«Шоссе в никуда», «Сияние» и «Видеодром»: Что вдохновило Корали Фаржа на создание «Субстанции»

«Субстанцию» Корали Фаржа можно без преувеличения назвать одним из самых ярких хорроров этого года. Фильм уже можно посмотреть в Okko. Рассказываем, какими режиссерами вдохновлялась Корали Фаржа при создании боди-хоррора и какие классические картины повлияли на его визуальную составляющую.

Боди-хоррор существует в кино много лет, но только сейчас он постепенно превращается из нишевого маргинального развлечения для кучки синефилов в популярный жанр, который показывают в тысячах кинотеатров. Один из преданных последователей жанра — француженка Корали Фаржа. Если отвлечься от ироничного и намеренно гиперболизированного китча ее «Субстанции», фильм начинает напоминать полотно, аккуратно сотканное из различных кинореференсов и пасхалок, которые оценят самые продвинутые киноманы. Француженка не скрывает свои источники вдохновения и с удовольствием говорит про работы великих режиссеров, на которые она опиралась при создании картины.

«Видеодром» и «Муха» Дэвида Кроненберга

Невозможно говорить о боди-хоррорах и не упомянуть отца жанра, канадского режиссера Дэвида Кроненберга. Его работы оказали такое огромное влияние на кинематограф, что на них выросло целое поколение режиссеров, которое теперь активно цитирует автора в своих фильмах. И Фаржа оказалась в их числе.

Одна из самых очевидных цитат в «Субстанции» принадлежит фильму «Муха», где ученый в исполнении Джеффа Голдблюма создает телепортационный механизм, с помощью которого пытается улучшить свое тело и в итоге превращается в муху. Примерно такой же манией заболевает и героиня Деми Мур: желая вернуть себе молодость и красоту, она постепенно разрушает свое тело и разум и превращается в монстра. Оба фильма говорят о том, что неконтролируемый научный прогресс и погоня за идеальной версией себя неизбежно ведут к разложению личности. И наглядно это демонстрируют.

Фаржа обожает крупные планы — в «Субстанции» их не счесть. И особенно постановщица любит показывать крупные планы губ. Они как будто отсчитывают этапы фильма, и каждый новый из них еще напряженнее и неприятнее предыдущего. В то же время одна из самых известных сцен «Видеодрома» Кроненберга — это экстремальный крупный план губ Дебби Харри, которые показывают на экране телевизора. Эта чувственная картинка заставляет персонажа Джеймса Вудса прильнуть к экрану и поцеловать холодное стекло в надежде ощутить тепло чужих губ. Таким образом режиссер говорит о соблазнительной и губительной природе медиа и изображения в целом.

«Космическая одиссея» и «Сияние» Стэнли Кубрика

Еще один гигант кино, оказавший сильное влияние на «Субстанцию» (как и на добрую половину снимаемых фильмов в принципе), — Стэнли Кубрик. Чтобы показать действие вещества, которое использует героиня Мур, Фаржа процитировала психоделические кадры из «Космической одиссеи».

Другой яркий референс — бессмертный хоррор Кубрика «Сияние» по роману Стивена Кинга. Автор литературного первоисточника экранизацией остался крайне недоволен. Об этом шедевре вспоминаешь сразу, как только видишь крупный узор в ТВ-студии, где работает главная героиня. Это явный оммаж ковру в Overlook Hotel, где происходит основное действие «Сияния». Размашистый финал «Субстанции» напоминает о кровавом цунами, которое выливается в коридор в шедевре Кубрика и сцене погони со знаменитой фразой Джека Николсона «Дорогая, я дома!».

«Чужой» Ридли Скотта

В свое время Ридли Скотт первым снял коммерческий ужастик в космосе, который затем превратился в одну из самых успешных и популярных франшиз в современном кино. Фильмы о «Чужом» запустили карьеры Джеймса Кэмерона, Дэвида Финчера, Жан-Пьера Жёне, а теперь еще и Феде Альвареса, выпустившего в этом году картину «Чужой: Ромул».

Помешанный на деталях и дизайне Скотт через годы не потерял хватки и в фильме «Чужой: Завет» показал нам нового ксеноморфа, который вместо того, чтобы вырваться из груди своей жертвы, выбирается на волю через спину. Именно он послужил источником вдохновения для визуализации «рождения» альтернативной версии главной героини, принявшей субстанцию.

«Нечто» Джона Карпентера

Когда режиссер думала о том, как изобразить финальную трансформацию героини в монстра, ей вспомнился классический фильм ужасов Джона Карпентера «Нечто», где в теле симпатичной собаки на самом деле скрывается страшный, пожирающий людей инопланетянин. При этом в визуальном плане сама фигура монстра ассоциируется у Фаржа с франко-итальянским фильмом «Собор Парижской Богоматери» Жана Деланнуа.

«Шоссе в никуда» и «Человек-слон» Дэвида Линча

Новое поколение кинематографистов любит Дэвида Линча не меньше, чем Дэвида Кроненберга. Его Фаржа цитирует несколько раз. В кадрах ночной дороги и в телефонном разговоре, когда героиня впервые звонит, чтобы узнать о загадочной субстанции, угадывается «Шоссе в никуда».

Также не обошлось без «Человека-слона», явные отсылки к которому угадываются в финальном ужасающем преображении героини. Француженка, как и когда-то Линч, играет на контрастах между жуткой внешностью персонажа и его хрупкой, невероятно ранимой душой. Монстр в конце «Субстанции» надеется на принятие и любовь толпы, которой отдает всю себя, бесстрашно выходя на сцену под свет софитов. Но жестокое общество, как обычно, реагирует только на внешнее содержание, одаривая героиню страхом и ненавистью. Персонаж «Человека-слона» также мечтает о принятии толпы, и ее противоположная реакция на его внешность — как бы отражение самого эгоцентричного и жестокого общества.

«Кэрри» Брайана Де Пальмы

А после того, как толпа все-таки не принимает героиню в ее монструозном образе, та предсказуемо сильно расстраивается и приходит в ярость. Примерно так же поступила и старшеклассница из культовой «Кэрри» Брайана Де Пальмы, которую дразнили всей школой. В кульминации хоррора Кэрри хорошенько всем отомстила и сожгла всех своих ненавистников. Ее фигура и лицо с широко открытыми глазами, облитые (в качестве шутки) свиной кровью, — один из самых запоминающихся образов мирового кино. В финале «Субстанции» героиня не ждет пранков от толпы, а в приступе ярости заливает кричащих от ужаса зрителей фонтанами крови.