«Паб „Старый дуб”» Кена Лоуча: Жующие вместе

В российский прокат вышел новый и, возможно, последний фильм Кена Лоуча — великого британского режиссера, много лет воспевающего социальное братство, солидарность и борьбу маленького человека против бессердечной системы. В «Пабе „Старый дуб”» жители английского городка учатся жить рядом с сирийскими беженцами. Рассказываем, как скромная картина, основанная на реальных событиях, превращается в утопию о лучшем будущем.

Северо-Восточная Англия, 2016 год. Маленький шахтерский городок в графстве Дарем переживает не лучшие времена. Молодежь разъезжается, старшее поколение едва сводит концы с концами, недвижимость скупают за бесценок. Главным местом встреч остается паб «Старый дуб», которым управляет местный житель Ти Джей Баллантайн (Дэйв Тёрнер). С большинством посетителей он знаком с детства. Когда-то паб был центром забастовок против реформ Маргарет Тэтчер. С тех времен на стенах подсобки остались черно-белые фотографии: на них шахтерские семьи обедают за одним столом под простодушным лозунгом «Когда вы едите вместе, вы держитесь вместе».

Обстановка в городе накаляется после прибытия группы сирийских беженцев. Местные видят в них чужаков и угрозу привычному образу жизни. Но Ти Джей сразу проникается симпатией к девушке по имени Яра (Эбла Мари). Она свободно говорит по-английски и увлекается фотографией — правда, камеру ей быстро разбивает хамоватый футбольный фанат. У Яры и других женщин общины возникает идея вернуть городу совместные обеды: так старожилы и новоприбывшие смогут пообщаться и лучше узнать друг друга. Единственное подходящее для этого помещение находится в «Старом дубе». Вот только завсегдатаи паба от идеи, мягко говоря, не в восторге.

Это последний фильм классика британского кино Кена Лоуча. После премьеры «Старого дуба» на Каннском фестивале режиссер, которому в этом году стукнуло 88, объявил об уходе на пенсию. Картине новость, конечно, придала дополнительный вес. Теперь это не просто очередная работа большого автора, а его финальное слово, его завещание, адресованное как обычным зрителям, так и коллегам-кинематографистам. При этом никакого прощального пафоса в «Пабе „Старый дуб”» нет. Лоуч, выходец из рабочего класса и убежденный левак, всю жизнь снимает одно и то же кино. В его фильмах маленький человек, находящийся в плену несправедливой капиталистической системы, иногда на самом ее дне, ведет героическую борьбу за свое достоинство. Визуально это сделано без необычных ракурсов, резких монтажных склеек, цветовых всплесков или скачков во времени. Эксперименты, с точки зрения Лоуча и других социальных реалистов, только отвлекают зрителя от человеческой истории. Фильм должен быть не аттракционом, а учебником по гуманизму и состраданию.

«Паб „Старый дуб”» сочетает все любимые приемы и мотивы режиссера. В главных ролях — непрофессиональные актеры. Если бывший пожарный Дэйв Тёрнер, сыгравший очаровательного добряка Ти Джея Баллантайна, уже снимался у Лоуча, то для Эблы Мари это вообще первая роль в большом кино. Никакого выверенного BBC-English — все говорят с родными акцентами. Нет в сюжете и яркого антагониста. По Лоучу, злодеями поневоле людей делает само устройство общества: кривое, неправильное, уродливое. Противостоять ему способна лишь одна сила, и имя ей солидарность. Люди могут спастись, объединившись для помощи друг другу.

Для самого Лоуча «Паб „Старый дуб”» завершает трилогию о Северо-Восточной Англии, начатую пролетарскими драмами «Я, Дэниел Блэйк» и «Извините, мы вас не застали». В первом фильме недавно овдовевший плотник и замученная мать-одиночка воевали с британской бюрократией, во втором простой работяга устраивался на работу (читай — попадал в рабство) в службу доставки с чудовищными последствиями для всей семьи. Объединяет картины тотальная бедность героев, равнодушие системы к их положению и, конечно, место действия — регион, который когда-то процветал благодаря угольным шахтам, судостроению и сталелитейной промышленности, а теперь тихо загнивает при попустительстве властей.

Есть лишь одна вещь, которая отличает «Паб „Старый дуб”» от предыдущих картин режиссера. Раньше Лоуч никогда не отворачивался от реальности. Он рисовал ситуации, в которых оказывались его персонажи, во всей их беспросветности и безнадежности. Если по воле обстоятельств герою нужно было умереть, он умирал, а зритель у экрана лил слезы и сжимал ручки кресла в бессильной классовой ярости. Новый же фильм — это почти утопия, в которой расисты сказочным образом находят с объектами своей ненависти общий язык и забывают обо всех культурных различиях. Но, возможно, как раз в этом и состоит авторское завещание. Лоуч просит нас надеяться, верить и не опускать руки, даже если тучи вокруг сгущаются.