуре (Ээро Милонофф). Первый близкий контакт с себе подобным существом разжигает в героях страсть. Они убегают в леса, наслаждаются животной свободой, соединяются в общем рыке. Вот только Вуре, как принято у троллей, ворует у людей младенцев, а затем подкидывает в колыбели своих детенышей.

Второй полный метр Брэндона Кроненберга, вдохновленный в том числе фильмографией отца, Дэвида, но и полемизирующий с наследием культового режиссера. Брэндон развивает отцовские темы технологий и телесных метаморфоз, но проникает вглубь — непосредственно в психическое измерение. Повторить склизкое настроение старых боди-хорроров помог оператор Карим Хуссэйн. В некоторых сценах он использовал заросший плесенью объектив из 1970-х.

С помощью новой технологии киллерша Тася (Андреа Райзборо) погружается в плоть других людей, узнает необходимую информацию и холодно убивает «заказанных» чужими руками. После очередного проникновения в чужую шкуру женщина теряет связь с собственным телом и реальностью. Она привыкает к мужской физиологии и оттачивает мужское поведение. Но чужое тело начинает пережевывать ее сознание и выплевывать по частям.

Хоррор Бишала Дутты и Ашиша Мехты переносит в США древнюю индийскую легенду о злом джине Рактабидже — редком этническом госте в истории американского хоррора. Двигателем сюжета становится драма переходного возраста и сопутствующие ей кошмары: пугающий возможной неудачей процесс социализации, назойливый родительский контроль. Две тинейджерки — Сэм (Меган Сури) и Тамира (Мохана Кришнан) — делят один культурный код. Обе героини — девчонки из семей индийских мигрантов. Когда-то лучшие подруги, они повзрослели и отдалились. Сэм проходит трансформирующий этап американизации, а Тамира облачается в готичные латы и таскается с духом, запечатанным в стеклянной банке. В результате очередного подросткового спора сосуд разбивается, а спрятанное в нём злое существо вырывается наружу, унося Тамиру далеко-далеко.

Режиссер обращается с жанром, как с хрупким музейным артефактом, не терпящим излишних махинаций. Это от и до классический ужастик с выверенными скримерами, кульминационным всплеском насилия, странными снами главной героини и обязательной для жанра детективной линией. За остроту сюжета отвечает непривычный для западной культуры злодей, за драму — ностальгия по оставленной родине. А за правдоподобие — коммуникация подростков со сверстниками и родителями: с первыми — неловко, со вторыми — говорить не хочется. Правда, сама формула хоррора служит здесь лишь метафорой страхов жизни на чужбине. Из-за слишком прилизанной формы Дутта не оставляет места для построения аутентичности и возможного радикального эксперимента.

Экзистенциальный хоррор про дисфункциональную семью. Сиблинги Эйден и Мийя потеряли мать. Мачеха Грейс их пугает. Будучи дочерью лидера секты, Грейс застала массовое самоубийство. Теперь, чтобы окончательно не потерять рассудок от пережитой травмы, она вынуждена принимать лекарства. Наконец у Грейс и детей появляется шанс наладить контакт. Под Рождество отец на пару дней оставляет семью в шале посреди леса, снега и заледеневшего озера. Мийя и Эйден решают как следует напугать мачеху «грядущим покаянием». Но шутка выходит из-под контроля.

Понять, насколько происходящее на экране реально или сфантазированно, будет невозможно вплоть до эпичного финала. Фильм Северина Фиалы и Вероники Франц движется медленно и путано, подчиняя свою логику безумному сознанию. Страшно становится не сразу, ведь зло здесь не призрачно, зато очень прозрачно — несведущие дети мстят по неосторожности, не понимая, что у них с Грейс на самом-то деле много общего.

Хитовый триллер Брэндона Кроненберга, развивающий популярный в левацких кругах лозунг eat the rich («ешь богатых»). В главных ролях — убивающая взглядом королева хорроров Миа Гот и абсолютно совершенный Александр Скарсгард, напоминающий здесь Уильяма Хёрта из «Других ипостасей» Кена Рассела.

«Бескрайний бассейн» описывает бесконечное проживание собственной смерти. Кроненберг исследует нарциссическую эпоху, сталкивая нарцисса с его отражением. Вытаскивает из бессознательного влечение к смерти и превращает его в спектакль. В этом кино из насилия и денег вырастает шикарный тандем — совершенная машина для убийства. По сюжету писатель на курорте бросает богатую жену ради новой знакомой и ее элитной компании. Мажоры-культисты любят недешевые удовольствия — они клонируют себя и смотрят, как их клоны умирают. Аппетиты постепенно растут и приводят к исчезновению морали, стиранию границ между жизнью и смертью, человеком и его отражением.

Хоррор-триллер с сюжетом, похожим на безумный сон, и стилем, который и звуком, и изображением подражает скрежету металла. Сценарий Жюлии Дюкурно словно воспламеняется с каждой новой сценой. После своего лаконичного дебюта — «Сырое» о студентке медколледжа и каннибалке — Дюкурно усложнила себе задачу и придумала многоуровневый сценарий. В «Титане» угадываются кроненберговские боди-хорроры, «Кристина» Джона Карпентера, боевики 1980-х. Но отсылки — лишь кажимость. Постановщица не ностальгирует и не делает оммаж, а создает оригинальное кино. Эклектичность фильма была высоко оценена критиками — «Титан» взял главный приз в Каннах и был в шаге от попадания в шорт-лист «Оскара».

Будучи дочерью медиков, Дюкурно с огромным интересом препарирует своих героинь и преподносит их телесный опыт на крупных планах. «Титан» повествует о девочке Адриен (Агат Руссель). После аварии в ее мозг вшивают титановый корпус. С тех пор она хочет целовать и обнимать машины и начинает избегать людей. Они ей настолько чужды, что героиня заводит роман с автомобилем и беременеет от него. Сюжет проносит нас по небольшому отрезку ее жизни, показывая, как Адриен ожесточается, как с трудом находит единственного понимающего человека (Венсан Линден). Дюкурно вместе с актерами производят на свет странное творение, чей позвоночник — острый металл современности, а корпус — каскад чувств и болючих телесных ощущений.

Камбэк Дэвида Кроненберга после долгого затишья носит название одной из первых его короткометражек и соединяет темы прошлых лент. Изобретательный боди-хоррор показывает мир будущего как дистопический киберпанк с разрушенной экологией, пластиком на завтрак и демографическим кризисом. Человек утратил привычные радости, боль и кровь стали куда более доступным и удовлетворяющим развлечением в мире, где больше ничего у людей не осталось, кроме плоти. Хирургия стала эстетическим и сексуальным опытом, а публичные манипуляции с внутренними органами превратились в политический жест.

Сеттинг позволяет Кроненбергу показать на дистанции процессы, уже влияющие на наше телесное сегодня. Кроненбергу важно заново отнять тело у машин и гаджетов, переприсвоить его художественными средствами.

Недолюбленный зрителями, но высоко оцененный критиками фолк- и эко-хоррор Бена Уитл — одного из самых странных британских режиссеров современности. Его злобный фолк-ужастик с лавкрафтианским непостижимым — «Список смертников» — пугает до чертиков. Уитли хорошо работает с устоявшимися канонами, создавая то непредсказуемые криминальные комедии, то пародии.

«В земле» — английский психоделический мрачняк в духе «Аннигиляции» Гарленда. Исследования грибницы в древних лесах в разгар пандемии сводят ученых с ума. Оставшаяся группа бежит к обезумевшим на помощь. Уитли скрещивает личный комментарий к пандемии с философией природы, сталкивает рационального ученого с древним мифом, лишенным логики, но полным чувств. Сюрреалистичность фильма требует от зрителя терпения, но зато выглядит очень драйвово.

Послушница Сесилия (Сидни Суини) прощается с Америкой и присоединяется к монастырю в Риме. Италия встречает героиню не солнцем, а религиозной мистикой и паранойей. Сестра Гвен (Бенедетта Поркароли) рассказывает Сесилии о происходящих в монастыре странностях. Девушка всячески стремится утолить свое любопытство: дотрагивается до гвоздя Христа, проникает в запертые комнаты. Но по итогу сама становится сосудом для непознанного. Героиня обнаруживает, что беременна. Неужели чудо непорочного зачатия? Или церковный заговор?

Сидни Суини пришла на пробы фильма по сценарию Эндрю Лобела еще в 2014-м, но ее не утвердили из-за возраста, а фильм и вовсе отменили. После съемок второго сезона «Эйфории» Суини приобрела права на фильм и пригласила Майкла Мохана в режиссерское кресло. В результате в 2024 году вышло два почти идентичных по сюжету фильма — «Непорочная» Майкла Мохана, которая в русской локализации получила добавочный «Омен», и непосредственно «Омен. Первое знамение», приквел культового хоррора от Аркаши Стивенсон. В отличие от последнего, фильм с Сидни Суини сужает ракурс — мистика здесь не столь важна, сколько инструментальна. «Непорочная» размышляет о патриархальном контроле над женским телом.