Убей его нежно: «После Янга»

В подписке Okko вышла фантастическая драма «После Янга», второй фильм режиссера Когонады. Глава семьи в исполнении Колина Фаррелла пытается починить любимого робота. Объясняем, почему маленький и легкий фильм, показанный в Каннах полтора года назад, — настоящая жемчужина.

Не очень далекое, по-видимому, будущее. С одной стороны, люди по-прежнему ездят на автомобилях (пусть уже и беспилотных) и используют пленочные фотоаппараты. С другой — будничным явлением жизни человечества давно стали клоны, а также бытовые андроиды, развитые и разумные настолько, что их называют techno sapiens.

Одного из таких роботов, Янга (Джастин Мин), когда-то купил на вторичном рынке скромный продавец чая Джейк (Колин Фаррелл). Янг помогал ему и его жене Кире (Джоди Тёрнер-Смит) растить их приемную дочь Мику (Малеа Эмма Тьяндравиджая) и стал ей почти братом, в свободное время изучал бабочек, а однажды, во время семейного конкурса танцев, сломался. Чтобы дочка не расстраивалась, Джейк взялся искать кого-нибудь, кто отремонтировал бы робота. Но механики смогли только достать из груди Янга небольшое хранилище его воспоминаний, в которые Джейк, прежде чем утилизировать андроида, решил заглянуть.

За минувшие полтора года — пока картина Когонады после премьеры в Каннах летом 2021-го добиралась до российского проката — про это кино сказали достаточно добрых слов, по большей части справедливых. Но зритель на него всё равно не пошел: мировой прокат фильма не окупил, кажется, и десятой доли его бюджета. История, с одной стороны, грустная (как и сам фильм). С другой — концептуально верная до невозможности, потому что «После Янга» — это такой hidden gem, маленькое скрытое сокровище, которое надо найти самому, случайно, и ни с кем им не делиться.

Скромный масштаб и легкость — одни из главных достоинств картины. В фильме о разнице (или ее отсутствии) между человеком и роботом наверняка был соблазн говорить основательнее, историю о смерти близкого можно было рассказать с трагическим надрывом. Но замечательное умение режиссера Когонады, снявшего «После Янга» (а до этого — не менее тихую драму «Колумбус»), состоит как раз в том, чтобы избегать всякого надрыва, снимать пронзительное кино с такой осторожностью, что даже законченный циник не возьмется обвинять его в эмоциональной манипуляции.

Кроме удовольствия от этой авторской вменяемости, в фильме есть удовольствия чисто зрительные и слуховые. В саундтреке играет негромкая и точная, как капель, музыка Аски Мацумии и Рюити Сакамото. Будущее показано минималистскими средствами: чай продают в кристаллах, в технологическом музее выставляют андроидов, а в целом всё осталось как есть — и всё равно выглядит дивно красиво. Кадры, снятые неподвижной, привинченной к полу камерой, похожи на фотографии, которые Когонада перебирает, на каких-то чуть останавливаясь, к каким-то возвращаясь.

Фильм живет в этих повторениях и отражениях: мы читаем его по лицу Колина Фаррелла, всё больше погружающегося в чужие воспоминания. Может показаться, что в «После Янга» ничего не происходит, но его динамика именно в процессе познания, узнавания, в тех внутренних изменениях, которые переживает герой Фаррелла и которые актер передает в тончайших нюансах. Поначалу он относится к андроиду скорее равнодушно (а к клонам, выполняющим примерно ту же функцию, что и роботы, — с пренебрежением), но с течением времени меняется у нас на глазах.

Несмотря на небольшой хронометраж — ровно полтора часа — «После Янга» содержит сразу несколько подсюжетов: об отношениях Янга с девушкой (маленькая, но вновь чудесная роль Хейли Лу Ричардсон), о причудливой природе эмпатии и об идентичности (важная тема для американца Когонады, родившегося в Южной Корее). Но в конечном счете ценней всего то, что фильм говорит о хрупкости человеческих связей, о расставании с близкими, о том, про что Оскар Уайльд писал: «Каждый, кто на свете жил, любимых убивал». Поэтому, может статься, на некоторых сценах «После Янга» расплачутся даже те, кто не заглядывал в чьи-то воспоминания и у кого никогда не умирал домашний андроид.