Решающая битва неминуема: 10 азиатских боевиков

Азиатские боевики известны искусно поставленным экшеном и вниманием к философии боевых искусств. И не всегда это живописные схватки, исполненные благородства, поскольку азиатские режиссеры также смело обращаются к теме насилия на экране. А это уже аттракцион не для слабонервных. В нашей подборке представлены как классические гонконгские боевики, так и современные экстремальные индонезийские блокбастеры.

Популярность картин о боевых искусствах началась с Брюса Ли, в частности, с «Пути дракона». Именно эта лента, срежиссированная самим Ли, заложила комедийно-зрелищную основу для жанра. Тан в исполнении Брюса Ли приезжает из Гонконга в Рим, чтобы помочь друзьям семьи отбить ресторанный бизнес у местного мафиози и его громил. В первый схватке Тан раскидывает врагов даже не вспотев, демонстрируя фирменный номер «дракона» и силу тайского бокса. Но мафиози не принимает поражения от чужака и выписывает из Америки чемпиона по карате — Чака Норриса. Хоть у последнего дебют вышел немногословным, их схватка с Ли навсегда вошла в историю кино.

Для Брюса Ли аспект боевых искусств и хореографии боя остается принципиальным (10-минутную битву с Норрисом Ли оттачивал на протяжении 45 часов), но это еще и его первая работа, разбавленная живым юмором. Режиссер особенно уморительно обыгрывает тему чужестранца в Риме. Гонконгский герой не знает языка, не понимает культуры страны, а также специфики общения с проститутками. Последнее, к слову, заводит его в наиболее неловкое положение.

Пожалуй, лучшая режиссерская работа великого трюкача и артиста Джеки Чана. Здесь он же и сыграл главную роль — полицейского Кевина Чана из Гонконга. Ему поручено охранять ключевую свидетельницу, секретаршу босса наркомафии. Одно ее слово в суде — и преступник не минует тюремной камеры. Однако уследить за девушкой оказывается сложнее, чем отбиться от толпы вооруженных бандитов.

Перед нами классика комедийного боевика. Гонконгский ответ «аккуратным» экшен-фильмам Голливуда, в которых актеры делегировали опасную работу каскадерам, а постановщики прятались за развивающимися компьютерными технологиями. Тогда как у Джеки Чана всё взаправду. Чего стоит только прыжок главного героя с верхнего этажа торгового центра, снятый за один дубль и с нескольких ракурсов. Картина радует не только изобретательными боевыми сценами и трюками, но и юмором, ведь Чан — известный балагур. Здесь зритель увидит нетленные элементы немой комедии Чаплина и уморительную пародию на «Хэллоуин» Карпентера.

Шедевр раннего периода творчества Джона Ву. Перед нами Гонконг времен Вьетнамской войны. Трое молодых друзей, уставшие прозябать в нищете, отправляются с контрабандой в Сайгон, чтобы войти в дело и подзаработать. Главная особенность картины в том, что за 136 минут экранного времени режиссер, большой синефил и любитель американского кино, сплавляет в одном фильме несколько жанров, которые сменяют друг друга, как главы.

Всё начинается с типичного бадди-муви: друзья мечтают, гоняют на великах, ввязываются в драки с бандами в духе «Вестсайдской истории». Потом, в Сайгоне, герои впутываются в закулисные игры местной мафии, тут стартует нуар — бары, джаз, перестрелки в смокингах и, конечно, красивая девушка в вечернем платье. Третья часть являет собой классический военный фильм, с кровавым рубиловом и предательством. А от сцены, когда герои попадают в плен к вьетконговцам, придут в восторг фанаты «Охотника на оленей» Чимино. И при всей разножанровости Джон Ву не забывает про главную тему — мужскую дружбу и ее цену.

Один из первых китаеязычных фильмов, завоевавших массового зрителя в Америке. На счету «Крадущегося тигра» 4 премии «Оскар». Впрочем, неудивительно, что успех пришел именно к Энгу Ли. Во-первых, хоть режиссер вырос в Тайване, киношное образование получил в США, где учился на одном курсе со Спайком Ли. Во-вторых, эпическая картина о Китае XVIII века мало напоминает произведения национальной кинематографии. В-третьих, здесь представлены суперзвезды китайской сцены, чья слава успела к 2000 году дойти до Америки; в главных ролях — Мишель Йео, засветившаяся в «Завтра не умрет никогда», и Чоу Юнь-Фат, известный по работам в фильмах Джона Ву.

Этот фильм о боевых искусствах рассказывает о борьбе за легендарный меч зеленой стали. С одной стороны — великий и праведный воин Ли Мубай, с другой — коварная противница, снедаемая эгоизмом и тяготами женского удела при дворе. Ее на экране воплотила Чжан Цзыи, которая через пять лет сыграет уже японку — в «Мемуарах гейши». Картина Ли доказала, что в трюках и хореографии китайцам равных нет: техническая реализация такова, что от картины и сегодня захватывает дух.

Фильм, который в 2006 году переснял Мартин Скорсезе под названием «Отступники». Хоть гонконгский оригинал чуть позабылся на фоне успеха американского ремейка, приз за самую изящную интригу остается за режиссером Эндрю Лау. Во многом благодаря звезде национального кинематографа, игравшей у Кар-Вая и Джона Ву, — Тони Люна. Именно он придал этой картине столь необычную для полицейского жанра интонацию трагизма и меланхолии.

В центре сюжета — два героя, бывшие курсанты одной полицейской академии. Правда, первый работает более десяти лет под прикрытием в мафиозных кругах, второй — засланный в полицию «крот» с прекрасной репутацией и меблированной квартирой по последней моде. Они получают от своих начальников приказ вычислить предателя, то есть найти себя же. Между героями начинается партия с нулевой суммой, где любая оплошность приведет к разоблачению. Зритель понимает, что их встреча лицом к лицу неизбежна, так же как и смерть одного из противников. От этого каждая новая минута напряженнее предыдущей, а финальная развязка остается непревзойденной в своем жанре.

Пролог: Китай расколот на княжества. Правитель династии Цинь покоряет соседей, чтобы положить конец распрям и основать первую объединенную империю Китая. Сюжет стартует с аудиенции Безымянного воина у императора Цинь Шихуанди. Воина чествуют за то, что он сразил противников императора, мастеров боевых искусств. Далее разворачивается серия рассказов о поединках Безымянного, которые удивят зрителя живописностью и философским пониманием боевых искусств.

«Герой» знаменует переход Чжана Имоу от ранних реалистических картин к большим фантастическим полотнам. В этом фильме режиссер фокусируется на постановке фехтовальных сражений и красочных декораций. А его воины — словно современные супергерои: умеют летать, бегать по воде, гипнотизировать и отбиваться от тысячной армии. Сценарий здесь выступает скорее оправданием демонстрации нереалистических битв и страстей.

Еще одна картина об императоре Цинь Шихуанди и рождении Китайской империи. В отличие от «Героя», режиссер Чэнь Кайгэ сводит к нулю динамику фантастических сражений, фокусируясь на политических и идеологических аспектах сюжета. Если в фильме Чжана Имоу закадровый голос объясняет исторический контекст, то сценарий «Императора и убийцы» без лишних слов вводит зрителя в эпицентр придворных интриг. И от этого картина только выигрывает.

К сожалению, краткий пересказ сюжета — о неудачном покушении на императора — не передает и толики глубины истории. Отметим лишь, что перед нами одно из самых содержательных и острых размышлений на тему зарождения тирании. Неспроста фильм был номинирован на «Золотую пальмовую ветвь» и победил в категории технического гран-при.

1844 год. Эпоха японского сёгуната близится к завершению, до реставрации Мэйдзи остается более 10 лет. Но вдруг один феодал проявляет свои кровожадные амбиции. Его жестокость не знает предела. Он насилует чужих жен, отрубает руки и ноги подчиненным, под корень вырезает крестьянские поселения. Но другие аристократы вынуждены мириться с его выходками, ведь он брат самого сёгуна. Когда слухи о жестоком лорде доходят до самурая Синдзаэмона, он набирает команду из 12 преданных воинов и идет мстить за всех обесчещенных.

Картину поставил Такаси Миике — режиссер, заслуживший репутацию мастера работы с экстремальной жестокостью в кадре. На его счету культовая «Кинопроба» и участие в альманахе «Три… экстрима». В свою очередь, «13 убийц» — своеобразный римейк «Семи самураев» Куросавы. Здесь финальная битва небольшого отряда против целой армии длится без малого час, а от количества трупов начинает рябить в глазах. Справедливости ради, картина удивляет не только эффектными сражениями: Миике вдумчиво и пристально изучает природу человеческой жестокости.

Сюжет индонезийской картины легко пересказать без потери смысла: отряд спецназа вламывается в набитую отморозками многоэтажку, но всё оборачивается смертельной ловушкой. Перед нами чистый боевик, в котором сюжет, драматургия и интрига особой роли не играют. Тут действуют свои законы: сперва автоматные перестрелки в кромешной тьме, затем игры на выживание, а в третьем акте — смачные рукопашные драки под бойкий саундтрек. Хоть мордобой здесь поставлен нереалистично, он всё равно раскачивает вестибулярный аппарат зрителя. И неудивительно: в главных ролях снялись индонезийские мастера боевых искусств.

Еще одной фишкой фильма является место действия — замкнутое пространство. Зритель застревает вместе со спецназом в коридорной, артериальной системе 30-этажного дома. Камера практически не видит уличного света. За счет этого режиссер нагнетает напряжение буквально на пустом месте, поскольку в любом темном уголке или за закрытой дверью может поджидать чокнутый головорез с тесаком в руках.

Индийский блокбастер от главного хитмейкера Толливуда — С. С. Раджамули. Он известен двумя частями успешной саги, дошедшей до западного зрителя —  «Бахабули: Начало» (2015) и «Бахабули: Потерянные легенды». Новый трехчасовой эпос посвящен борьбе двух героев за свободу колониальной Индии 1920-х годов.

Два героя: Бхим (НТР-младший) и Раджу (Рам Чаран Теджа) в прологе показывают свое мастерство и нечеловеческую силу. Бхим одолевает тигра в джунглях, повалив его голыми руками. А Раджу, служащий британской полиции, разгоняет тысячный несанкционированный митинг с одной только дубинкой в руке. Их знакомство знаменует крепкую мужскую дружбу, обернувшуюся до последней капли крови. Фильм не боится экстравагантности и гротеска, чуть ли не каждый эпизод — пафосный экшен. Также здесь, конечно, есть песни и танцы, через которые режиссер говорит со зрителем на языке чувственности и сентиментальности.