«Белый список»: Детки не в порядке

В российский прокат выходит триллер Алисы Хазановой, который постановщица написала в соавторстве с Романом Волобуевым. Объясняем, почему так свежо и актуально смотрится история о поколенческом разрыве и отсутствии коммуникации между родителями и детьми, прячущаяся за увлекательную жанровую рамку расследования.

«Белый список», как известно, лежит на «Синем ките». Именно так называлась игра, которая, по мнению автора «Новой газеты» Галины Мурсалиевой, распространялась в «группах смерти» и провоцировала подростков на самоубийство. Статья была опубликована в 2016-м, тогда же Алиса Хазанова и Роман Волобуев принялись за сценарий. Работа над фильмом завершилась еще в 2021-м, но на экраны он выходит только сейчас, а смотрится так, как будто будет снят завтра, — актуально и на самом пике. Всё потому, что и детективная история, и спорная статья, которая уже как прошлогодний снег, в фильме Хазановой уходят куда-то на второй план, а может, и подальше. На первом же оказываются вопросы коллективной ответственности, поколенческий кризис и пропасть между детьми и родителями, которую последние за недостатком информации заполняют безумными теориями.

Однажды в Подольске школьница Аня, буднично попрощавшись с мамой, вызвала лифт, поднялась на крышу и без промедления шагнула за край (перед этим, правда, оставила на нем новенький айфон). Спустя пару месяцев в одной федеральной газете выходит резонансная статья: уважаемая журналистка, «Золотое перо России», заявляет о существовании так называемых групп смерти — интернет-сообществ, в которых чувствительных подростков склоняют к суициду. Через полгода кто-то наверху сильно встревожился, и вот уже в Подольск отправляются два столичных оперативника: не-первый-день-в-органах Коротков (Алексей Серебряков) и молодой карьерист Лазарев (Владимир Аверьянов). Но попадают напарники не на место преступления, а в пространство бесконечного спектакля: мать Ани (Марина Кондратьева) заламывает руки и разыгрывает отрепетированные сцены, одноклассницы повторяют заученные показания. Особо впечатлительные пересказывают бытующие в их среде байки про «группы для лохов», где всё понарошку, и «белый список», где всё по-взрослому, как в «Бойцовском клубе».

Следователи, слушая эти сказки, незаметно и сами становятся частью разыгрываемого спектакля про «Что делать?» и «Кто виноват?». Мать говорит, виноваты соцсети, подруга утверждает — несчастная любовь, соседка уверена — отчим, а отчим согласен, что он, раз недоглядел. Молодой и горячий Лазарев говорит «не верю», а грустный Коротков напоминает, что смысла в их работе нет, этому даже в школе полиции учат. Куда заведут напарников их убеждения и примеренные ими роли, станет понятно спустя еще четыре года.

Намеренная или ненамеренная сыгранность и даже наигранность «Белого списка» — его главный недостаток. В картине хватает и выразительных сцен (с оглядкой на Финчера и Пон Джун-хо), и мастерски написанных и сыгранных диалогов, но явно не хватает ощущения цельной реальности. Мир «Белого списка» то и дело рассыпается на фрагменты из мира кино, выразительные и знакомые, как актер Серебряков, так что забыть о том, что ты здесь зритель, едва ли получится.

В антидетективе, как называет «Белый список» сама Хазанова, известная формула «найти своих и успокоиться» преображается в страшно актуальное «найти виновного и успокоиться». Общество требует отмщения даже там, где никто напрямую не виноват, — зло должно быть изобличено и наказано. Вот тут-то и кроется главная интрига: кого наказывать, если виноваты все? В сцене с психиатром, который объясняет, что смертельную опасность представляют не только белый список, но и грустная музыка, и даже столовая ложка. Фильм любопытно вторит «Оппенгеймеру» — главному хиту сезона о коллективной ответственности. Оппенгеймер в фильме, выступая за экспорт изотопов в Норвегию, заявляет, что и лопата, и пиво, и даже сэндвич используются для создания атомного оружия. Вина и ответственность тут также разлиты в воздухе, и оружие массового поражения, и детские суициды — результат масштабного кризиса в обществе, который гораздо глубже, чем проблемы семьи или образования. А значит, нужно быть дураком, чтобы всерьез пытаться искоренить проблему с помощью системы наказаний и запретительных мер.

Меж тем вопрос, почему детки самоубиваются, быстро упирается в стену из подростковой лжи и фантазии. Он перестает быть топливом для сюжета, но остается кошмаром наяву, терзающим особенно пытливых отсутствием простых ответов. Хотя ответы у авторов, конечно, простые, как в известной песне: «Есть вопросы, на которые ответов нету. И это стоит принять». Или, если угодно, как у классика: «Если против какой-нибудь болезни предлагается очень много средств, то это значит, что болезнь неизлечима». Начинавшийся как детектив фильм плавно перерастает в триллер о разлитой по спальным районам хтони, такой жуткой, что лучше уж масонский заговор. Дети для взрослых героев этой истории — словно инопланетяне, разгадать которых невозможно: вырастут и сами объяснят (спойлер ли, что так и происходит?). А потому мудр был Коротков, который, повидав всякое, послушно капитулирует и идет дальше устраивать засады на малолетних проституток, пока течение не приносит ему все ответы от «я такая дура была» до «папа, я выхожу замуж».