Стоит ли смотреть мини-сериал «Смерть от молнии»: Войти в историю и умереть

На Netflix вышел мини-сериал «Смерть от молнии» от Майка Маковски — сценариста бойкой черной комедии «Безупречный». В шоу Маковски не только пересказывает зрителям не самый известный эпизод из прошлого США, но и довольно иронично рассуждает о том, как попасть в историю, чтобы о тебе помнили даже полтора века спустя. Рассказываем, что особенного в новинке.

1880 год. Пройдоха Шарль Гито (Мэттью Макфэдиен) убежден, что рано или поздно его имя узнает вся Америка. Правда, сейчас до него есть дело лишь сестре, которая спасает непутевого братца от очередного тюремного заключения. Гито грезит открыть важнейшую газету современности и во время очередной неудачной попытки взять в банке ссуду узнает о главной политической сенсации момента.

На республиканском конгрессе кандидатом в президенты от партии неожиданно выбирают ноунейма — да, героя Гражданской войны, но всё равно практически неизвестного политика Джеймса Гарфилда (Майкл Шеннон), который так-то поддерживал своего друга, но произнес настолько пламенную речь, что всех сразил наповал. Гито решает помочь Гарфилду выиграть грядущие выборы и в благодарность принять скромное место дипломата в какой-нибудь европейской стране. Естественно, никто из республиканцев даже не догадывается, что им оказывают услугу.

Если отдельная страница «Википедии» не врет, то за 250-летнюю историю США были убиты аж четыре президента страны. Двух из них вы наверняка без труда назовете — это Авраам Линкольн и Джон Кеннеди. Оба оставили огромный след не только в политической жизни, но и культурном наследии США: о них снимают фильмы, пишут научные монографии — даже сочиняют фанфики и теории заговора. Да что уж говорить, обе кончины настолько важны для американцев, что даже убийцы президентов могут похвастаться культом личности и кружком преданных фанатов.

Двум другим президентам из списка, Джеймсу Гарфилду и Уильяму Мак-Кинли, повезло намного меньше — их имена, кажется, помнят только любители американской истории и игроки в «Свою игру», коллекционирующие в голове всевозможные интересные факты. Однажды и Мак-Кинли получит свою заслуженную минуту славы, а пока «Смерть от молнии» исправляет обидную для наследия Гарфилда несправедливость. Не то чтобы о нем никто не знал — стоит сделать оговорку, что на самом деле 20-му президенту не повезло вдвойне: о нем всё же иногда вспоминают, но и то ради шуток о том, что популярность политика меркнет перед тезкой — ленивым котом Гарфилдом.

«Смерть от молнии» наверняка могла бы стать оскарбейтовским политическим байопиком с гордым названием «Гарфилд» — о том, как честный фермер из Огайо, вспоминая ужасы Гражданской войны, соглашается пойти на выборы, чтобы объединить страну, сенсационно становится президентом, но из-за подлого выстрела в спину через четыре месяца после инаугурации умирает, так и не успев провернуть даже малую часть задуманных реформ. Благо шоураннер и сценарист Майк Маковски в первые же минуты лишает сериал драматической развязки и возможной интриги: в титре зрителю сразу сообщают, что речь в следующих четырех эпизодах пойдет о двух забытых персоналиях — не только президенте США, но и застрелившем его человеке.

Как известно, историю пишут победители, ловко подчищая не красящие их детали и выстраивая удобный нарратив из отголосков правды. Но что делать, если победителей нет? Ни умерший от инфекции после выстрела Гарфилд, ни повешенный за покушение Гито явно не тянут на эту роль. Можно, конечно, постараться быть максимально нейтральным — просто разложить перед зрителем все карты, чтобы он сам сделал выводы. Маковски, однако, выдумывает свою правду — важную для всей истории США и особенно злободневную сегодня. У американской «исключительности» и непоколебимой веры в то, что в стране мигрантов и вольнодумцев любой человек может стать кем угодно, есть свои опасные недостатки. Возможно, Гито забыт, но важно помнить, что таких, как он, всегда было и будет очень много.

Впрочем, внушительная историческая дистанция помогает создателям относиться к случившемуся с иронией и без чрезмерного дидактизма. «Смерть от молнии» — на удивление смешной сериал, в котором хватает и черного юмора, и намеренных анахронизмов, и даже какой-то нежной любви к нелепой фигуре Гито. Это, конечно, огромная заслуга Макфэдиена, который не повторил роль Тома из «Наследников», а сыграл его доведенную до абсолюта версию. Его Шарль Гито — плут, шарлатан и просто жалкий тип, у которого вообще нет чувства собственного достоинства. Каждая, даже самая идиотская попытка оправдать себя или подмазаться к важной шишке вызывает насмешку и кринж. И всё равно аутсайдерская натура заставляет проникнуться его стремлением подняться из грязи в князи и доказать хейтерам, что он и правда чего-то стоит. Благодаря очарованию и глубине персонажа намного эффективнее работает контраст центральных персонажей — между Гито и Гарфилдом.

Майкла Шеннона, который чаще появляется на экране в образах подонков или безумцев, непривычно видеть настолько спокойным и рассудительным. Это не просто антипод Гито, который сторонился славы, а честолюбию предпочитал честный труд. Его Гарфилд излучает ауру важнейшего человека момента — достойного наследника Авраама Линкольна и праведника, который просто должен повести за собой страну к необходимым изменениям. Его преждевременная кончина действительно ощущается как вселенская несправедливость.

Противопоставление Гито и Гарфилда становится философским ядром сериала. В этом идеологическом конфликте нет победителей: один слишком благороден для мира, другой — слишком жалок. Поэтому «Смерть от молнии» смотрится не как историческая реконструкция, а как точная аллегория нашего времени, где граница между призванием и самопиаром стала едва различима.

Маковски, Макфэдиен и Шеннон — не единственные громкие фамилии, работавшие над сериалом. Скажем, все эпизоды снял Мэтт Росс — режиссер очаровательного драмеди «Капитан Фантастик», который теперь работает исключительно в сериальной индустрии, да и то преступно редко («Газлит»). На втором плане плеяда харизматичных и давно полюбившихся артистов: Ник Офферман в роли совестливого сторонника Гарфилда, вставляющие палки в колеса Брэдли Уитфорд и Шей Уигэм, наконец, Бетти Гилпин, которая выжала максимум из скромного амплуа «жена политика» и подарила один из самых эмоциональных монологов шоу.

Несмотря на количество звезд в кадре и за кадром, главная сила мини-сериала — в его удобной продолжительности. В эпоху растянутого, удерживающего зрителя перед экраном контента «Смерть от молнии» кажется настоящим подарком, чудом, ускользнувшим от алгоритмов Netflix. Всего четыре динамичных эпизода, которые не утомляют, а оставляют после себя желание чуть глубже погрузиться в эпоху и порассуждать о том, какой несправедливой и ироничной всё же бывает жизнь.