Все рыцари попадают в рай: 10 фильмов про крестоносцев

Казалось бы, крестовые походы — очень плодотворный сюжет для кино: тут и буйство фактуры, и моральное противоречие, и неисчерпаемый батальный материал. При этом в действительности мы очень редко встречаем крестоносцев на экране. Собрали 10 фильмов, от современных исторических боевиков до европейских философских притч, повествующих о религиозных воинах.

События, показанные в «Царстве небесном», предшествуют началу Третьего крестового похода. 1184 год, Франция. Деревенский кузнец Балиан (Орландо Блум) узнает, что является бастардом лорда-крестоносца Готфрида Ибелинского (Лиам Нисон). Отец зовет его к себе в войско, направляющееся в Иерусалимское королевство. Юноша отвергает это предложение, но позже в конфликте убивает местного священника, бежит из деревни и все-таки присоединяется к отряду. В Мессине тяжелораненый Готфрид перед смертью посвящает Балиана в рыцари. После изнуряющего и опасного путешествия, в ходе которого погибают почти все участники похода, бывший кузнец наконец-таки добирается до Иерусалима. В это же время египетский и сирийский султан Саладин (Гассан Массуд) развязывает войну и осаждает город. Балиан берет руководство обороной на себя.

Какой список фильмов о крестоносцах не открывается эпопеей Ридли Скотта? Когда «Царство небесное» вышло в прокат, казалось, что отныне тамплиеры будут править жанром крупнобюджетного исторического боевика. Этого не случилось — желаемое в очередной раз не стало действительным. Эффектное кинополотно Скотта (впрочем, существенно сокращенное для проката) так и осталось единственным в новом веке, приходящим на ум большинству, когда речь заходит о крестоносцах на экране. Кажется, планка, заданная этим мегаломанским проектом о воинах Господа, оказалась значительно выше средних студийных возможностей.

Следующий фильм, возможно, не назовешь главным по этой теме, но зато — главнейшим в мировом кино. Мрачная притча Ингмара Бергмана повествует о шведском рыцаре Антониусе Блоке (Макс фон Сюдов) и его оруженосце Йонсе (Гуннар Бьёрнстранд), которые возвращаются из крестового похода домой. По пути они ступают на опустошенную чумой землю, территорию выжженных мертвых деревень. Антониуса одолевают сомнения по поводу существования Бога, чье молчание больше невыносимо. На пустынном берегу рыцарь встречает Смерть (Бенгт Экерот) и предлагает ей сыграть в шахматы. Ставка — его жизнь.

«Седьмая печать» в свое время была прохладно принята шведской публикой, но с тех пор стала чуть ли не самым влиятельным фильмом в истории. Образы, воплощенные Бергманом, стали полноценным культурным достоянием, осмысляемым и пародируемым по сей день. Кроме того, «Седьмая печать» — своеобразный Рубикон, отделивший Бергмана 50-х годов от Бергмана 60-х, когда он превратился в настоящего автора, разработавшего собственный метод.

В начале XIII века добровольческие военные формирования из Германии и Франции отправились в Иерусалим для завоевания Гроба Господня. Тысячи юношей под предводительством бывшего пастушка Стефана, которому явилось озарение, с горящими глазами шли на смерть. В хрониках того времени это событие было названо Крестовым походом детей, оно-то и легло в основу фильма Франклина Дж. Шаффнера «Львиное сердце». По сюжету юный идеалист Роберт (Эрик Штольц) возглавляет группу французских сирот и ведет их ко двору короля Ричарда Львиное сердце. Их путешествие омрачается преследованием Черного рыцаря (Гэбриел Бирн) и его банды работорговцев.

Подростковый приключенческий фильм по ошибке принимает себя за серьезную историческую эпопею, и отсюда возникает множество проблем. Шаффнер пытается разрабатывать содержательный момент, хотя стоило бы сосредоточиться на стилистическом. В итоге эта драма о взрослении теряется в историческом контексте. Чего у «Львиного сердца» не отнять, так это действительно интересного персонажа Гэбриела Бирна, великого саундтрека Джерри Голдсмита и восьмидесятнического шарма, превратившегося в неиссякаемый источник фантомной ностальгии.

В 1215 году под давлением английских баронов король Иоанн Безземельный (Пол Джаматти) отрекается от престола и подписывает Великую хартию вольностей. Однако это событие — лишь неизбежная уступка перед мятежными вассалами. Изгнанный тиран собирает армию из северных наемников, чтобы огнем и мечом пройтись по стране и вернуть ее себе. Разочарованный рыцарь-крестоносец (Джеймс Пьюрфой) вместе с архиепископом Лэнгтоном (Чарльз Дэнс), автором хартии, и бароном д’Обинье (Брайан Кокс) находят горстку воинов, чтобы занять Рочестерский замок и дать бой войскам потенциального узурпатора. Эта жестокая неравная битва решит судьбу Англии.

Фильм Джонатана Инглиша основан на событиях Первой баронской войны. Армия наемников под предводительством Иоанна больше месяца штурмовала замок, оборону которого держало всего несколько десятков человек. «Железный рыцарь» — в первую очередь боевик, обращающийся к историческим событиям для большего реализма. Условная достоверность повествования и скрупулезная проработка фактуры призваны оправдать впечатляющий натурализм боевых сцен. Это сугубо жанровый фильм категории B, сфокусированный на разрезании плоти и проламывании костей. Впрочем, в контексте данного эпизода из истории Англии создателям несложно было провести связь между героизмом и горой искореженных трупов.

Ондрей — юный сын чешского дворянина, время от времени занимающийся пчеловодством на задворках фамильного замка. Как-то раз отец возвращается домой с невестой, девочкой-подростком Ленорой. Ондрей не признает в ней свою новую мать и пытается всячески напакостить. Одна из выходок в разгар свадьбы вызывает у отца настолько сильный гнев, что тот швыряет мальчика о стену и серьезно его травмирует. В страхе и раскаянии он дает обет: если сын уцелеет, то посвятит свою жизнь служению Господу. Так юноша оказывается в рядах Тевтонского ордена. После долгих лет тяжких лишений и мученичества повзрослевший Ондрей нарушает клятву и сбегает из храма. С этого момента начинаются настоящие испытания для его души и тела.

Франтишек Влачил — режиссер великий, но преступно обделенный зрительским вниманием. В 1950-х он был одним из тех, кто подготовил приход чешской «новой волны», а в 1960-х снял несколько шедевров уже в рамках этого кинематографического направления. Сумрачный эстет, который в своих картинах придавал пейзажу сакральный статус, в 1967 году закончил работу над «Маркетой Лазаровой», признанной лучшим чешским фильмом в истории. Чтобы окупить затраты на производство большого средневекового эпоса, Влачил использовал те же декорации для съемок «Долины пчел», картины куда более личной и тихой. Это зрелище гипнотическое, мрачное и прекрасное одновременно, в центре которого — рефлексия о железных тисках судьбы и спасительном пространстве веры.

Начало фильма напоминает историю из «Долины пчел»: жизнь Арна (Йоаким Наттерквист), сына на этот раз шведского дворянина, оказывается под угрозой. Родители дают уже знакомый обет, призванный спасти дитя. Чудо происходит, и выживший отпрыск голубых кровей пополняет группу монастырских послушников. Спустя годы Арн возвращается домой и тут же вступает в запретную связь. Молодых любовников наказывают за грехопадение: девушку, естественно, упекают в монастырь, а юношу отправляют в Святую землю, где он должен принять участие в битве под Иерусалимом. Пока он проявляет храбрость на поле боя, она терпит унижения от божьих служительниц.

Датский постановщик и шведские продюсеры явно очень хотели влиться в бурный поток больших исторических картин, которыми в начале нулевых столь щедро баловал Голливуд. Главным коммерчески успешным источником вдохновения, конечно, было «Царство небесное», у которого «Арн: Рыцарь-тамплиер» позаимствовал фокус на крестовом походе против Саладина. Пожалуй, главным плюсом фильма являются актеры, которые держат на себе простую, но перегруженную историю и вялое зрелище. На второстепенных ролях Стеллан Скарсгард, Биби Андерссон, Венсан Перес и Микаэл Нюквист.

Крестоносец Бэймен (Николас Кейдж) возвращается из военных походов на родину, выкошенную черной смертью. Церковь, считая, что вспышку чумы спровоцировало злое колдовство, возложило всю вину на местную ведьму (Клэр Фой). Бэймен и его верный друг Фелсон (Рон Перлман) должны доставить ее в отдаленное аббатство, где монахи проведут ритуал очищения и спасут страну от смертельной болезни. К сопровождающей группе присоединяются еще несколько людей, и по ходу развития событий между ними возникают конфликты, касающиеся истинной природы обвиняемой. Бэймен не верит, что в клетке находится злая сущность, но когда компания добирается до места назначения, вокруг ее участников сгущается кошмар.

«Время ведьм» может порадовать несколькими вещами. Сценами битв в начале, интересно решенными монтажно; второстепенным сюжетом о коррупции, лежащей в основе крестовых походов; и двойственностью фигуры ведьмы. К сожалению, первый момент слишком короток, второй — лишь сценарный ход, чтобы привести главных героев к отправной точке основного повествования, а третий разрешается чересчур однозначно и безыдейно. Создателям не хватило фантазии, чтобы превратить неплохую идею в визуально насыщенный и противоречивый жанровый фильм. Да что там, они даже не смогли найти применение Николасу Кейджу, снимая исторический хоррор о ведьмах.

В течение многих лет Одноглазый (Мадс Миккельсен), немой воин сверхъестественной силы, находился в плену у скандинавских язычников, участвуя в жестоких боях без правил. С помощью мальчика-раба Аре ему удается бежать, попутно перерезав всех бывших хозяев. Эта странная пара вскоре присоединяется к группе северных воинов-христиан, плывущих в Святую землю. Путь их пролегает через туманные долины и неизвестные воды. Один за другим люди теряют рассудок, а их цель размывается в непроглядной мгле. Когда сознание возвращается к крестоносцам, они понимают, что оказались в аду.

Последний фильм раннего Рефна перед началом его неонового периода. Впрочем, по вязкости и мрачности атмосферы «Вальгалла» едва ли не превосходит последующие работы датского режиссера. Этот удушающий парад насилия вводит в околорелигиозный транс, подобно галлюциногенному напитку, который в какой-то момент употребляют герои. Совместно с Одноглазым и его юным спутником мы медленно движемся к наивысшей точке кризиса веры. А далее — только освобождение.

В окрестностях Пуатье среди крестоносцев проводится рыцарский турнир, победитель которого удостоится чести сопровождать графиню Бригитту (Вера Сотникова) в ее путешествии. Самым удалым и удачливым оказывается граф Роберт Парижский (Александр Иншаков). Спустя некоторое время в окрестностях Константинополя новоиспеченные влюбленные сталкиваются с кознями византийского кесаря. После похищения графини Роберт переходит к решительным действиям.

«Рыцарский роман» — крайне вольная интерпретация «Графа Роберта Парижского» сэра Вальтера Скотта. Режиссером выступил Александр Иншаков — один из главных отечественных каскадеров того времени. Нетрудно догадаться, что больше всего создателей фильма привлекали сцены сражений и турнирных поединков. Ими-то и запомнилась эта приключенческая лента. За пять лет до «Рыцарского романа» Иншаков снял фильм «Крестоносец», по сюжету которого группа каскадеров вынуждена противостоять бандитам во время съемок исторической картины. Подразумевается, что это были съемки как раз «Рыцарского романа». Так, столь архаичная экранизация на самом деле является частью постмодернистского проекта. Что это меняет или дает? Абсолютно ничего.

Начало XV века, Тевтонский орден продолжает захватнические походы, разоряя земли и убивая людей. Польский шляхтич Юранд пытается противодействовать беспределу, чинимому крестоносцами, и сталкивается с немыслимой жестокостью и подлостью. Центральное событие фильма — Грюнвальдская битва 1410 года, в которой союзные силы Польского королевства и Литовского княжества бросили решающий вызов тевтонцам.

Выход «Крестоносцев» в прокат был приурочен к 550-й годовщине со дня судьбоносного сражения. Фильм, поставленный по одноименному роману Хенрика Сенкевича, быстро стал одним из главных польских блокбастеров в истории. Таким он остается и по сей день. Эпопея Александра Форда трактует нападение рыцарей на Польшу как покушение на невинность самой природы, и это один из самых примечательных моментов фильма, соответствующий образному языку восточноевропейского кинематографа того периода. Еще в данном контексте невозможно не вспомнить и об «Александре Невском» Сергея Эйзенштейна, которым явно вдохновлялся Форд во время постановки кульминационной битвы.