«Дорогие товарищи!»: Горбатого ничего не исправит

«Дорогие товарищи!» Андрея Кончаловского — один из главных российских фильмов года: сначала картину показали в конкурсе Венецианского фестиваля, где она завоевала специальный приз жюри, а затем её выдвинули от нашей страны на «Оскар» в номинации «Лучший фильм на иностранном языке». Историческая драма о расстреле рабочих в Новочеркасске летом 1962 года доступна в подписке «Оптимум» онлайн-кинотеатра Okko.

Утро 1 июня 1962 года в Новочеркасске выдалось неспокойным: по радио объявили, что цены на продукты первой необходимости (молоко, сигареты и колбасу) повышают. Естественно, это временные трудности и до светлого будущего уже рукой подать.

Услышала новости и работница горкома Людмила Сёмина (Юлия Высоцкая). Проснулась она в постели своего начальника, жена которого очень кстати укатила в санаторий. Люде приходится, даже толком не причесавшись, мчаться в гастроном. Повидавшие всякое советские граждане уже уверенно начали штурмовать прилавки, но для Сёминой продавщица из-под полы припасла глазированные сырки и конфеты «Мишка на Севере» для дочери Светки (Юлия Бурова), сигареты «Тройка» для деда (Сергей Эрлиш) и венгерский коньяк по доброте душевной.

Цены на продукты повысили, а зарплаты рабочим Новочеркасского электровозостроительного завода снизили на треть. Уставшие терпеть люди объявляют забастовку и выходят на центральную площадь перед правительственным зданием с портретами Ленина, флагами Союза и возмутительными лозунгами (центральное место в кадре всегда занимает «Хрущёва на колбасу»). Не умеющие общаться с народом власти холостые патроны заменяют боевыми и приказывают открыть огонь по собравшимся.

На площади потерялась дочь партработницы Светка. Нашла с кем связаться! Понятно же, что забастовку устроили бывшие уголовники, пьяницы и тунеядцы. Нормальный советский рабочий трудится и молчит, несмотря ни на какие обстоятельства. Это всё внешнее, главное — внутреннее: непоколебимая вера во власть и коммунизм. Нечего себя лишними мыслями мучить, пусть думают высокопоставленные члены ЦК (например, товарищи Козлов и Микоян). Им положено думать.

Так и живёт партработница Сёмина. Правда, изредка всё-таки её посещают какие-то сомнения. При Сталине почему-то цены всегда снижались, а теперь всё наоборот. Сама Людмила признаётся, что проще всего было на фронте: вот наши, вот враги. Фашистов надо стрелять, а теперь враги какие-то другие, но наказанием им всё равно должен быть расстрел. А иначе уж совсем непонятно, как жить.

События в Новочеркасске были засекречены вплоть до перестройки. Как минимум 24 человека погибли, около 70 получили тяжёлые огнестрельные ранения, 7 «зачинщикам» вынесли смертный приговор, более 100 человек получили сроки от 2 до 15 лет лишения свободы. Страна ничего не знала о расстреле, врачи, медсёстры и любые очевидцы подписали документы о неразглашении государственной тайны, а несмываемые пятна крови на площади быстро закатали в асфальт. А чтобы поднять настроение горожанам, уже 3 июня, когда многие демонстранты и протестовавшие продолжали прятаться по домам, в центре устроили танцы.

Удивительно, как, преодолев отметку в 80 лет, Андрей Кончаловский остаётся актуальным и смелым режиссёром. Никаких признаков «бронзовения» не наблюдается. Из последних работ только «Грех» не попал в конкурс Венецианского фестиваля и может считаться неудачей. А «Белые ночи почтальона Тряпицына» и «Рай» два раза подряд приносили Кончаловскому приз лучшему режиссёру киносмотра.

Сложно сказать, насколько сам автор понимает, что снимает о сегодняшнем дне, о наболевшем и чуть ли не вечном. На экране события почти 60-летней давности, чёрно-белая картинка, упакованная в старомодный формат 4:3, но собравшаяся на площади толпа, их понятные требования и невозможность что-либо изменить сразу же напоминают о московских протестах лета 2019-го года, прошлогодних событиях в Хабаровске и в Беларуси. Наверняка этому способствуют и лица народного гнева: в массовых сценах снимались жители Новочеркасска.

«Дорогие товарищи!» легко можно разделить на две части: изображение коллективной трагедии и личной. Сначала камера на общих и средних планах внимательно следит за бурлением толпы и жалкими попытками власти заглушить их. Рабочие завода с началом забастовки включили фабричный гудок. Он, как назойливая муха, жужжит и жужжит, действуя на нервы паникующим партработникам и не позволяя им просто отмахнуться от людей. Кончаловскому вообще удивительно ярко удаётся показать страх советских чиновников перед простыми гражданами. Одно дело — просиживать штаны на бесконечных собраниях и перекладывать бумажки, другое — встретиться лицом к лицу с недовольными, начать с ними диалог. Исторически в России открытая политика не в ходу, и в этом отношении вроде бы картина о давно минувших днях тоже кажется до боли знакомой.

Личная трагедия выпадает на долю Людмилы — фронтовички, матери-одиночки и убеждённой сталинистки, свято верящей в идеалы советского строя. Возможная потеря единственной дочери и страшные события, разворачивающиеся на её глазах, должны были бы полностью изменить её мировоззрение, но всё гораздо сложнее. Невыносимо резко сменить все ориентиры. Ох уж эти противоречия! Что тогда вообще делать, где искать правду? Она и раньше жила в мире двойных стандартов, к ним Сёмина привыкла. Юлия Высоцкая (сама уроженка Новочеркасска) блестяще справляется с фигурой, которая по ходу действия будет вызывать у зрителя то ненависть, то жалость, то непонимание.

«Дорогие товарищи!» жестоки не только к участникам исторических событий, но и к зрителю. Фильм оставляет непроходящее чувство беспомощности и опустошённости. О несправедливости, отчаянном протесте и жертвах узнают много лет спустя. Пройдёт ещё какое-то время, информация станет общедоступной, о трагедии снимут фильм. Даже хороший, отмеченный наградами, профессионально сделанный. А власть по-прежнему будет прибегать к насилию при первой же необходимости. И нормального выхода для человека, решившего противостоять государству и отстаивать свои права, словно бы и нет.