«Случай с фортепиано» Кантена Дюпьё: Бунюэлевский рояль в кустах

На экранах мы уже сбились со счету какой фильм-анекдот от Кантена Дюпьё на злободневную тему. Главные роли в «Случае с фортепиано» исполняют Адель Экзаркопулос, Жером Коммандёр и Сандрин Киберлен. Рассказываем, насколько увлекательным получилось погружение автора в мир трэш-блогинга и современных селебрити.

Спустя 15 лет ударник по части регулярно поставляемого контента Кантен Дюпьё, кажется, задумался над вопросом: «Для чего это всё?» И обнаружил, что Вселенная состоит из пустоты и инерции, с которых спрос невелик.

Главная героиня нового фильма Магали Моро (Адель Экзаркопулос) — трэш-блогерша с таким же 15-летним стажем. Девушка «одарена» полной физической бесчувственностью, которую сама сравнивает с глухотой. Из-за этой удивительной особенности Магали с 14 лет калечит себя перед объективом с каменным лицом, чтобы доказать, какие же «Чудаки» с MTV тупые. Но оказалось, что если бить себя током и поливать кипятком, не дрогнув ни мускулом, выглядит это еще смешнее, чем под эмтивишные визги, крики и смешки. Папа, его коллеги, а позже и все прочие любители «тупняков» остались в восторге. Теперь Магали 30, она фантастически богата, но всё еще не расстается с брекетами, дурацким псевдонимом Мегашары и привычкой к публичному самоистязанию.

Вынесенный в заглавие «случай с фортепиано» во время последней съемки грозит Моро и ее ассистенту Патрику (Жером Коммандёр) солидным тюремным сроком. Заметая следы, парочка забирается повыше в Альпы, чтобы в роскошном шале переждать, пока шумиха уляжется, а кости срастутся. Но здесь их неожиданно настигает журналистка-шантажистка Симона Херцог (Сандрин Киберлен), которая вместо солидного вознаграждения требует от Моро дать первое в жизни эксклюзивное интервью, которое оказывается опаснее и разоблачительнее любого компромата.

Дюпьё, в отличие от его героини, не держит свою публику за идиотов и саспенс вокруг пресловутого фортепиано не выстраивает: когда в кадре на Моро уже обрушились стиральная машинка, бейсбольная бита и монстр-трак, очевидно, что она не будет играть на нем Моцарта. Режиссер со старческим прямодушием вслед за своей интервьюеркой докапывается: «А в чем, собственно, прикол?» В мире, где принято считать, что люди работают либо за деньги, либо за идею, Дюпьё в феномене интернет-знаменитостей обнаруживает «парадокс Магали», когда оба драйвера не работают, но инерция необъятного психопатического эго заставляет эту Вселенную неумолимо расширяться.

И здесь стоит заметить, что в исследовании поднятой темы Адель Экзаркопулос преуспела куда больше, чем заправляющий здесь всем режиссер, он же человек-оркестр. Ее образ капризной, озлобленной и пугающе инфантильной интернет-знаменитости так точен, что кажется списанным с натуры. В ней чувствуется азартная жестокость натуралиста и первооткрывателя, с которой дети переезжают лягушек на велосипеде. Именно ее магнетизм в итоге заставляет и зрителей втянуться в эту жестокую игру и наблюдать за диковатым селфхармом с интересом. Игра Экзаркопулос больше, чем что-либо другое, оголяет механизм публичных увечий на экране и главный прием боди-хорроров, работающий напрямую с нашим бессознательным и безотказный, как кувалда. В этом эксцентричном, в равной степени комичном и пугающем образе актриса почти трагична и едва узнаваема. Дюпьё же, опять заявившийся к зумерам с бунюэлевским роялем, узнаваем с первого и до последнего кадра. И мораль его до неприличия проста: не влезай в чужое бессознательное — убьет! Рояль к тому же оказался «роялем в кустах» — вынесенное в заглавие событие и фантастический и не самый изящный способ загнать свою блогершу-психопатку в угол.

Стоит признать что, подобравшись к трэш-блогингу, Дюпьё ведет себя так же, как его училка-журналистка, которая допытывается у девочки-подростка (речь о психологическом возрасте), почему же та (какая неожиданность!) занимается саморазрушением. Симона высокомерно посмеивается и навешивает свои рациональные толкования, а потом удивляется заточке у своего горла. Так и Дюпьё, кажется, разводит руками на подростковые умничанья насчет Вселенной, состоящей из пустоты, и не спешит пояснять про нигилизм, саморазрушение и папино внимание, резонно подозревая, что с теми, кто сует руку в швейную машинку, как и с их зрителями, лучше не шутить.