Каким получился сериал «Последний рубеж»: Мороз крепче сюжета

На Apple TV идет «Последний рубеж» — перекрученный триллер о крушении тюремного самолета рядом с городком на Аляске, о сбежавших уголовниках и кознях спецслужб. Разочарованные, рассказываем о первых сериях.

Северная идиллия: тихий городок, затерянный на просторах Аляски, вечно покрытый снегом и окруженный черной хвоей. Суровые на первый взгляд жители оказываются самыми теплыми людьми в мире: это за пределами домов и коммуны у них морозные пустоши, непроходимые леса и дикие звери, внутри же царит семейная гармония, а с обветренных уст слетают реплики столь сентиментальные, что хочется поежиться. В первую очередь это относится к Фрэнку Ремнику (Джейсон Кларк), старшему инспектору Службы маршалов, якобы местному шерифу и уважаемому лидеру, умудренному опытом и рассудительностью. У него есть жена Сара (Симона Кэссел), для которой он вот-вот выкупит уютную хижину, чтобы переоборудовать ее в гостиницу, а также сын-подросток Люк (Тейт Блум), с которым он прекрасно ладит. Короче, у всех всё благостно и чинно.

Ровно до тех пор, пока рядом с городом не падает самолет с оравой особо опасных преступников, конвоируемых федералами. Головорезы в оранжевых робах, выжившие после бойни в небе и жесткой посадки в белых пустошах, тут же начинают портить мирный быт, нагоняя жути на местных и пополняя больницу телами. Среди них есть особо опасный пассажир — Хэвлок (Доминик Купер), чуть ли не суперсолдат, взрощенный ЦРУ в рамках теневых программ и ополчившийся на своих учителей. На подмогу северным мужчинам Управление посылает Сидни Скофилд (Хейли Беннетт), которая когда-то завербовала злодея, а теперь должна его устранить. Или нет. Всё тут не то, чем кажется, и с этого момента сюжетные линии начинают круто вихлять по зимним равнинам, но, как бы пристально мы ни вглядывались в эти узоры на снегу, пытаясь разглядеть какую-то логику (об изяществе тут речь даже не заходит), отыскать ее не удастся.

Тональные, стилистические и жанровые перепады, броско заявленные в первые 20 минут пилотной серии, впечатляют непропорциональностью качества отдельных элементов. Патока семейной идиллии и умопомрачительно нелепых диалогов оттеняется брутальной экшен-составляющей — но и здесь никакой цельности. Сцена в падающем самолете выполнена дешево, сердито и совершенно безжизненно, а вот когда к обломкам прибывают маршалы и на них из всех щелей бросаются бандиты, вдруг начинается «Рейд» Гарета Эванса (хореография, камера, ритм боя) — и выглядит этот внезапный двухминутный аттракцион столь же эффектно, сколь и нелепо. Многообещающее сочетание ландшафта и скрытой в нём опасности — а что может быть милее зрительскому сердцу, чем беглые зеки, мороз и солнце, — в итоге склоняется перед худшим из возможных вариантов остросюжетного шпионского триллера. Того, который про угрозу национальной безопасности и злыдней из ЦРУ, всесильных и бесповоротно, бескрайне, безбожно тупых.

Взглянув на количество серий и длительность каждой из них (десять по часу), только диву даешься: как, а главное — зачем. Поверить в эту звериную серьезность, с которой создатели вымучивают беспомощные твисты один за другим, получится не сразу, но когда это произойдет, то придется либо заканчивать просмотр, либо разбираться в оттенках мазохистского удовольствия. И да, добрая половина сюжетных виражей живет во флешбэках, посвященных истории отношений вербовщицы и вербуемого. Выводы, как говорится, делайте сами.

Подобные насмешки и грубоватое отторжение обусловливаются упущенными возможностями материала. Бедной Аляске, земле избыточно киногеничной, упорно не везет на кинематографистов, которые, впрочем, и «снимают» ее в Канаде да в Исландии (но это уже не столь важно). Это земля образов и обнаженного действия, и зачем уродовать экранное пространство картонными кабинетами силовиков в костюмах — загадка не из простых. Сцена, в которой главный герой Фрэнк играет в гляделки с лосем, забредшим в город, или заключительные аннотации к первым двум сериям, смонтированные под Леонарда Коэна и Scorpions и улавливающие ауру местности, стоят гораздо больше, чем всё остальное вместе взятое. Тот финал, что под Коэна, еще и сопрягает сюжетные линии северным сиянием — и сколь пафосным и очевидным ни был бы прием, «Последнему рубежу» его хватает, чтобы расцвести хоть на несколько минут.

Другие «моменты расцвета» пока что связаны лишь с очень злым Джонни Ноксвиллом, затесавшимся в каст… И на том спасибо.