Мало-мало огня: «Школьный автобус» с Мэттью Макконахи

На Apple TV+ вышел «Школьный автобус» — остросюжетная драма, в которой утрамбована непростая судьба героя Мэттью Макконахи и реконструкция разрушительного пожара в Южной Калифорнии 2018 года. За постановку отвечал британец Пол Гринграсс, приверженец реалистической, хаотичной эстетики в экшен-кино. Здесь этот подход сыграл против него. Рассказываем подробнее о фильме.

Вспоминается эпизод из романа Дона Делилло «Белый шум», где главный герой Джек вместе с другими зеваками наблюдает за пожаром как за зрелищем, неким эстетическим событием. Их вырывает из оцепенения только неприятный запах горящей проводки. Делилло показывает, как катастрофа превращается в контент, в объект любопытства. Понятно, что если в 1980-х мысль звучала как тревожное откровение, то сегодня она стала общим местом. Медиа-катастрофы нас больше не трогают. Мы едва ли готовы вовлекаться в кризисные ситуации, которые происходят на другом конце света. Что прекрасно понимают и Пол Гринграсс, и команда технологов корпорации Apple. Они постарались сделать всё, чтобы блокбастер получился «живым» — сенсорно и драматургически. Но соль в том, что эта деланность и стала главной проблемой фильма.

Главный герой Кевин (Мэтью Макконахи) родился в городке Парадайз и спустя 40 лет вернулся на родину 50-летним неудачником в разводе. Чем он занимался все эти годы, так и не раскрывается, хотя авторы оставляют жирные намеки. Сейчас он развозит детей на школьном автобусе, заботится о болеющей матери и 15-летнем сыне, который его ненавидит. Все эти проблемы взрослого человека обрушиваются на зрителя в сверхинтенсивном режиме. Такую скомканную психологию не ждешь от чуткого сценариста Брэда Ингелсби, автора выдержанных драм «Мейр из Исттауна» и «Задание», где личная трагедия раскрывается постепенно и ненавязчиво.

Параллельно Гринграсс нагнетает саспенс кадрами сотрясающихся от урагана опор линии электропередачи, вскоре провода коротит и начинается пожар. На место спешат бригады экстренных служб, но сразу понятно, что сил будет недостаточно. Когда угроза становится критической, власти города объявляют эвакуацию. Героя Макконахи отправляют в школу, чтобы вывезти детей вместе с заботливой учительницей Мэри (Америка Феррера). По пути к точке сбора они остаются без связи, а дорога превращается в огненный туннель.

Предположу, что главным словом на съемочной площадке было «движение». В фильме словно нет ни одного статичного кадра — Гринграсс использует всевозможные оптические приемы, чтобы вызвать у зрителя чувство дискомфорта. Неспроста в некоторых сценах камера снимает «от лица» огня, пробивающегося сквозь лес и дома. Но, к сожалению, визуальная мешанина ракурсов и планов производит скорее отталкивающий, чем виртуозно дезориентирующий эффект.

Стилистически режиссер явно ориентировался на репортажную телевизионную съемку «с места действия», которая представляется современному зрителю объективной, подлинной и, как следствие, наиболее шокирующей. Идею правдоподобия и погружения поддерживает линия с эмоциональными совещаниями экстренных служб во главе с шефом Мартинесом (Юл Васкес). Хотя мы видим, что их усилия не приводят к успеху в тушении пожара, Гринграсс не делает из героев козлов отпущения. Напротив, пожарные, спасатели и другие предстают людьми, готовыми нарушать протоколы и бюрократические препоны ради спасения жизней. Вина же, в соответствии с реальным ходом событий, возлагается на департамент электроснабжения, чьи меры предосторожности оказались неадекватны угрозе пожара.

Конфликт институционального (того, что предписано инструкциями) и ситуативного (того, что диктуют обстоятельства) проявляется и в линии Кевина. Одна из самых уморительных сцен происходит, когда шофер является эвакуировать школьников, но учительница Мэри, образцовый и прогрессивный педагог, даже в экстренной ситуации действует строго по протоколу и с ненужной дружелюбностью. С одной стороны, ее можно понять: она должна защищать детей. С другой — из-за ее правильности и дети, и сама Мэри вот-вот погибнут. На какие современные культурные войны намекает Гринграсс, оставим разбираться уже американским критикам и зрителям.

Макконахи всё еще убедительно показывает класс — его красные глаза на грани слез убеждают в серьезности переживаний. Но, увы, психологический фундамент, который выстраивает Ингелсби, выглядит слишком рыхлым, нарочито скроенным. Градус сентиментальности зашкаливает, когда Кевин переносит отцовский инстинкт на испуганного мальчишку из автобуса, а финальная сцена с обгоревшей палкой кажется нелепым символическим перегибом. Впрочем, такие моменты можно было бы списать как характерные для жанра. Но мы помним, что «Школьный автобус» мучил зрителя сбрендившей, словно калифорнийский пожар, камерой на протяжении двух часов. Поэтому сил на скидку уже не остается.