«Тайное влечение»: Безопасные связи

Аккурат в День всех влюбленных выходит эротическая мелодрама Стаси Толстой, для которой «Тайное влечение» стало полнометражным дебютом. В молодежном вгиковском фильме про театр, любовь и фантазии не обошлось без опытных звезд — Найка Борзова и Розы Хайруллиной. Разбираемся, есть ли у фильма потенциал стать новыми «50 оттенками серого» для эстетов и богемы.

Вета (Мария Янычева) — молодая актриса московского театра, чья выпускная труппа репетирует — не угадаете — «Анну Каренину». В курилке Вета расспрашивает подругу (Дарья Балабанова) и своего парня (Антон Рогачёв) о мечтах — и у них с этим всё как-то мелко, далеко не заглядывают. Тогда как слегка экзальтированная Вета мечтает о большой судьбе — ее уже уносит ветер надежды и славы. Летняя курилка, к слову, увешана плакатами с Андреем Тарковским, Ларсом фон Триером и другими. Только их сразу и не узнать, изображены лишь фрагменты лиц — глаз и бровь. Вот так старые мастера бдительно наблюдают за молодым поколением артистов.

Чуть ли не мистическим образом Вета знакомится с Романом (Миндаугас Папинигис), польским постановщиком по обмену, похожим больше на искушенного секс-гуру. Встречаются они возле уличного автомата с игрушками, чья кран-машина для вытягивания приза, видимо, символизирует непредсказуемость жизненного выбора: не повезло сейчас в любви, значит, в другом месте воздастся. С первой ночи между ними устанавливается неопределенная связь: то ли ученица и наставник, то ли любовник и любовница. Но, как известно, одно другому не мешает. По крайней мере, так считали раньше, да и режиссерка Толстая, судя по фильму, в этом не видит ни клише, ни постыдности.

Хотя в картине показана современность, фильм совершенно лишен примет времени. Даже более того — квартира, в которой происходит вся драма, подчеркнуто исторична. Почему так? Может, виной тому ошибочная уверенность в том, что серьезное кино (а в данном случае фильм, очевидно, с претензией) и большие чувства должны быть показаны вне привязки к эпохе. Как бы то ни было, в аристократических интерьерах Вета и Роман разыгрывают пафосные психологические этюды на грани нервного срыва. Например, в одной сцене Роман просит Вету плюнуть ему на ладонь, чтобы он наконец смог почувствовать ее запах. Такая вот эротика у театралов.

Секса в фильме практически и нет вовсе. Самая смелая сцена — фантазия Веты о куннилингусе в плывущей лодке, напоминающей, в свою очередь, иконическое изображение вагины, усыпанной красными розами. Эта сцена отсылает к культовому эпизоду с героиней Мены Сувари из «Красоты по-американски», где она купается в океане роз. С той лишь разницей, что там девушка была объектом фантазии персонажа Кевина Спейси, тогда как здесь Вета сама является героиней своей сексуальной грезы.

В стенах театра актеры упражняются, изображая зверей, слушают жизненные наставления от мастера в исполнении Розы Хайруллиной и ссорятся из-за распределения ролей в «Анне Карениной». Парень Веты, которому достался Вронский, даже шутит, что ему больше подходит роль Каренина, очевидно, узнав об измене своей девушки. В театральных сценах явно переусердствовали с освещением — до раздражения всё слишком ярко и светло, особенно на контрасте с полуосвещенной красным светом квартиры Романа, где происходят другого рода таинства. Понимать такую визуальную диспозицию надо как любезный кивок в сторону альма-матер.

Вообще, жанр эротической мелодрамы не до конца верно описывает фильм. Как уже упоминалось выше, героиня Янычевой мечтает о большой карьере, поэтому эта картина не в меньшей степени история неминуемого успеха, рождения нового творца: Вета по стечению обстоятельств заменяет героиню Хайруллиной на посту постановщика. Поэтому попробую предположить, что «Тайное влечение» — в сущности, экранизация собственной фантазии Толстой. Еще и смелая тем, что Вета в итоге идет по головам. Неспроста в нужный момент начинает играть трек «Медведица» группы «Мумий Тролль».

Если пользоваться терминологией арт-рынка, то «Тайное влечение» попадает в категорию салонного искусства. С поправкой на то, что фильм ориентирован не просто на «буржуазную» аудиторию, а скорее на тусовку, которая так или иначе шагает с режиссером Толстой по подмосткам.