«Отец года»: Майкл Китон переживает кризис старшего возраста

На российские экраны вышла мелодрама «Отец года» с Майклом Китоном и Милой Кунис. Фильм сняла Холли Мейерс-Шайер, которая родилась и выросла в семье кинематографистов. И мать Нэнси Майерс, и отец Чарльз Шайер — известные режиссеры. Объясняем, почему отключили в себе внутреннего критика.

Ежегодно Голливуд производит десятки фильмов, и лишь небольшая их часть доходит до зрительских масс, становясь блокбастерами. «Отец года» как раз не из таких. Это тихое, практически скромное кино, которое можно было бы отнести к необязательным, не сыграй в нём заглавную роль Майкл Китон.

Постановщица Холли Мейерс-Шайер — дочь легенды ромкомов Нэнси Майерс («Чего хотят женщины», «Ловушка для родителей») и комедиографа Чарльза Шайера (дилогия «Отец невесты»). «Отец года» — ее вторая режиссерская работа. Помимо того, Мейерс-Шайер еще и сценаристка фильма, поэтому все претензии по сюжету можно смело направлять ей.

В оригинале у картины говорящее название «Гудрич». Фамилия протагониста переводится как «хороший богач», собственно, кем и можно назвать Энди Гудрича. Как и играющему его Китону, Гудричу хорошо за 60, в его жизни был первый брак, от которого осталась дочь Грейс (Мила Кунис), а от новой жены у него двое девятилеток, близнецы, которым ближайшее экранное время придется провести исключительно с папой. Наоми (Лаура Бенанти), вторая супруга Энди, перебарщивала с лекарствами и оказалась в рехабе. Для Гудрича новость становится громом среди ясного неба: он никак не мог заподозрить такой подвох. Вероятно, виной тому его собственная галерея, которой он занимается уже 28 лет, и за это время практически успел похоронить два брака и отношения со старшей дочерью.

Немного суматошный и сумбурный, «Отец года» состоит из серии бытовых ситуаций, обсуждать которые можно только у психотерапевтов. Но у Гудрича вместо врача — Терри (Майкл Ури), отец мальчика-эпилептика, одноклассника детей Энди. Эмоциональный и яркий молодой отец уделяет своему ребенку гораздо больше времени, чем здорово отличается от старшего товарища. Если Терри убрать из фильма, не случится ровным счетом ничего страшного.

«Как понять, что дома у тебя проблема? Я ничего не видел. Настолько слепой или тупой?» — спрашивает себя герой. Оставшись один, Энди напрочь забывает про аллергию сына, щедро солит макароны и показывает детям «Касабланку» — примерно так он понимает отцовство. «В отношениях быть непросто», — поясняет Энди интригу «Касабланки» сыну, и в этом состоит одна из главных закавык фильма. Чтобы кино было интересным, сценарист вынужден придумывать конфликт, желательно внутренний, в семье. Истории, в которых семья противостоит внешним проблемам, оставьте для мультиков вроде «Митчеллы против машин». Реальность должна казаться зрителю сложной, чтобы ближе к финалу персонажи смогли найти выход и, если не уйти в закат, держась за руки, то хотя бы пообещать друг другу впредь быть внимательнее.

Вся надежда Гудрича — на выставку недавно умершей художницы Терезы Томпсон, чья дочь Лола (Кармен Эджого) выбирает его галерею только потому, что Энди приходит на ее концерт. Лола сработает катализатором в жизни Гудрича, чтобы он раз и навсегда понял, что для него важнее — работа или семья.

Бесхитростная история крайне привилегированных людей — плоть от плоти фильмов Нэнси Мейерс. Они как теплые перчатки в промозглый день, как первый глоток кофе рано утром. Уютно, приятно, мило, да и актеры хорошие. Что еще надо, чтобы окунуться в атмосферу предрождественского Лос-Анджелеса, где живут только милые и приятные люди (на самом деле нет).

Возможно, Мейерс-Шайер ставила себе задачу воссоединить на экране Майкла Китона и Энди МакДауэлл — они вместе снимались в комедии «Множество», в которой герой Китона в поисках лучшей жизни клонировал себя, но оказалось, что не все клоны одинаково полезны. Однако актеры появляются вместе только в одной сцене и, кроме ностальгического всхлипа зрителя-иксера, ничего не вызывают.

Может быть, главной задачей картины было показать, что, даже если у тебя новая семья, нельзя терять контакт с прежней? Кунис, слегка отброшенная на второй план, исправно отыгрывает сердитую дочь, которая сменяет гнев на милость и обратно, но, если мы уберем ее из уравнения или превратим в голос в трубке, как это сделано с Наоми, кажется, ничего не изменится.

И всё же ругать это кино — словно бить котенка, рука просто не поднимается. Вот же прекрасный и великий Китон, чья карьера переживает второе дыхание. Он без маски Бэтмена и без грима Битлджуса, он такой, как есть. Удивленно распахнутые глаза, чуть скомканная речь и ощущение, будто этому человеку недосыпали обнимашек. Энди Гудрич и правда человек добрый, он не способен на откровенные гадости, а потому его главная проблема — это выбор между галереей и родными людьми.

Но вы уже прекрасно понимаете, куда склонится герой, правда?