«Джейн глазами Шарлотты»: Нежно и по большой любви

На 77-м году жизни скончалась Джейн Биркин, актриса, модель и икона стиля. В подписке Okko доступен документальный дебют актрисы и певицы Шарлотты Генсбур «Джейн глазами Шарлотты». Это портрет матери автора. Когда-то Аньес Варда приглядывалась к Джейн, теперь настала пора дочери. Рассказываем об удивительно откровенной картине, которая позволяет по-новому взглянуть и на главную героиню, и на начинающего режиссера.

Нужно сказать начистоту: то, что Шарлотта Генсбур возьмет камеру в собственные руки, было, конечно, лишь вопросом времени. Актриса, побывавшая по ту сторону объектива многих современных гигантов кинематографа (от Мишеля Гондри до Алехандро Гонсалеса Иньярриту), любимица Ларса фон Триера и Гаспара Ноэ, эта прекрасная женщина со сдержанной полуулыбкой режиссерский дебют посвятила той, кого она любит больше всего и перед кем преклоняется многие годы, — своей матери Джейн Биркин.

Вообще, конечно, слава — вещь удивительная. Джейн Биркин — актриса, модель и певица, вторая жена и муза французского композитора и поэта Сержа Генсбура, навсегда останется в истории как икона взбалмошных 60-х, образец стиля и пример для восторженного подражания. Шарлотта же — актриса гораздо более плодовитая, чем мать, но тут дело совсем не в этом. Иногда время и место определяют статус в гораздо большей степени, нежели талант и профессиональная востребованность. Но для Шарлотты мать всегда была идеалом во всех отношениях, и поэтому нежная, максимально тактичная интонация ее фильма — это то, чем картина подкупает в первую очередь.

Название картины — узнаваемый оммаж фильму «Джейн Б. глазами Аньес В.», снятый чуткой рукой «бабушки французской новой волны» Аньес Варда за три десятилетия до ленты Шарлотты. Но если Варда скорее сосредотачивалась на актерских образах Биркин, которые ей к тому моменту не получилось раскрыть в полной мере, то Шарлотта выходит на новый уровень интимности — отношения дочери и матери, конечно, всегда единственные в своем роде. Теперь Шарлотта — сама мама малышки Алис, и, задавая вопросы о детстве, она хочет перенять что-то важное у собственной матери. Впрочем, и задачи перед двумя режиссерками стояли разные: если Варда занимала профессиональная сторона жизни Биркин, то Шарлотта хочет написать и затем сохранить в памяти портрет этой удивительной женщины во всей полноте — в первую очередь для себя.

Родственным отношениям Джейн и Шарлотты действительно можно лишь по-доброму позавидовать. У матери и дочери нет секретов друг от друга, они могут обсуждать всё, а многолетняя медийность и той и другой дает возможность женщинам быть максимально естественными перед камерой.

Фильм состоит как из сцен, которые снимает сама Шарлотта на 8-миллиметровую пленочную камеру, так и из кадров, в которых присутствуют обе героини рядом друг с другом, — например, во время недавнего концертного тура Джейн Биркин в Токио. География фильма широка: Япония, Америка и, конечно, французская Бретань, которую Биркин облюбовала в качестве своего места спокойствия и силы, тихой гавани. Джейн рассказывает дочери о том, как в последние годы подросткового возраста Шарлотты спрашивала у нее разрешения последний раз прикоснуться к груди будущей женщины, как пережила смерть старшей дочери, которая трагически оборвалась слишком рано, как это событие повлияло на ее собственную тяжелую болезнь. Мать говорит о том, как не может выбрасывать ничего из собственного дома на французском побережье. Ведь во всем хранятся следы прошлого, и Джейн не может просто взять и расстаться с ними. В этом смысле форма картины Шарлотты Генсбур оказывается удивительно созвучна своему содержанию: так и дочь хочет по крупицам собрать все оттенки улыбок и морщинок матери, чтобы никогда больше с ними не расставаться.

Джейн Биркин, эту идеальную девушку с обложки, беспокоит и вопрос собственного старения — но она говорит о нем спокойно и с достоинством. Конечно, не хочется, чтобы губы навсегда исчезли с лица, оставшись лишь тонкой ниточкой. Конечно, хочется видеть себя такой же, как в 25, — поэтому Джейн откровенно признается, что стала реже смотреться в зеркало. Шарлотта — всегда внимательная слушательница, готовая вступить с матерью в диалог, если та к нему готова. Или просто слушать ее дивные истории — про отца, карьеру, людей, которых она знала и с которыми была близка.

Есть в картине и темы, которые Джейн и Шарлотта обсуждают впервые. Например, мать замечает, что всегда побаивалась Шарлотту, потому что та была грозным ребенком, а дочь теперь готова признаться, что очень ревновала мать к другим детям. И внезапно зритель понимает важную, а может, и самую важную для этого фильма вещь. Для режиссерки этот фильм — честная и большая попытка установить новую степень близости с матерью, с которой на протяжении всей жизни у нее хоть и была связь, но не столь эмоционально насыщенная, как того бы хотелось Шарлотте. В конце концов, когда еще наступит время для подобных попыток, если не здесь и сейчас?