Шальная императрица и другие: «Эдем» Рона Ховарда

В Okko появился «Эдем» — рассказ о циниках и мечтателях, которые отправились на необитаемый остров в эпоху межвоенья. Это новая работа голливудского ветерана Рона Ховарда, автора фильмов «Гонка», «Игры разума» и «Код Да Винчи». У картины подобрался звездный каст: Джуд Лоу, Ана де Армас, Ванесса Кирби, Сидни Суини и Даниэль Брюль. Рассказываем, почему замысел не слишком удался, но и не надоедает зрителю.

Накануне прихода нацистов к власти немецкий доктор Фридрих Риттер (Джуд Лоу) с супругой Дорой Штраух (Ванесса Кирби) приезжают на остров Флореана Галапагосского архипелага. Остров, находящийся в юрисдикции Эквадора, фактически необитаем. Риттеры собираются вести здесь отшельническое существование вдали от мировой обезумевшей толпы. При этом доктор пишет манифест, который должен стать библией нового века. В те наивные времена в предчувствии катастрофы еще можно было поискать нетронутый романтический уголок на Земле, а не в виртуальности.

Однако одиночество четы не продлится долго. На Флореану переселяются супруги Виттмеры, Хайнц (Даниэль Брюль) и Маргарет (Сидни Суини), с сыном-подростком Генри (Джонатан Титтел). Эти люди искренне вдохновлены взглядами и образом жизни протохипповой коммуны Риттеров, но последние встречают гостей более чем холодно. Фридрих уверен: изнеженные соотечественники не выживут в тропическом аду острова, где нет даже источников пресной воды. Вопреки ожиданиям, Виттмеры обживаются еще лучше первопоселенцев и ведут образцовое хозяйство. Новички кстати лишены вегетарианских предрассудков Риттеров, они охотятся на местных коров и свиней, и запах жареного мяса быстро побеждает принципы гениального доктора.

Две семьи еще могли бы ужиться на островке, но тут происходит вторжение новых «робинзонов». Это некая баронесса Элоиза Боске де Вагнер Уэрхорн (Ана де Армас) сразу с двумя любовниками (Феликс Каммерер и Тоби Уоллес). Эксцентричная девушка намерена открыть на Флореане фешенебельный отель, потому сразу рассматривает остров как собственность. Баронесса хочет выжить первых хозяев земли, действуя обольщением, угрозами, воровством и любой подлостью. Кто-то бежит с проклятого острова, а кто-то прольет кровь.

У фильма Ховарда минимум два прекурсора. Во-первых, работы Чарльза Дарвина: английский натуралист исследовал фауну островов еще в молодости, сделанные открытия послужили первым толчком к написанию революционного труда «Происхождение видов». Именно так фильм должен был называться изначально. Во-вторых — антиутопия Курта Воннегута «Галапагосы»: по сюжету романа жители колонии на островах оказываются последними фертильными людьми на Земле и постепенно «эволюционируют», мутировав в ластоногих водоплавающих. Разумеется, на фильм повлияли многочисленные островные антиутопии: от «Повелителя мух» до «Пляжа» Алекса Гарленда.

На общем фоне сюжет и мораль «Эдема» банальны. Жалкие людишки, предоставленные себе, деградируют до смертоубийства за еду. Доктор-ницшеанец, гордо объявляющий себя в начале атеистом, в рамках «естественного отбора» сам приравнивает себя к животному и жрет гнилое мясо. Короче говоря, настолько же убедительно, как любые попытки представить эксплуатационное кино антропологическим исследованием темных сторон натуры homo sapiens. Фауна Галапагос оживляет кадр, но не приходится ждать триеровского ожившего ужастика из «Антихриста».

Ховард — ветеран Голливуда, но язык не поворачивается назвать его классиком. Каждый фильм он снимает будто наудачу. В случае «Эдема» его отношения с удачей были сложными. Несколько очень красивых актеров, у которых даже в безводных тропиках чистые волосы, произносят монологи сценариста, написанные в отрыве от человеческих эмоций. Мотивация персонажей объясняется помутнением разума или никак, а перспективные линии вроде влюбленности Генри в баронессу, общения островитян с моряками или железных зубов доктора брошены. Ужасы, которые переживают персонажи, представляются гротескно-комическими. И трогательного ветхозаветного ослика мало, и даже величественные снимки равнодушной галапагосской природы (снимали на самом деле в Австралии) превращаются в мешанину.

Самое время сказать, если кто не догадался, что дикая рассказанная в «Эдеме» история — в основном правда. Эти люди в самом деле жили на Флореане в 1930-е, а потомки Маргарет держат на острове отель по сей день. Дора и Маргарет каждая написала по книге, где они противоречиво объясняют, как в тропическом раю появились четыре трупа. Сюжет вдохновил не одно произведение, включая не столь давний документальный фильм «Галапагосское дело: Сатана в раю», где за кадром звучат голоса Кейт Бланшетт и Дайан Крюгер. И неигровой фильм цепляет сильнее работы Ховарда.

Чуть интереснее получится, если представить фильм американского постановщика историей трех женщин. Дора, бесплодная и смертельно больная, вверяется нигилистической философии своего мужа, а затем мстит ему. Баронесса, не желающая детей и считающая себя Дорианом Греем в юбке, становится жертвой собственной развращенности. А Маргарет, родившая первенца на Флореане (Генри — усыновленный), строит прочный дом и превращает скудную почву в плодоносящую землю Родины.

В отношении исполнения нет претензий к Ванессе Кирби, холодной блондинке в духе Марлен Дитрих, которая словно привиделась здесь в каком-то стефанцвейговском тропическом бреду. Хуже дело обстоит с Аной де Армас, которая, несмотря на красивое имя, со всеми ужимками неспособна изобразить ни аристократку, ни авантюристку, выдающую себя за аристократку. Зритель может солидаризироваться только с заезжим капитаном Хэнкоком (Ричард Роксбург), который со смехом отвергает приставания кривляки.

Это обидно, поскольку баронесса остается самым ярким и одновременно загадочным персонажем той давней истории. В «Галапагосское дело» включен четырехминутный фильм с ней самой в главной роли под названием «Императрица Флореаны». Авантюристка заставила американских моряков снять этот шедевр: по сюжету баронесса-«пиратка» убивает конкурентов на острове. Остается гадать, почему Ховард не использовал столь характерную сцену. Зато мы и сейчас можем посмотреть древнюю картину, на ту реально жившую дамочку с акульей улыбкой, и подивиться, насколько в них больше жизни, чем в новой картине.

Другое дело — Сидни Суини. За исключением сцены естественных родов, ее персонаж большую часть фильма ведет себя скромно, почти на заднем плане. Но вот героиня оказывается на допросе у эквадорского чиновника, и мы видим стремление защитить свое любой ценой, неукротимую силу. Чиновник отводит взгляд, а женщина начинает кормить грудью ребенка, превратившись вдруг в какую-нибудь мадонну-партизанку из советского кино. Через несколько кадров мы увидим кости на морском берегу, и «Эдем» почти оправдает свою притчеобразность.