Интервью с Надеждой Михалковой — режиссером и исполнительницей главной роли в сериале «Номинация»

В подписке Okko уже можно посмотреть 3 из 4 эпизодов драматического мини-сериала «Номинация». Это первый сериал для Надежды Михалковой в качестве режиссера. Как прошли съемки, сложно ли было совмещать актерскую работу с режиссерской и как работалось с родной сестрой? На эти и многие другие вопросы Надежда Михалкова отвечает в нашем интервью.

– О чем «Номинация» как с сюжетной точки зрения, так и с человеческой?

Надежда Михалкова: Для меня, прежде всего, это картина о трех женщинах, которых мы, зрители, застаем в разных периодах жизни. Они все на перепутье, и в этом моменте мы понимаем, что они должны поступить либо так, либо по-другому, и видим, что с ними происходит после. Вокруг антураж — это, конечно, съемочная площадка, это семья, которая связана с кинематографом.

– Вы одновременно и главную роль исполнили, и режиссером картины выступили. Как это работает? Как можно одновременно и находиться внутри процесса, и наблюдать со стороны?

Надежда Михалкова: Да, такой опыт, мне кажется, я первый и последний раз провела над собой и своими нервами. Когда ты режиссер и снимаешься — это одно, а потом тебе нужно саму себя монтировать, это все утверждать, заканчивать эту работу. И, видимо, ты должен быть доволен тем, что получилось, то есть собой. А мне всегда все равно хочется еще лучше, поскольку я очень самокритичный человек. Но в данном случае я настолько, мне кажется, сжилась с этой историей, что мне было достаточно легко. Текст учить не нужно было, то есть я практически просто входила в кадр. И на меня всегда ругался наш художник по гриму, потому что он не успевал еще даже подойти ко мне, как я уже кричала: «Мотор! Давайте, все, быстрее». И я уже была в кадре. И он просто на меня шел с кулаками и говорил: «Я же тебя еще не загримировал!» Я говорю: «Да ладно, что там, просто вот так сделать и все» (улыбается). Эксперимент серьезный для нервов.

– А как другие артисты на площадке к этому относятся, что режиссер с ними в кадре? Может быть, отношение чувствуется другое? Или такое же, как ко всем?

Надежда Михалкова: Конечно, ты, прежде всего, подумаешь сначала обо всех артистах вокруг, а потом начинаешь думать: «О, а мне же тоже нужно что-то сейчас исполнить в кадре». Но у нас действительно была очень хорошая группа и все артисты от начала до конца настолько были в процессе и настолько хотели, чтобы это получилось, потому что нравился изначально материал и было достаточно интересно с ним работать. За это им всем моя большая любовь и признательность. Поэтому здесь у нас не было никаких проблем. Мы репетировали, заходили и снимали.

– Получается, вы очень быстро сняли. 4 часа чистового материала за 30 дней — это очень хороший темп. Как вам это удалось?

Надежда Михалкова: Я не знаю, я до сих пор подумываю может быть перейти в какую-то другую профессию, потому что раны на сердце еще не зажили. Но надо отдать должное всей команде и продюсерской команде, потому что кино — это в любом случае командная работа. Это только артист в кадре, и он получает все аплодисменты, а режиссер получает награды или, наоборот, ему говорят: «Артист сыграл плохо, потому что режиссер плохой». В данном случае в таком темпе — 4 серии мы сняли за 30 съемочных дней — это возможно только при правильном планировании, при собранности всей группы. Действительно, работает человеческий фактор, который включается в какой-то момент на режиме нон-стоп, и просто потому, что ты уже в дороге, в пути, и не можешь остановиться на середине. Я еще не выдохнула до конца и, мне кажется, что где-то через пару лет я приду в себя.

– Расскажите, как вам работалось с Анной с точки зрения руководителя?

Надежда Михалкова: Я Аню очень люблю. Я считаю, действительно, — без того, что она моя сестра, — что она прекрасная актриса, и я правда считаю, что одна из лучших на сегодняшний день. Если бы она не была моей сестрой, я, конечно, никогда бы ей такого не сказала. Но в работе у нее периодически включается сестринское, особенно учитывая, что она старшая сестра, и она иногда этим пользовалась. Но быстро я ей объясняла, кто в доме хозяин (смеется). У меня немного пока работ режиссерских, но в каждой я ее снимаю не потому, что мы сестры. Хотя иногда легче взять кого-то не из родственников, потому что пришел на работу, отработал и разошелся. А тут надо дальше как-то продолжать отношения семейные. Но она действительно всегда включается, всегда с текстами, звонит. Если я с утра на съемочной площадке или еще только еду, а Аня мне уже звонит в 7 утра или был пропущенный звонок в 12 ночи, это значит, что Аня прочитала сцену. И это значит, что сейчас там будет либо предложение, либо крик: «Как это можно сказать!» или «Ты видела, как меня накрасили? Ты видела мой костюм?». Даже сейчас мы пришли на фотосессию, Аня мне говорит: «Такая прическа должна быть?!» Я сразу вспомнила эти съемочные дни и подумала: «Как хорошо, что они прошли». Потому что вот этот тон и возможность по-сестрински позвонить мне, это сближает, но иногда, конечно, холодок по телу.

– Невозможно не спросить. Насколько эта картина пересекается с вашей жизнью в реальности, насколько ее нужно воспринимать как вашу саморефлексию? Или мы смотрим художественное произведение, не связанное с реальными людьми?

Надежда Михалкова: Это исключительно художественное произведение, не связанное с реальными людьми. Но, как и любой режиссер, который берет материал, пишет его сам и снимает, о чем хочет, это в любом случае какие-то его внутренние накопленные переживания. Или он говорит о том, что наболело или поднимает вопросы, которые его тревожат. В данном случае это просто какой-то собранный пазл из многочисленных наблюдений. Безусловно, есть внутренние переживания, как и в любой картине. Две дочки, отец-режиссер, или писатель и два брата — неважно. Просто в данном случае очень хотелось, чтобы это были две сестры, потому что я хотела сыграть с Аней. Мы смеялись: «Может быть и брата, одного и второго, еще тоже записать», потому что у нас все хорошо с самоиронией в данном случае. И, конечно, я понимаю это зрительское желание увидеть внутреннюю семейную разборку, подоплеку или что на самом деле происходит в семье. Если это будет так, значит мы хорошо сделали это и очень достоверно, начиная от истории, заканчивая выполнением, как мы это сняли и сыграли, значит мы добились того, чего хотели. Кто захочет найти там что-то, тот всегда найдет. В любом материале, который только есть. В данном случае, я думаю, там есть намного более интересные моменты, переживания, за что можно зацепиться и посмотреть все 4 серии.

– Получается, такой большой заметный проект, в котором вы выступили в качестве режиссера. И хочется понять, вы в будущем чем хотели бы больше заниматься: актерской деятельностью, режиссурой, или, может быть, сценарии писать? Что вам ближе в данный момент?

Надежда Михалкова: Я бы так ответила, что, конечно, по количеству передвижений хочется писать сценарии, потому что проснулся, открыл компьютер и пишешь сценарий. Хотя сценаристы скажут: «Ну да, конечно. Мы так не пишем!». По энергозатратности хочется быть артистом, потому что ты приходишь на съемочную площадку… Сейчас артисты скажут: «У нас тоже сложная работа!». Все работы сложные, понятно, но степень и уровень ответственности немного другой. Режиссер — это профессия, где ты максимально за все отвечаешь и делаешь исключительно так, как ты это видишь. Получилось или не получилось, как задумано, это никого не интересует. Не получилось — значит плохо старался. Поэтому, наверное, по азарту и ответственности, которую я привыкла на себя брать, режиссура для меня — правильный выбор профессии. Я добиваюсь, и мне хочется, чтобы это получилось, как мне хочется, и за свои ошибки я отвечаю. С точки зрения легкого пути, наверное, это актерская профессия. Я бы тоже очень хотела ей заниматься, потому что ты пришел, ты артист, все вокруг тебя вьются, и ты можешь сказать, что это тебе не нравится или нравится, и дальше уйти. А режиссер еще живет с этим артистом на монтаже, на озвучании, везде. А артист уже 15 жизней прожил за это время.

– То есть никакие двери для себя не закрываете, все варианты могут быть?

Надежда Михалкова: Да, но и, честно говоря, если быть режиссером, то нужно им быть с прекрасным профессиональным сценаристом и с артистами, с которыми ты заодно. Вот в такой конфигурации ничего не страшно и, мне кажется, со временем, с годами команда собирается. По щелчку это не происходит.