Старая этика и бумага цвета слоновой кости: Почему стоит смотреть сериал «Вражда: Трумен Капоте против „лебедей“»

На FX вышли три эпизода сериала «Вражда: Трумен Капоте против „лебедей“». Это вторая часть антологии Райана Мёрфи («Американская история ужасов» и «Американская история преступлений») о великих соперничествах. Трумен Капоте ссорится с влиятельными женами с Манхэттена. Из восьми эпизодов сезона шесть снял Гас Ван Сент. Объясняем, почему сериал никак нельзя пропускать.

В середине 1960-х манхэттенские жены обожали Трумена Капоте (Том Холландер) — ядовитого сплетника и остряка, писателя — рок-звезду со всеми вытекающими: наркотиками, алкоголизмом, сексуальной неразборчивостью и, конечно, скандалами. Роман Капоте с нью-йоркским высшим обществом длился ровно до тех пор, пока в 1975 году в журнале Esquire не вышел «Берег басков, 1965» — глава из его неоконченного opus magnum «Услышанные молитвы». В ней автор «Завтрака у Тиффани» и «Хладнокровного убийства» без всякого снисхождения использует пикантные подробности жизни своих подруг для обличительной сатиры. Их вынесенные на всеобщее обозрение колкости, которые казались милыми и блестящими в узком кругу, поблекли и были восприняты самими героинями как жестокая карикатура. Так началась вражда, обратившая, по общему мнению, карьеру Трумена Капоте к закату.

Главные соперницы Капоте — оскорбленные светские львицы, которых он называл своими «лебедями». После публикации Бейб Пейли (Наоми Уоттс), Слим Кит (Дайан Лэйн), Си Зи Гест (Хлоя Севиньи) и Ли Радзивилл (Калиста Флокхарт) договариваются подвергнуть предателя светскому остракизму. Трумен же, изначально уверенный, что «лебедушки» себя даже не узнают, теперь вынужден праздновать День благодарения среди пожилых хиппи и сносить побои заурядного бойфренда.

Коллекционер американских сенсаций, создатель культовых «Американской истории ужасов» и «Американской истории преступлений» Райан Мёрфи и певец изгоев и саморазрушителей Гас Ван Сент представляют второй сезон «Вражды» — сериала об оскорбленных селебрити с их хрупкими эго и прозаическими дрязгами. Мёрфи — шоураннер с отменным чутьем на всё, что любит широкая публика: городские легенды, мелкие обидки крупных звезд, публичные ссоры и суды, в которых поиск правосудия превращается в увлекательное зрелище. Ван Сент — живой классик с нежной любовью к добровольным маргиналам, проклятым своим слишком чувствительным к фальши зрением (такими были и Уилл Хантинг, и Харви Милк, и Джон Каллахан из «Не волнуйся, он далеко не уйдет»). Сериал, созданный таким тандемом, обречен на успех, и он не обманул ожиданий. То, с каким упорством герои отстаивают свою правду, заражает и заставляет каждого смотрящего принимать сторону, выносить вердикты и поучать. Реальная история легко находит живой отклик, а дистанция (в том числе временная) и культурный багаж помогают превратить банальную ссору в метафору, конфликт мировоззрений.

Вышедшие три эпизода демонстрируют, что Ван Сент к чужим остротам и разбитым сердцам, в отличие от своего героя, относится предельно серьезно и с почтительного расстояния. Режиссер не выносит вердиктов и дает слово обеим сторонам. Что еще важнее — постановщик снабжает скандальный конфликт внушительными «до» и «после», разворачивая историю от знакомства Капоте с Бейб Пейли в 1955-м до финального для писателя 1984-го. Раздвигая хронологические рамки, режиссер укрупняет и сам конфликт: любимица Трумена Бейб одержима совершенством, сам писатель — изъянами. Только они делают нас интересными, объясняет он миссис Пейли в 1955-м, опуская, что «интересными» в его случае значит — годными для книги.

В просторных хронологических рамках Ван Сент начинает свой рассказ чинно и литературно, как и полагается добротной адаптации нонфикшен-бестселлера (драматург Джон Робин Бэйтц адаптировал для сериала книгу Лоуренса Лимера «Женщины Капоте: правдивая история любви, предательства и лебединая песня целой эпохи»). Но, насладившись вдоволь тем, как неосторожно все его герои бросают слова на ветер и раздают пылкие клятвы в вечной дружбе и любви, к третьей серии режиссер завязывает с театральной драмой о вероломном предателе, и начинается совсем другая история. Неизвестные хроникеры переносят зрителя в 1966-й, накануне самой пафосной вечеринки XX века — черно-белого бала Трумена Капоте. Приглашенные писателем кинематографисты должны запечатлеть хозяина мероприятия и его лебедей в их естественной среде, но важное всегда остается за кадром. Дьявол в деталях, жестах и поступках, неуловимых для кинокамеры: черно-белая съемка не передает элегантность красных скатертей, в этих духах слишком много сандала, необработанный край листа сделает приглашение идеальным, все слишком злоупотребляют бумагой с оттенком слоновой кости. Их совершенство обходится дорого, требует жертв и пока еще печатного слова, оставаясь неуязвимым для бездушной техники.

В открывающей сцене Капоте успокаивает Бейб: предательство можно искупить вечным искусством, измена супруга обойдется ему в того симпатичного Матисса с аукциона или, может быть, Ван Гога, а скорее всего, будет стоить их обоих. Искупается ли предательство Капоте его искусством — вопрос сложный, этический, эстетический и, главное, открытый. Именно он и занимает Ван Сента, как новый слон в гостиной, тем более актуальный в нынешние чувствительные к этике времена.