«Год рождения»: Ода панкам и мечтателям

В российский прокат вышел один из удивительнейших отечественных фильмов последнего времени — «Год рождения» Михаила Местецкого, автора «Тряпичного союза». Картина открывала фестиваль «Маяк» в Геленджике и в ближайшие дни будет показана на «Послании к человеку» в Петербурге. Объясняем, почему это дарящее надежду на лучшее драмеди о настоящих панках и отказывающихся взрослеть мечтателях — лучший способ побороть хандру.

Молодой человек без определенного рода деятельности Филипп (Эльдар Калимулин) возвращается из Новосибирска в родной Металлогорск. В 1990-е годы в маленьком сибирском городке гремела (пусть и недолго) панк-группа «Яичный свет». Особенно выделялся эксцентричными поступками лидер коллектива и чудотворец Сопля (Юра Борисов). Во время одного из концертов музыкант даже отпилил себе голову бензопилой, но верные друзья вовремя приклеили голову обратно. Филипп фанатеет от «Яичного света», организует у себя в квартире маленький музей, посвященный металлогорскому андеграунду, а также ведет удивительный подкаст о почти что забытой группе. В мечтах у парня — проведение масштабного музыкального фестиваля «Месиво» («Металлогорское синкретическое возрождение»). Но тут в жизни отказывающегося взрослеть Филиппа появляется продавщица диванов Марина (Анастасия Талызина). Девушка беременеет, отношения развиваются слишком быстро.

Режиссер Михаил Местецкий снял несколько ярких коротких метров («Топоры в батонах» и «Ноги — атавизм») и всего один полнометражный фильм — брызжущий энергией молодости, подросткового бунта «Тряпичный союз». Органично продолжающий тему сопротивления всему ординарному «Год рождения», вторую в карьере картину, постановщик задумал больше семи лет назад, когда сам оказался в положении Филиппа и думал, как же изменится его жизнь с появлением на свет первенца. История рассказана от лица готовящегося стать отцом молодого человека, потому есть даже закадровый голос героя Калимулина. Марина остается на втором плане.

«Год рождения» открывал первый фестиваль «Маяк» в Геленджике. Эльдар Калимулин, звезда «Эпидемии», «Химеры» и «Лады Голд», удостоился приза за лучшую мужскую роль. В других обстоятельствах картину Местецкого могла бы ждать более интересная судьба на международных фестивалях. «Тряпичный союз» показывали на Берлинале в 2016 году. Может, и яркий «Год рождения» отправится в путешествие по миру. Хотелось бы верить, ведь это и авторское, и очень доступное кино.

С перспективой появления ребенка Филиппу резко приходится изменить привычную беззаботную жизнь. Музей-квартира превращается в пригодное для молодой семьи жилище. Вместо безденежного подкаста — работа электриком на мясокомбинате у тестя (Дмитрий Быковский-Ромашов). По протекции Марины Филипп встречается с возможными спонсорами нишевого «Месива», но музыкальный фестиваль вдруг трансформируется в городской праздник «Русский студень» со всеми атрибутами провинциальной ярмарки. Большие перемены уже начались, хотя ребенок еще даже не родился.

«Год рождения» фактически развивается в двух временных пластах. В настоящем это история Филиппа, который готовится стать молодым отцом и пытается скрестить мир фантазий с суровой реальностью. В прошлом же зрители становятся свидетелями нескольких концертов и баек из жизни «Яичного света». Местецкий рассказывает, что доподлинно неизвестно, существовала ли группа в реальности или это чья-то мистификация. Зато режиссер вместе с друзьями по группе «Шкловский» воспроизвел и адаптировал для фильма хиты сибирских панков. В фильме Сопля — чудотворец, который не замечает не только общественные конвенции, но даже законы природы. Силой воли он мог покрываться татуировками, ходил по-маленькому кирпичами и изобрел «вандер-элемент», который извлекает музыку из любого предмета или живого существа: от участкового до цветочного горшка.

Картина Местецкого впечатляет бешеной энергетикой и совершенно невероятными сюжетными поворотами. Зритель еще не успевает оправиться от одной дикой сцены, как на смену ей приходит следующая. Пожалуй, интереснее следить за буднями «Яичного света», но эпизоды из жизни группы попадают в ткань фильма VHS-вкраплениями. Может быть, будь их больше, не было бы должного шокирующего эффекта. 1990-е показаны эпохой сказочной свободы. С другой стороны, андеграундное искусство существовало во все времена, в том числе и сегодня. Его принципиальная особенность — невозможность дотянуться до массовой аудитории, да и никому из художников-маргиналов это не нужно, интереснее просто жить. Сопля не анализирует свою биографию, не пишет историю, это Филипп выступает хроникером. И, кстати говоря, трудно сказать, насколько правдивы все его байки. Источников юный летописец сибирских панков не называет.

За «Яичным светом» можно увидеть очертания «Гражданской обороны», когда во времена перестройки молодой Егор Летов бегал по Омску от карательной психиатрии. Местецкий также вспоминает и ныне забытую петербургскую группу «Химера». История «Яичного света» на самом деле шире 1990-х и Сибири, хотя Металлогорск добавляет универсальным обстоятельствам дополнительный привкус безысходности и одновременно чуда. Металлогорск — выдуманный провинциальный промышленный город, в котором не происходит ничего интересного, а молодежь только и рвется куда-то поближе к европейской части России. Но фильм начинается с принципиального решения Филиппа вернуться сюда и сделать родину великой. Это недостижимая мечта, но ведь не хочется стремиться к чему-то мелкому и мещанскому.

Местецкого легко упрекнуть в инфантилизме, ведь он явно симпатизирует Филиппу и его нежеланию вписываться в серую жизнь, в которой всё расписано на годы вперед. Он не готов просто покориться и сдаться серой обыденности. Пусть даже его крик мало кто услышит, но парень готов на красивый жест. Режиссер оборачивает вполне обычный сюжет о появлении ребенка у неготовых к большим переменам родителей в историю с магическим реализмом, с чудесами, с выполнением заветных желаний. В рамках сказки постановщику можно простить всё, тем более в непростые времена легче всего создавать мрачные социальные драмы, сложнее подарить надежду на лучшее и порадовать маленьким, но хеппи-эндом. Правда, горький привкус все-таки остается, ведь на смену «Месиву» приходит «Русский студень».