«Игра королевы» с Алисией Викандер и Джудом Лоу: Синяя Борода на английском престоле

В Okko вышла историческая драма Карима Айнуза «Игра королевы». Впервые фильм показали на прошлогоднем Каннском фестивале. Главные роли исполняют Алисия Викандер и Джуд Лоу. Объясняем, почему это не просто рядовая костюмная драма, а важное высказывание о положении женщины в патриархальном мире.

Бразильский режиссер Карим Айнуз стал желанным гостем на Лазурном берегу: премьера его душераздирающей драмы «Невидимая жизнь Эвридики» состоялась в Каннах в 2019 году в секции «Особый взгляд», следующие две картины — британская «Игра королевы» и бразильский «Мотель „Дестино“» — были показаны уже в основном конкурсе. При заслуженном уровне фестивального признания не так просто прочертить общую линию между работами постановщика, которого одинаково завораживают исторические драмы высшего света и криминальные разборки в неблагополучных районах. Так или иначе, режиссер очень трепетно чувствует сложности пребывания женщины в патриархальном мире, и именно «Игра королевы» лучше прочих картин ловит враждебный климат.

Со временем, благодаря множеству фильмов и книг, женщина трагической судьбы Анна Болейн стала фигурой куда более воспетой в культуре, чем ее печально известный супруг Генрих VIII, который и отправил благоверную на плаху (причем не ее одну). Екатерина Парр (Алисия Викандер) стала шестой женой монарха из рода Тюдоров и, как обещает логлайн «Игры королевы», единственной, кому удалось пережить супруга. Помимо паранойи дряхлеющего самодура (Джуд Лоу), на пути к семейному счастью монаршей четы стояли и различные религиозные взгляды: Катерина симпатизировала Кальвину и другим реформаторам, издала молитвенник своего авторства и всячески пыталась пропагандировать мужу ведение служб на английском языке, пока тот был занят внешней политикой и войной с Францией.

Лента Айнуза не совсем вписывается в когорту костюмных драм о придворных интригах, где страсти кипят, а подолы платьев шуршат. При наличии определяющих атрибутов жанра вроде заговоров, подозрений в неверности и «украденных подвесок» Айнуз избегает условностей и скорее не пишет парадный портрет, а демонстрирует серию бытовых сцен. Вместо яростных выпадов, шумных истерик и бесконечных сплетен в коридорах режиссер тщательно конструирует климат при дворе — непроходящее ощущение удушья в сыром и затхлом помещении, которое передается не только визуально-выразительными средствами вроде операторской работы Элен Лувар, но и на каком-то эмпатическим уровне. Если «Невидимая жизнь Эвридики» оставляла после себя духоту тропического леса перед началом освобождающего дождя, то «Игра королевы» в первую очередь окутывает запахом гниения. Нога Генриха VIII разлагается изнутри, лечение не приносит должных результатов, а по замку ковыляет живой мертвец. Екатерина взаимодействует со своим королем через смесь отвращения, благоговения и, разумеется, страха — судьба предыдущих жен ни для кого не секрет.

Основным инструментом Айнуза для передачи состояния женщины становится дыхание — то спертое, то сбивчивое, то учащенное, то прерывистое. Алисия Викандер, несмотря на тесно сдвинутые патриархальные рамки и недобрые взгляды придворных во время отъезда короля, не загоняет героиню на формальную позицию жертвы обстоятельств. Но в то же время и не примеряет доспехи условной Жанны Д’Арк — героини-символа протеста. Влюбленная в реформаторские идеи, распространяемые в том числе ее подругой детства Энн Аскью (Эрин Доэрти), Екатерина пытается использовать свое положение и влияние на мужа без радикальных жестов и потихоньку точит сук, на котором сидит монарх. Кинематографическая сдержанность и подчиненное положение могут показаться недостаточными для портрета первой королевы Британии, издавшей свою книгу, но бесстрастная интонация выделяет «Игру королевы» и показывает борьбу не как единовременный акт воли, а как длинный путь тлеющего конфликта.

Викандер обладает портретным сходством с королевой и удивительно сочетает в образе Екатерины вынужденную кротость, ловкую хитрость и непоколебимую решимость. Джуд Лоу играет одного из самых отталкивающих персонажей в своей карьере, но в то же время не превращает дряхлеющего монарха в карикатурный образ негодяя. Генрих VIII — стареющий и страдающий от собственного бессилия и паранойи мужчина, опьяненный властью и вседозволенностью, вызывающий скорее не ненависть, а отвращение и жалость. Короля еще при жизни наградили титулом Синей Бороды, памятуя участь его супруг. Но, как и в сказке Шарля Перро, обречена была найтись та, что сможет вырваться из золотой клетки. При этом едва ли на картине Айнуза можно найти отпечаток мифа или стремление возвести биографию в фольклор. При некоторых художественных допущениях «Игра королевы» — болезненно заземленный и понятный фильм о выживании в собственном доме и собственной семье: выйдя замуж, Екатерина стала не только женой, но и матерью для всех детей Генриха VIII, в том числе для будущей королевы Елизаветы I.