«Такие мелочи» с Киллианом Мёрфи: Травма, потеря, жизнь

На открытии 74-го Берлинского международного фестиваля был показан фильм бельгийского режиссера Тима Милантса «Такие мелочи». Об основанной на жутких реальных событиях драме с Киллианом Мёрфи из столицы Германии пишет Ирина Марголина.

Над городом разлетается колокольный звон, вслед за ночью наступает холодный рассвет, начинает рабочий день Билл Ферлонг (Киллиан Мёрфи), он — поставщик угля. Вот и угольная пыль в фильме повсюду: множит тени в кадре, ложится на лицо Билла, словно бы припорашивает весь город. Не разобрать за ней и времени действия. Старую грузовую машину Билла легко могла бы заменить повозка, вывески на улицах маленького городка тоже из какого-то неопределенного прошлого. Да и сама история, которая разворачивается перед нами, кажется преданием старины: когда еще «падших женщин» истязали в католических приютах. Клэр Киган (в прошлом году «Тихоня» по другому ее произведению номинировалась от Ирландии на «Оскар» в категории «Лучший иностранный фильм»), авторка одноименного романа, который и лег в основу драмы, дает очень точную дату — совсем недавно, вот в декабре 1985 года. Именно тогда, прямо перед Рождеством, Билл становится свидетелем странных событий, которые происходят в приюте Магдалины, и заставляют его задуматься о незримом. О том, что скрывают стены католического заведения, о чем умалчивают его соседи и вся Ирландия заодно.

Режиссер фильма Тим Милантс уже не в первый раз берется прорабатывать национальную травму. В прошлом году у него вышел фильм «Вил», в котором он разбирался с проблемой морального выбора, который встал перед антверпенской жандармерией, вынужденной исполнять приказы гестапо во время Второй мировой. Теперь вот — Ирландия. Хотя сам Милантс на пресс-конференции проговаривается о том, что его точка вхождения в историю — не травма, а способ переживать потерю, горе. В фильме и вправду есть еще одна сюжетная линия — флешбэки из детства Билла, где тот теряет мать. Его нынешняя жизнь словно бы уложена в небольшую квартиру, где его ждут жена и пять дочерей. Денег едва хватает, чтобы скопить на рождественские подарки, и времени, чтобы пережить давнишнюю потерю, никак не отыскать. И всё же воспоминания, личная трагедия настигают его, выводят из равновесия и заставляют иначе — болезненнее, ближе — ощутить мир вокруг.

И вправду, если присмотреться к творчеству Милантса, тему потери близкого человека он прорабатывает уже в своем игровом дебюте «Патрик» (2019). Там он показывает, как парень переживает смерть отца. Горе сковывает, смещает активность, заставляет потерять себя, но с принятием к Патрику возвращается и воля. Нечто схожее происходит с героем Мёрфи: поначалу он словно бы только инструмент. Развозит по расписанию уголь, моет по расписанию черные руки перед ужином, ходит на церковную службу и семейный променад. Подчиняется порядку, подчиняется обстоятельствам. Но воспоминания вырывают его из действительности, и к нему приходит осознанность (а вслед за ней и воля).

Киллиан Мёрфи на той же пресс-конференции замечает, что фильм не столько даже про Билла, сколько про женщин вокруг него. Дочери, девочки из приюта, его мать, его жена Айлин Ферлонг (Айлин Уолш), наконец, сестра Мэри (Эмили Уотсон), которая руководит приютом. Между ними и разрывается Билл — не столько даже ищет ответы на какие-то конкретные вопросы, сколько пытается понять собственное место. И это непросто, потому что сама среда будто отталкивает его. Морось, угольный налет усталости, промозглый пейзаж, который словно бы создан для пропащих душ, даже душные пабы скрывают, кажется, только грубость и абьюз. Да и хозяйка паба дает Биллу совет — лучше не лезь: ни в чужие дела, ни в собственную душу.

При всей конкретике повествования Милантс рассказывает историю общечеловеческую, универсальную: это борьба за добро перед лицом тиранической власти и несдвигаемого уклада, борьба простого человека — угольщика — с бесправием. У бесправия в фильме даже есть лицо — это лицо сестры Мэри. Эмили Уотсон в этой роли напоминает Дика Чейни из «Власти» с Кристианом Бэйлом: грузная, тяжелая, убежденная в собственной непререкаемости. Словом, невыносимая. Причем, как и Бэйл, играет она почти только одним лицом — тело ее покрыто монашьим платьем, движения плавны и едва заметны. В одной из сцен на нее, сидящую за столом, падают отблески каминного пламени — и она буквально превращается в дьявола.

При всей безысходности происходящего финал фильма можно понимать по-разному. В конце концов, надежду никто не отменял. Когда Айлин спрашивает Билла, что ему подарить на Рождество, он вспоминает, что так и не прочитал диккенсовского «Дэвида Копперфильда». И тут уж зрителю решать, зачем тут вообще нужен Диккенс, это его рождественская история или нет.