«Банши Инишерина»: Неоконченная пьеса для скрипки с отрубленными пальцами

В основном конкурсе Венецианского фестиваля показали черную комедию о неразделенной дружбе «Банши Инишерина» Мартина МакДоны («Три билборда на границе Эббинга, Миссури» и «Семь психопатов»). Как и в культовом «Залечь на дно в Брюгге», главные роли исполнили блестящие Колин Фаррелл и Брендан Глисон. Из Венеции о фильме пишет Анастасия Сенченко.

После премьеры нового фильма Мартина МакДоны с труднопроизносимым и литературно щегольским названием «Банши Инишерина» стали очевидны две вещи. Во-первых, что броманс Колина Фаррелла и Брендана Глисона войдет в историю кино где-то между Полом Ньюманом и Робертом Редфордом и Джеем и Молчаливым Бобом (это при том, что совместных сцен у Фаррелла и Глисона в «Банши» почти нет). Во-вторых, что МакДона — из тех редких и уникальных художников, которые «как червонец: всем нравятся». Так когда-то Петр Вайль и Александр Генис охарактеризовали творчество Сергея Довлатова, который тоже славился своими грустными и ироничными сюжетами из простой жизни. Сюжеты МакДоны злее за счет выдумки и широких театральных жестов. Его страдающие марионетки поджигают полицейские участки, ввязываются в криминальные разборки и с оружием в руках ищут возмездия. В «Банши Инишерина», правда, ничего этого нет, но никогда еще в его марионетках, по-театральному вовремя возникающих на экране и подающих реплики, не было столько человеческого.

Действие происходит на вымышленном острове Инишерин на западном побережье Ирландии в 1923 году. Во времена, когда на большой земле, видной с берега, бушует гражданская война, островитяне живут своей размеренной жизнью. А потом происходит действительно чрезвычайное происшествие. Однажды в обед меланхоличный фермер Подрик (Фаррелл) в сопровождении любимой ослицы Дженни (сам он утверждает, что это пони) спускался с холма в одинокий домик на побережье. Он, как всегда, направлялся к своему другу, пожилому скрипачу Колму (Глисон), чтобы вместе с ним пропустить традиционную послеобеденную пинту в местном пабе. Но Колм не открыл Подрику дверь, а просто молча сидел и курил в своей квартире. Обсудив это с барменом, а потом с сестрой, перебрав все варианты («Может, я сказал или сделал что-то по пьяни и не помню?», «Может, у него депрессия?», «Может, ты просто больше ему не нравишься?»), Подрик всё же загоняет лучшего друга в угол и добивается ответа. Колму он действительно больше не нравится, более того — он считает его скучным придурком и не хочет больше тратить на него время.

Подобное откровение не на шутку озадачивает и Подрика, и всех обитателей островка («Ему что, двенадцать?»), где уже давно никаких новостей, кроме войны в газетах, не происходит. Как оказалось, оно стало результатом долгих раздумий Колма о жизни, которой осталось мало. Скрипач хочет ухватить последний билет на поезд в вечность — создать великую музыку, а потому он не намерен больше тратить время на пустые разговоры. Эта комичная, по сути, завязка по фирменному рецепту МакДоны стремительно разворачивается в настоящую трагедию с отрубленными пальцами и ослиным упрямством. Она обнажает одиночество и ранимость фермера Подрика, трогательно привязанного к своей Дженни, и придурковатого сына местного полицейского Доминика (Барри Кеоган опять играет шута и большого ребенка, устами которого глаголет истина), и сестры Подрика Шивон (Керри Кондон) — любительницы литературы, которая, как и Колм, тяготится своим пролетарским окружением.

Но главное, что это комическое происшествие обнаруживает в островитянах обладателей тонкой и по-детски ранимой души. А тонкие души, как и большие амбиции, способны привести к настоящей беде. Тут обнажается почти гоголевский механизм (от литературных параллелей, которые в случае МакДоны релевантнее кинематографических, никак не уйти) — старая «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Из-за ослиного упрямства одного и самомнения другого в итоге проявляются несовершенство и грустная обреченность всего человеческого рода, который раз за разом проваливает миссию жить в мире. С тем отличием, правда, что в «Банши» автор своих островитян любит и жалеет, а грустные глаза и бровки домиком Фаррелла ему дороже шедевров искусства.

Однажды тогда еще преимущественно драматург МакДона написал трилогию об Ирландии, действие которой происходит на островах Аран. Последняя пьеса этой трилогии «Банши из Инишерина» так и не была опубликована. Но теперь, спустя два десятка лет, выходит фильм, в котором реальный Инишерин заменен на условный, а предрекающие смерть ирландские феи банши так и остались на своем месте (в фильме их олицетворяет сварливая старуха-вдова, с которой никто не хочет иметь дела). О чем была та давняя пьеса, остается загадкой, но фильм МакДона снимает о тщетности и разрушительности человеческой гордыни, о том, как опасны эти решившие на старости лет оставить свой след на Земле гордецы. И о непростом выборе амбициозных — оставаться простым добрым малым или великим мудаком. Ответ МакДоны очевиден: под аккомпанемент великих свершений часто завывают те самые банши, хотя свершения эти порой не стоят доброй ослицы.