«Род мужской»: Мертвый груз

В Okko уже можно посмотреть «Род мужской» — авторский хоррор Алекса Гарленда, режиссера «Из машины» и «Аннигиляции». Главные роли исполнили Джесси Бакли («Чернобыль» и «Думаю, как все закончить») и Рори Киннер («Черное зеркало» и «Игра в имитацию»). Рассказываем, как в картине студии А24 свежая травма прошлого превращается в бесконечный сюрреалистический кошмар, от которого некуда бежать.

Совсем еще молодая Харпер (Джесси Бакли) успела стать вдовой то ли в результате несчастного случая, то ли после самоубийства. Вот девушка собирается расстаться с мужем Джеймсом (Паапа Эссьеду). Ссора в лондонской квартире в разгаре: супруг отказывается слушать жену, шантажирует суицидом и наносит мощный удар по лицу. А буквально через несколько секунд Харпер видит в окне, как Джеймс летит с крыши и приземляется на железную ограду. После трагедии главная героиня снимает шикарный старинный и просторный каменный особняк в крошечной деревеньке Котсон в провинциальной Англии. Харпер гуляет по тихим лесам и полям, изредка разговаривает по видеосвязи с подругой, открывает ноутбук, чтобы проверить непонятные цифры, или лежит в ванне. Во время очередной вылазки в чащу она чувствует, что ее преследует странная фигура. Затем этот же персонаж пытается прорваться в дом, приходится вызывать полицию. Диковинные события на этом не заканчиваются: все мужчины в Котсоне для Харпер на одно лицо — актера Рори Киннера.

Европейская премьера «Рода мужского» состоялась в программе «Двухнедельник режиссеров» Каннского фестиваля. Хотя студия А24 официально ушла из России, некоторые ее фильмы продолжают просачиваться в прокат и онлайн-кинотеатры страны. Вслед за «Всё везде и сразу» отечественные зрители смогли увидеть и авторский хоррор «Род мужской». А24 славится фильмами ужасов, которые раздвигают границы жанра: «Маяк» и «Ведьма»Роберта Эггерса, «Солнцестояние» и «Реинкарнация» Ари Астера и «Оно приходит ночью»Трея Эдварда Шульца. Слоубёрнеры или постхорроры — можно по-разному называть картины, которые отталкиваются от психологической травмы или концепта новой реальности и перерабатывают исходные данные в пленительное, беспокойное и ужасно красивое кино. Все эти эпитеты справедливы по отношению к «Роду мужскому».

Алекс Гарленд начинал как писатель. После трех романов он переквалифицировался в сценаристы. Его перу принадлежит основа фильмов «28 дней спустя» и «Пекло»Дэнни Бойла, «Не отпускай меня»Марка Романека. Начиная с фантастического триллера «Из машины» Гарленд на съемочной площадке выступает режиссером. «Род мужской» — его третья полнометражная картина. До нее и после дебюта он снял загадочную научную фантастику «Аннигиляция» и мини-сериал об опасных опытах в крупной IT-компании «Программисты». От Гарленда трудно ожидать пустого и исключительно жанрового кино.

Главную роль в «Роде мужском» исполняет Джесси Бакли. Молодой актрисе не привыкать страдать от чудаковатых парней. В мистическом триллере «Зверь» она влюбилась в обаятельного молодого человека, а в это же время поблизости начали происходить жестокие убийства. Поездка к родителям бойфренда в «Думаю, как всё закончить» и вовсе обернулась сюрреалистическим кошмаром с многочисленными цитатами из старых фильмов и не очень известных литературных произведений (вроде антиутопического «Льда» Анны Каван). Карьера Бакли сейчас на взлете: недавно зрители могли наблюдать ее в мини-сериале «Чернобыль» или в драме Мэгги Джилленхол «Незнакомая дочь». Актриса способна на своих плечах и почти без поддержки вытаскивать фильм.

В «Роде мужском» Бакли отвечает за драму и хоррор. Абсурд, мистика и пародия достаются блистательному Рори Киннеру, которого зачастую незаслуженно обходят вниманием. Это он играл премьер-министра в шокирующем первом эпизоде «Черного зеркала», другая заметная роль — в антиутопии Расселла Т. Дэвиса «Годы».

В Котсоне Харпер общается со смотрителем дома, проблемным подростком в маске Мэрилин Монро, викарием, полицейским, барменом и постояльцами пивной. Каждого из них играет Киннер. Девушка после смерти мужа оказывается в страшном лимбе, со всех сторон ее окружают неприветливые физиономии представителей противоположного пола. Дабы разрядить обстановку (и для Харпер, и для зрителей) Гарленд доводит градус безумия до предела, срываясь на нервный смех. А как иначе защититься от повторяющегося снова и снова психологического абьюза? С ним приезжая героиня сталкивается на каждом шагу, он передается из поколения в поколение (режиссер даже воспроизводит несколько этапов процесса). Священник уверен, что Харпер подтолкнула мужа к суициду, подросток со злобой на отказ поиграть с ним называет девушку сукой, даже безобидный смотритель дома чувствует себя хозяином положения и не избегает сальных шуточек.

С того момента, как Ева сорвала в райском саду запретный плод, женщина была в подчиненном положении, ее объективировали и низводили до одной-двух функций (вспомним про маску Мэрилин Монро). Да, Гарленд, как и Даррен Аронофски в «маме!», обращается к ветхозаветным метафорам и ищет им необычное преломление в сегодняшнем дне. Но, в отличие от американского режиссера, британец прагматичен и в мистику не верит, а потому даже сновидческим эпизодам находит разумное объяснение.

К сожалению, критикуя мужчин и патриархальное устройство общества в целом, Гарленд увлекается мужской позицией и немного забывает о женщине. Героиня Бакли остается наброском, проекцией на весь свой род. Хоррор можно обвинить в некоторой умозрительности и искусственности концепта, но сделан он совершенно мастерски. Напряжение медленно растекается по экрану, и даже эхо в туннеле возвращается к героине воплем. Минималистичный саундтрек подчеркивает обманчиво благостную тишину глуши. Если наступит тьма, то и обратиться будет к некому. Разве что к одной из личин Киннера.

Спасения нет нигде, от себя не убежишь. Можно уехать из Лондона в Котсон, но лежащую мертвым грузом смерть мужа оставить дома не получится. Гарленд опирается на одну навязчивую и не желающую отступать мысль и превращает ее в параноидальный и визуально убедительный кошмар, в котором действие происходит по спирали. В какой-то момент с монстром (пусть даже фантомным) придется столкнуться лицом к лицу, иного выхода нет.