Охота на привидение: Противостояние следователя и маньяка в кино

Классика Фрица Ланга «М убийца» по-прежнему остается в ряду главных фильмов о серийных убийцах. Его сюжет основан на деле маньяка Петера Кюртена из Дюссельдорфа. Невозможно забыть рыбий взгляд вкрадчивого педофила в исполнении Петера Лорре, а равно одну из самых необычных погонь по следу монстра. Здесь нет героя, но есть сходящий с ума мир коррумпированной веймарской республики перед приходом нацистов. Следствие буксует, копаясь в уликах, полиция действует методом массовых облав. Уже показана вся полицейская механика от сбора мелких улик до опроса постоянно ошибающихся свидетелей (лишь слепому дано опознать преступника). В итоге лидеры организованной преступности, которым надоел переполох, сами решают поймать детоубийцу. Маньяк здесь ставится в оппозицию и нормальному, и маргинальному миру — и оказывается своего рода любимцем киноискусства.

«М» не был первым значимым фильмом о серийных убийцах. Еще в 1927 году молодой Альфред Хичкок снял «Жильца», который фактически определил его стиль. Это чисто английский шедевр в лондонском тумане, снятый во времена, когда еще были живы современники Джека-потрошителя (история явно вдохновлена его преступлениями). Противостояние полицейского и предполагаемого убийцы блондинок здесь обострено любовным соперничеством. Таинственный жилец отбил дочь хозяев дома у жениха-детектива, и тот намерен заковать его в наручники (которые ранее использовал в любовных играх с невестой). В «Жильце» проявляются фирменные приемы Хичкока: видимое оказывается ложным, подлинные мотивы персонажей неизвестны, ущербная логика здравого смысла рассыпается в прах.

Неслучайно через тридцать с лишним лет именно Хичкок показал на экране первого великого голливудского маньяка. Его образ был списан с некрофила и похитителя трупов Эда Гина. Помимо первой серьезной попытки проникнуть в душу такого рода преступника, «Психо» подарил нам один из самых незабываемых твистов в истории кино. Развязку, которая сегодня, возможно, не показалась бы такой неожиданной, тогда мог объяснить только психиатр. Именно он появляется с финальным монологом в конце, рассказывая детективам и зрителям, с чем они столкнулись в лице Нормана Бейтса.

Шестидесятые годы стали временем, когда серийный убийца прочно обосновался в массовой культуре. Эта же эпоха связана с тотальным интересом Америки и Европы к психоанализу и его производным. Наука обещала, что самые глубокие и мрачные тайны человеческой души будут препарированы. Вот почему в «Бостонском душителе» Ричарда Флайшера убийцу снова разоблачает психиатр — точнее, все-таки полицейский, который использует врачебный метод. Картина, что было тогда в новинку, рассказывала о настоящем убийце Альберте де Сальво, который терроризировал Бостон незадолго до того. Снимался фильм в манере, приближенной к документальной, в главных ролях были суперзвезды Тони Кертис и Генри Фонда. Это был Новый Голливуд, вне пуританских условностей прошлого — только реализм и психологизм изнанки жизни.

Впрочем, многое изменилось через несколько лет. Акцент сместился с убийцы на его антагониста, когда охоту на маньяка возглавил Грязный Гарри Каллахан. Герой Клинта Иствуда в фильме Дона Сигела не испытывал нужды в рефлексии и не хотел проникать в разум преступника по прозвищу Скорпион. Кстати, Скорпион явно отсылал к реальному Зодиаку, который тогда продолжал убивать в США, а в итоге так и не был пойман. У Грязного Гарри был ответ, почему негодяя не нашли — полиция действует слишком мягко. Персонаж Иствуда пытал, лгал и убивал во имя своей справедливости. Трусливый Скорпион не ушел бы от него, если бы не препоны со стороны общества, размякшего в эпоху хиппи.

С тех пор фигура консервативного полицейского стала привычной в массовом кино, а вот серийный убийца оказался маргинальным элементом. Его место долго оставалось в фильмах класса В. При этом в реальности 1970-1980-е годы были настоящей эрой серийных убийц — почти все маньяки-легенды, не исключая Чикатило, родом из этих десятилетий. В то время, пока спецслужбы всего мира гонялись за монстрами, наука обогатилась знаниями о них. Уже всё нельзя было свести к полумифическому расщеплению личности, как у Хичкока и Флайшера. На сцену вышел маньяк-социопат, увековеченный Энтони Хопкинсом в образе Ганнибала Лектора из «Молчания ягнят».

Обаятельный интеллектуал ставил себя неизмеримо выше большинства людей (и конечно, жертв) и уж точно ни в чем не раскаивался. Лучшим элементом фильма был дуэт Хопкинса и Джоди Фостер в роли агента ФБР Клариссы Старлинг. Кларисса и Лектор не враждовали, а сотрудничали при поимке более «традиционного» и скучного убийцы-извращенца. К слову, немногим ранее маньяк Тед Банди (вспомним Зака Эфрона в фильме «Красивый, плохой, злой») действительно консультировал ФБР. Беседы Ганнибала с Клариссой сквозь толстое стекло давали понять, сколько парадоксально общего у психопата-убийцы с детективом. Они почти что одна душа в двух телах.

В кино последующих лет невозможность разделить добро и зло станет общим местом. Действительно, разве полицейских и отъявленных преступников не роднит некоторая асоциальность, склонность к насилию, ощущение себя орудием по-своему понятой справедливости? В ремейке норвежского триллера «Бессонница» от Кристофера Нолана убийца (Робин Уильямс) и детектив (Аль Пачино) сотрудничают уже напрямую. Точнее маньяк — по совместительству писатель (также асоциальная профессия) — влезает в душу следователя Пачино и шантажирует его. Детектив больше не знает, на стороне добра он или зла, тогда как для антигероя-маньяка этих категорий вовсе не существует.

И мы не видим безусловного добра в схватке с исчадием ада, когда смотрим «Воспоминания об убийстве» Пон Джун-хо. Корейский Зодиак орудовал с 1986 по 1991 годы, на его счету по меньшей мере 14 жертв. Убийства женщин в Хвасоне расследуют целых четыре сыщика — недружная команда пьющих нервных и агрессивных служак. Гения психологии или супергероя среди них нет. Каждый честно пытается найти злодея, но коррумпированной системе в эпоху политической нестабильности не хватает ресурсов. Как десятилетия назад у Ланга, полиция предпочитает идти широким бреднем и хватать всех подряд. Серийный убийцы— обезумевшая шестеренка в механизме государства, которая хаотично уничтожает другие винтики системы. После его поломки не остается даже надежды, одна только память. Впрочем, настоящего убийцу в реальной жизни всё же поймали, гораздо позднее выхода фильма — когда Пон Джун-хо уже получил «Оскара» за «Паразитов».

Наконец, если в середине прошлого века образ маньяка в кино обожал Хичкок, сегодня на нём специализируется Дэвид Финчер. В 1995 году он снял морализаторскую притчу «Семь». В ней убийца-интеллектуал лекторовского типа в исполнении Кевина Спейси, возомнив себя орудием Бога, карал людей за их смертные грехи. Молодой детектив оказался фигурой в игре убийцы и фактически его последней жертвой. Десять лет назад Финчер экранизировал шведский бестселлер Стига Ларссона «Девушка с татуировкой дракона». Героиня с асоциальными наклонностями в паре с отчаянным журналистом (Дэниел Крэйг) распутывала дело целой династии убийц с нацистскими взглядами.

Если мотивация убийц и развязка истории в двух предыдущих фильмах принципиально неправдоподобна, то «Зодиак» образцово реалистичен. Финчер экранизировал документальную прозу журналиста Роберта Грейсмита о преступлениях уже упоминавшегося легендарного маньяка из Сан-Франциско. Джейк Джилленхол сыграл Грейсмита, который помогал расшифровывать загадочные письма Зодиака и годами безуспешно расследовал это дело. Фильм вроде бы указывает нам на самого подходящего подозреваемого, но внимательный зритель заметит, что Зодиака в маске играют разные актеры. Зодиак стал символом — это маньяк-фантом, бугимен, ужас из детских снов, а не реальный человек, которого можно выследить и призвать к ответу за гнусные преступления. Но пока его жертвы живы, а дело не закрыто, есть надежда, что в этом противостоянии сыщиков и убийц будет также поставлена точка.