Одинокий город: Какой получилась первая экранизация знаменитого романа Маркеса «Сто лет одиночества»

Netflix выпустил первый сезон сериала «Сто лет одиночества», снятого по одноименному роману колумбийского классика Габриэля Гарсиа Маркеса. При жизни автора об адаптации договориться не удалось, но наследники писателя всё же продали стримингу права на адаптацию с множеством условий, среди которых сюжетная точность, съемки в Колумбии и колумбийская команда актеров и режиссеров. Пытаемся разобраться, удалось ли создателям перенести на экран магический реализм и особое настроение маркесовской прозы.

Основатели Макондо отправились на поиски места для города почти с пустыми руками, как и сам Маркес, начиная писать роман: «Чтобы послать текст издателю, необходимо было 160 песо, а оставалось только 80. Тогда я заложил миксер и фен моей жены Мерседес. Узнав об этом, она сказала: „Не хватало только, чтобы роман оказался плохим“».

Молодая семья Буэндиа, Хосе Аркадио, Урсула и их друзья, отправляется на поиски места, где страхи предков и призраки прошлого больше не будут мешать им жить. Сочные тропические краски, ландшафты гор и равнин Колумбии, встречающиеся на их пути, сразу делают первую серию проекта удивительно интересной визуально даже для тех, кто читал роман много раз. Наконец, во сне герой видит утопический образ города Макондо, ставшего центром истории о веке одиночества. Поселение создается постепенно, в каждой серии в нём что-то меняется — намного быстрее, чем меняются сами его жители, и наблюдение за переменами захватывает зрителя.

Сериал «Сто лет одиночества» уже получил положительные отзывы на Rotten Tomatoes (90% свежести от критиков и зрителей) и IMDB (оценка — 8,6). Пока у проекта восемь эпизодов, охватывающих примерно половину действия романа, и это действительно хороший результат для неоконченной истории, однако есть и некоторые вопросы к киноверсии.

Маркес в романе создавал Макондо по воспоминаниям о родном городке Аракатаке, и после успеха книги власти поселения неоднократно предлагали сменить его реальное имя на литературное. Именно в Аракатаке жили воспитавшие писателя дед и бабушка; их образы, семейные легенды, особые словечки незримо вплетаются в ткань романа. Так, в книге дети Хосе Аркадио мечтают о волшебной машине, способной сохранить все папины байки, а взрослея, постепенно понимают, что отец очень часто говорил чистую правду.

В некоторые сложные моменты героям романа удавалось уловить ускользающую действительность только с помощью слов — возможно, поэтому Маркес был против экранизации. На экране образы часто выглядят интересными иллюстрациями, но не всегда создают волшебный эффект, доступный книге с ее удивительными сравнениями и метафорами, не все из которых, например, поместились в закадровый текст сериала. Да и как, например, запечатлеть камерой, скажем, комнату, где всегда март и всегда понедельник?

Экранизация, как и оригинал, хочет рассказывать об истории и времени, но при этом оказывается с этими измерениями в довольно сложных отношениях. Очень часто в сериях отсутствует ощутимая динамика, причем это кажется не конструктивным приемом, призванным изобразить постоянство времени, а недоработкой создателей, которые не до конца справились с могучим и своевольным материалом.

Одно из удачных решений состоит в том, что течение исторического времени в сериале, где поколения новых героев носят одни и те же имена, передано через мир вокруг: вещи, дома, мебель и ткани. Так, в какой-то момент Урсула надевает платье с принтом Уильяма Морриса и четко перемещает этот момент истории в конец XIX века, еще до появления первых цифр на надгробиях династии Буэндиа. Большую часть второй половины сериала занимают разногласия либералов и демократов, значительно увеличившие число таких надгробий. Но и этим распрям соответствует визуальная метафора: спор о том, в какие цвета красить дом.

Работа художников и декораторов так хороша, что иногда о ней вовсе забываешь, полностью погружаясь в мир Макондо. В кадре множество мельчайших деталей быта Колумбии XIX—XX веков, которые невозможно было представить при чтении. Зрителей, не знакомых с бытом Колумбии, — то есть почти всех зрителей — удивят, например, плащи из пальмовых листьев, в которые укрываются путники; потом они будут визуально рифмоваться с пальмовыми крышами первых домов Макондо, где кровати укрывают вышитые москитные сетки, а некоторые герои и вовсе вешают посреди комнаты с изразцовым полом походный гамак. Вещный мир по сюжету очень важен основателям Макондо: Хосе Аркадио восхищают механизмы, а обыденные для нас предметы вроде магнита или льда кажутся ему чудом.

Для Урсулы вещи хранят память о прошлом и создают удобное и уютное будущее. При этом из сериальной версии куда-то пропало земледелие — возделывание бананов, ямса и маниоки, которым занимались Урсула и ее дети, пока Хосе Аркадио с его могучим воображением делал очередное научное открытие. Бананы, впрочем, во втором сезоне всё же должны появиться: важная веха истории Макондо неразрывно связана с печальной историей работающих на американскую корпорацию местных жителей.

Хосе Аркадио, главный искатель в истории, пытается найти сначала землю обетованную, а потом золото с помощью магнита и алхимических экспериментов, Бога в фотоаппарате и пианоле. Его жена Урсула при этом не просто хранительница очага: очень скоро, устав от того, что муж вечно витает в облаках, она начинает управлять сначала домом, а потом и всем Макондо. Именно ее боятся военные и диктаторы, ее выбору доверяют местные жители. Родные и приемные дети Хосе Аркадио и Урсулы, их внуки, соседи и недруги, некоторые из которых появятся только во втором сезоне — каждый со своей историей и своим личным одиночеством, — это в каком-то смысле и есть Макондо.

Сериал Netflix создает яркие и узнаваемые образы героев с их недостатками, странностями, страстями. Каждый из рода Буэндиа предстает неповторимым, что может считаться как успехом проекта, так и его парадоксальной проблемой, ведь при чтении этого романа образы сливаются и путаются, создавая удивительный эффект бесконечности.

Над сценарием проекта работал известный по сотрудничеству с Вальтером Саллесом Хосе Ривера, который еще в фильме «Че Гевара: Дневники мотоциклиста» попытался с помощью частной истории показать огромный континент, по которому путешествует будущий революционер, всё больше понимая, насколько едина в своей культуре и своей боли Латинская Америка. Однако в сериале «Сто лет одиночества» не всегда удается сопоставить Латинскую Америку или даже просто Колумбию с семьей Буэндиа.

Формулировка же Нобелевской премии Маркесу прямо указывает на масштаб охвата его текстов: «За романы и рассказы, в которых фантазия и реальность, совмещаясь, отражают жизнь и конфликты целого континента». Как заметил писатель в своей нобелевской речи «Одинокая Латинская Америка», именно чудесная и чудовищная действительность континента «подпитывает родник постоянного творчества, исполненного страданиями и красотой», и рассказ о ней с помощью чужих языков и приемов только усугубляет это одиночество.

В романе Маркес повествует историю своей страны в один из непростых периодов, и магический реализм становится фильтром, помогающим не просто постичь мир вокруг и свою судьбу, но и принять то, что не можешь изменить. При этом оптимист Маркес верил в возможность жизни, «где никто не решает за других, что и как им делать, где любовь будет искренней, а счастье — настоящим, и где людям, осужденным на сто лет одиночества, представится еще один шанс в земной жизни».

В последних сериях экранизации Netflix оптимизма пока не чувствуется: атмосфера накаляется, и уже даже мудрая Урсула не в силах остановить безумие гражданской войны, вспыхнувшей в родном городе. Она, как и ее автор, мечтает, чтобы не было солдат, не было сторон и люди красили дома в самые разные цвета. Кажется, что здесь поможет только чудо. А чудеса в истории Макондо, как и одиночество, совершенно неуправляемы, не подвластны логике, поэтому неожиданны и постоянны. Ждем вторую часть сериала, даже зная, чем всё это должно закончиться.