«Женщина в 40 может делать что хочет, даже если она проститутка»: Интервью с Оксаной Мафагел, режиссером сериала «Миля»

В Okko стартовало драмеди Оксаны Мафагел «Миля» об эскортнице, решившей, что она хочет от жизни большего. Истории о секс-работницах ломают табу и манят подсмотреть: от классических «Красотки» Гэрри Маршалла и «Мемуаров гейши» Роба Маршалла до современных, взрывных и смелых (и снятых женщинами) — «Золы» Яницы Браво и «Удовольствия» Ниньи Тюберг. Поговорили с режиссером и автором сценария Оксаной Мафагел о том, как чудили на съемках лошадь и дог, какие комплексы мучают молодых и взрослых женщин и нужны ли нам в кино интимные координаторы (спойлер: да).

— Прежде всего, поздравляю с премьерой! Кажется, у тебя получился классный сериал о женской дружбе, новых медиа и теневой стороне городской жизни — проституции. Кстати, а как ты отвечаешь на вопрос, о чем «Миля»?

Оксана Мафагел: Я всегда искренне говорю, что это про женщин. В «Миле» у каждой героини своя миссия. У Ксюши тяжелые отношения, которые показаны в таком цветочном ключе, но видно, что они тяжелые. У Вари миссия — не заполнять подругой все пустоты и уметь быть наедине с собой, не ревновать к другим отношениям.

Самой Миле 39 лет, и она хочет сменить профессию. Но в своем кругу она считается уже неликвидной женщиной. Женщиной, которая списана со счетов. И ей что остается? Доживать? Она ищет не просто альтернативную работу, а способ реализовать свою мечту.

Моя мама всегда говорила, а я сейчас сижу у косметолога и повторяю: самое страшное в нашей стране — это стареть. У нас культ красоты, молодости.

Однажды мы были с мамой в Риге, ехали в такси, таксист примерно моего возраста, и он с удовольствием разговаривал с мамой, а со мной ему неинтересно было общаться. Мы вышли, и мама говорит: «Это же надо, я давно себя так не ощущала, обычно со мной не очень хочется общаться молодым, воспринимают как тетку». Я хотела показать в «Миле»: женщина в 40, в «40 плюс» — абсолютно клевая и легкая. Она в 40 вообще может всё, она прикольная, она совершенно не занимается чем-то теткинским и неинтересным, а может делать что хочет. Даже если она проститутка.

— Кто был прототипами главных героинь сериала, из кого ты собрала Милену, Ксюшу и Варю?

Оксана Мафагел: Миля — это реальная проститутка, а история основана на реальных событиях. Когда-то мы с Лизой (Елизавета Варвара Аранова. — Прим. ред.), моим соавтором в сериале, зарабатывали тем, что писали вайны. Это был хлеб для сценаристов — пять тысяч рублей за смешной видосик. И однажды на меня вышла девушка, которая хотела, чтобы ей писали вайны, — и она была странной. Я Лизе говорю: «Есть ощущение, что эта гражданка — не простая девушка, есть ощущение, что она работает проституткой». Мы обрадовались: еще круче, у проституток много денег — заработаем!

Мы никогда не обговаривали, проститутка она или нет. Но однажды пришли всей съемочной группой снимать ей вайн, отошли с Лизой поговорить, а потом заходим и видим: стоит оператор с ней, бледный, и смотрит на нас меняющимся взглядом. А она ему на телефоне показывает, как полностью голая в парике белом под Мэрилин Монро делает пу-пу-пиду-пау и шевелит там своими телесами. Отзываем ее: «Смотри, ну, не надо всем показывать свою голую грудь». А она: «Я поняла, я больше никогда не буду этого делать».

Вся сцена знакомства Мили и девочек списана с реальности. А главные героини Ксюша и Варя — оммаж на нас с Лизой: мы по фану назвали их своими именами. Меня зовут Оксана, но крестили как Ксению, а Лизу зовут Елизавета Варвара — взяли ее второе имя Варя. Ну а линия девочек в основном придумана.

— Отмечу, что Карина Зверева в главной роли — это абсолютная бомба, от нее не оторваться. В целом были ли у актрис трудности с погружением в роли, как им приходилось помогать?

Оксана Мафагел: С Кариной Зверевой было прикольное попадание, потому что изначально был придуман совершенно иной типаж. Но, когда мы утвердили Карину, она задала другое настроение этой истории. Гораздо легче, гораздо проще — проще в хорошем смысле.

Света Саягова у нас в сценарии записана как СП — это чтобы она не обижалась. А так СП — это старая проститутка. Но Света и не обижалась. Для меня это вообще самый смешной персонаж. Она ментальная мама Мили, а о себе говорит: «Я погрязла в этом болоте [проституции], оставь меня, брось, я здесь до последнего буду».

Две молодые девчонки, Ясмина Омерович и Лиза Кононова: их отобрали по тому, как они попадали в персонажей, они их хорошо понимали, чувствовали. Иногда были сложности с комедией, потому что ее не так-то просто делать — не так, когда ты наигрываешь комедию, сверху комедии кладешь еще комедии, и так в сто слоев. Приходилось проговаривать, как звучит шутка, как выстроить ритм, как поставить паузу.

— «Милю» ты представила на фестивале «Пилот» в 2023 году — тогда сериал носил название «Милена». Почему решили переименовать проект?

Оксана Мафагел: Мы представили «Милю» вне конкурсной программы, и пилот в итоге переснимали, доснимали, видоизменяли. И изначально сериал назывался настоящим именем нашей героини, но потом придумали Милену. А в итоге решили сократить до Мили, потому что так звучит лучше. Короче, всё прозаично.

— Вопрос, который задают всем режиссерам, и мне придется задать его тебе: случались ли на съемках забавные и курьезные вещи? А может, пугающие и печальные?

Оксана Мафагел: У нас снимался дог. Он натренированный, но прежде всего это огромная собака, ей неймется, не сидится на месте. Мы снимали сцену в стендап-клубе с комиками, где дог участвовал в разгонах. Комик должен был его чуть подкармливать, чтобы пес спокойно сидел. В какой-то момент он сильно переиграл с догом, начал его тормошить, и пес так увлекся, что укусил комика за лицо. Не снял, конечно, скальп с лица, а хотел играючи на него кинуться с рыком. О нет! Мы парню заделали дырку во лбу. Артист посмеялся — понимает, что такое собака, — но испугался, все-таки пес гигантский. В итоге всё кончилось нормально, но мы впредь особо не подходили к догу.

Лошадь тоже поднимала панику. Снимали перед стендап-клубом, была гроза, дождь, и лошадь в такую погоду брыкается, она неспокойна. Приходилось ловить момент, когда она чуть утихнет. А это ночь, Москва, Трубная, центр, пятница, все пьяные, радостные гуляют. И мимо в какой-то по счету дубль проезжал самокатчик. Лошадь стоит, всё прекрасно, мотор идет. Но самокатчик так засмотрелся на лошадь, что свалился — и прямо лицом к нам в кадр. Наташа, наш второй режиссер, не остановила съемку. Она настолько разозлилась, что взяла его за две ноги и вытащила по земле из кадра, говорит: «Сука, молча, понял?» И он, перепуганный, молча лежал на земле, ждал, пока закончится дубль. Потом поднялся, извинился. Говорим — и ты тоже нас прости.

Была забавная сцена в Петровском путевом дворце. На той смене всё летело вверх тормашками, мы опоздали на съемки, но все-таки упросили администрацию, пообещали говорить шепотом: просто снять проходку по коридору ночью в отеле. Тишина, камера, мотор. Перед тем как начали говорить актеры, мы услышали, как за всеми дверьми люди занимаются сексом громко очень. «Ладно, поехали». Снимали под эти стоны, которые периодически прекращались.

— Кто твои любимые режиссеры, какие фильмы ты любишь?

Оксана Мафагел: Очень люблю Мартина МакДону и то, как он относится к своему творчеству. Он снимает только то, что пишет сам, и не выпускает каждый год по фильму, а делает размеренно, собирая «Оскары» по ходу событий.

Из российских режиссеров люблю Виктора Шамирова, считаю очень талантливым. Много молодых хороших режиссеров со вкусом сейчас у нас в индустрии, но сказать, что на кого-то равняюсь, — так не скажу, больше перевариваю собственные ошибки и учусь на них.

— Твой предыдущий проект «Мне плевать, кто вы» тоже откровенно говорит про секс и тоже комедийный. Расскажи, почему вы с соавторами считаете важным шутить на интимные и табуированные темы — и что хотите сказать зрителю своим новым проектом всерьез?

Оксана Мафагел: Я долго занималась юмором, и всегда, чтобы юмор лучше работал, надо брать острые темы. В том числе ты привлекаешь этим внимание к проблеме. Говоришь не прямо и серьезно, но затрагиваешь табу. И не всегда встречаешься со зрительским пониманием, бывает и реакция сквозь зубы.

В случае с проектом «Мне плевать, кто вы» я как раз столкнулась с такой зрительской реакцией. Допустим, есть такая проблема: девушки переживают о том, как выглядит их вульва, их женские половые органы. У мужского населения есть определенная насмотренность на порно — там как бы так очень прикрыто, приятненько. А не у всех девушек эти органы так выглядят. Однажды мы поболтали с подругами, и я поняла, что, оказывается, у многих девушек с этим связаны переживания — сколько операций они делают на своих гениталиях, чтобы припрятать «лишнее», чтобы всё соответствовало надуманным параметрам. И эта тема поднималась в сериале, как раз таки чтобы убрать комплексы у девочек. Реакция была — такая себе. В сериале обсуждали и мастурбацию, и другие чувствительные темы — и когда зритель слышит то, о чем он не привык говорить, ему становится не очень комфортно.

— Какой твой любимый эпизод, сцена в «Миле»?

Оксана Мафагел: Первая — там, где они дегустируют смазки. Это великолепно, я считаю, это прекрасно. И тоже из реальной жизни. У меня подруга работала в секс-шопе и однажды утром принесла к нам смазки и поставила на стол! Оказалось, их сначала дают на пробу, чтобы оценивали, какой вкус лучше продается. Вот так я и узнала, что смазки можно дегустировать. И мне еще нравится сцена, когда все проститутки звонят своим папикам, чтобы помочь Миле найти богатого деда. Обожаю эту сцену.

— Какие открытия ты сделала на съемках?

Оксана Мафагел: В первый раз у меня был такой опыт, когда команда оказалась полностью женской. Оператор-женщина, исполнительный продюсер, художники, все департаменты, кроме гафферов и механиков. Мужчины помогали нам реализовать этот проект, и мы себя полностью чувствовали девушками на этом проекте, мы кайфовали. Мы выбирали, как одеться на смену: например, решили, что будем все в вечернем, пришли все в платьях. А парни решили, что сегодня какой-то праздничный день, раз все наряжаются, и они тоже — хотя мы их не просили — пришли в рубашках, все стильные.

В сфере кино есть как будто градации мужчин и женщин — тебе кажется, что парни будут снисходительно относиться к девушкам, женскому юмору. Ничего подобного — они много с нами смеялись, и везде царила женская атмосфера именно в плане доброты. Они нам приносили всё время какие-нибудь ягоды, конфеты. Мы очень разбалованные были на «Миле»! И это классный опыт того, что в женском коллективе можно выстраивать хорошую атмосферу, нетоксичную, нету никаких там установок «дружить против кого-то». Все кайфовали и творили.

— Расскажи, изменилось ли твое отношение к секс-работницам, проституции во время работы над сериалом?

Оксана Мафагел: Я абсолютно спокойно отношусь к проституции — не романтизирую или, наоборот, не кидаюсь в осуждение. В разных странах и культурах эта сфера выстраивалась по-разному. Как будто для себя я поняла разницу между проституцией и эскортом — это единственное, что я здесь нового узнала. Проституция в нашей стране — достаточно мрачная профессия (сказала и думаю, что сложно назвать это профессией), которая продает тело для секса, занятие сформировалось в издевательстве и процветает в нем. А эскорт — это больше про продажу себя как персоны, ну и плюс секс или даже без секса. Как будто эскорт — это Disney в мире проституции.

— С начала движения #MeToo в Голливуде на съемочных площадках ввели должность интимного координатора для наблюдения за тем, чтобы откровенные сцены были для всех комфортными. Многие артисты старой школы критикуют нововведение: по их мнению, для этого хватает грамотного режиссера. Нужен ли такой координатор тебе и в чем сложность таких сцен?

Оксана Мафагел: Кстати, я очень сильно за то, чтобы был такой человек на площадке. Но у меня, к примеру, такого человека может и не быть, потому что мне кажется, что женщина женщину в этом плане поймет и захочет построить процесс так, чтобы актрисе было комфортно. У женщины-режиссера здесь есть эмпатия. Думаю, мужчина это тоже как будто понимает, но, наверное, не так сильно прочувствует.

И это уважение к актеру — когда на площадке есть человек, координирующий режиссера. Ведь режиссер может пойти вразнос и сказать: «Мне не хватило сисек, мне нужно, чтобы он их мацал!» А ты уже давно лежишь, под тобой партнер, у тебя приделаны присоски и закрыты какие-то интимные части тела, но в целом тебе дискомфортно. И под этим давлением чувствуешь свое обязательство продолжать этот процесс. Короче, интимные сцены — действительно травматичная история, и в основном для девушек. Хотя, наверное, я совру, если скажу, что мужчинам проще. Нет, наверное, для всех это стресс, и прикольно, что есть координаторы.

— Какую историю ты хочешь перенести на экран следующей?

Оксана Мафагел: Я работаю над следующим после «Мили» проектом, но пока не могу раскрывать все подробности. Скажу только, что он тоже про женщин, а именно про девушку, у которой много внутренней агрессии, а еще проблемные, тяжелые отношения.