«Паранормальное явление. Шум»: Может, сердце, а может, стук в дверь

В подписке Okko появился корейский хоррор «Паранормальное явление. Шум». Рассказываем, что увидели и, главное, услышали в фильме про то, как могут достать живые и мертвые соседи.

Джу Ён (Ли Сон-бин) — девушка с корейской фабрики, которая плохо слышит. Ей с сестрой наконец удалось снять квартиру, но тут же сестра Джу Хи (Хан Су-а) бесследно пропала. Исчезнувшая слышала слишком много: ее буквально сводили с ума неопределенные шумы из соседних квартир. Ён начинает собственное расследование, полиция не помогает, а во всем многоквартирном доме ей сочувствует, кажется, только одна соседка. Управляющая высотки презирает арендаторов, жильцы же сами психуют от странных шумов в доме.

Один такой сосед ломится в квартиру Ён с ножом, требуя прекратить издевательства, хотя девушка сидит тихо. Однако и ей вскоре начинают слышаться всякие шепоты и скрипы, а порой и голос сестры: то из-за дверей, то из водосточной трубы. Надо сказать, героиня не совсем глухая. Современные беспроводные слуховые аппараты позволяют ей почти всё слышать — или не слышать, по желанию. Наконец, к Ён присоединяется в поисках бойфренд ее сестры Ки Хун (Ким Мин-сок). Они узнают, что в многоэтажке уже погибали люди, а потом решаются проверить никогда не убиравшийся подвал дома.

Если немного почитать о жилищно-коммунальном хозяйстве в Южной Корее, заинтересовавшись сюжетом, корейцам действительно остается только посочувствовать. Нехватка жилья вынуждает людей селиться в домах, где, говорят, действительно слышно, как чихнет сосед через два этажа. Немного напоминает классические описания коммуналок ранних лет советской власти, учитывая к тому же упомянутую в «Шуме» ситуацию с нелегальными свалками. Да и сегодня наши люди помнят анекдоты про соседей, что катают по полу ночами чугунные шары.

Разные этажи дома — естественная в кино метафора социального расслоения. В корейском кино особенно, достаточно вспомнить «Паразитов». Все корейские хорроры как-то особенно социально напряжены, и дело далеко не только в квартирном вопросе. История о барабашке, который чем-то стучит на чердаке, превращается в историю о привидениях, которые делят с нами квартиры и с которыми мы не хотим расставаться. Так и корейская история не хочет расставаться со своими шрамами, с тайнами и непрожитыми толком травмами.

Такое прочтение «Шума» справедливо, но не очень интересно. Подобрать правильный баланс мистического и социального в хорроре трудно: будет или ничего не ясно, или предсказуемо. Поэтому хвалят корейскую картину обычно за саунд-дизайн, за эти самые «страшные» звуки, что слышатся в пустом доме. Ведь слух — едва ли не самое ненадежное чувство человека. Правда ведь, даже в собственной квартире мы не всегда понимаем, то ли нам показалось, что был какой-то звук, то ли мы приняли один звук за другой... а не то невесть как чужой проник на нашу территорию.

Звук может напугать, когда его источник не до конца ясен, не виден. Фильму же требуется в конце концов нечто показать, и здесь развязка может быть только разочаровывающей. Но прежде, особенно в кинотеатре, прислушиваясь в темноте, свою долю мурашек зритель благодаря саунд-дизайну получит. Не сказать, впрочем, что «Шум» предлагает какие-то неслыханные жуткие шумы. Слишком долго хоррор работал в этом направлении: и спецэффекты, и атональная музыка, и Мерседес Маккэмбридж, говорящая за девочку в «Изгоняющем дьявола».

Вот проблемы со слухом главной героини могли бы дать гораздо больше, только играть они начинают уже ближе к концу, когда Ён знакомится с другим глухим. Благодаря слуховым аппаратикам зритель мог бы только догадываться, что действительно слышала Ён, а что было ее слуховой галлюцинацией, а лучше — техническим дефектом наушников. Даже странно, что корейский фильм не идет в этом направлении, и сразу вспоминается не страшный, но тревожный «Звук металла» Дариуса Мардера. Видимо, важнее «Шуму» оказалась некая назидательность и прозрачность метафоры для всех кинорынков.