Женщина, которая чересчур: К 90-летию Софи Лорен

20 сентября звезда итальянского кино Софи Лорен отметит свой 90-й день рождения. Скорее всего, она будет окружена своим многочисленным семейством, а ее поклонники пересмотрят что-то из обширной фильмографии актрисы. Может, это будет «Необычный день», «Брак по-итальянски», «Две женщины» или «Чочара», за роль в которой она получила «Оскар». Мы же расскажем, как София Шиколоне стала Софи Лорен и вошла в историю кино.

Если однажды выяснится, что за псевдонимом «Элена Ферранте» скрывается Софи Лорен, никто не удивится. Женщина, чья жизнь настолько же яркая, как проза Ферранте, просто не могла не стать иконой и легендой. Но у любой легенды есть начало, и она сама по себе заслуживает отдельного фильма. Посмотрим, как девочка из городка Поццуоли стала всемирно известной звездой. В этом нам поможет автобиография актрисы «Вчера, сегодня, завтра».

Зубочистка

Мать будущей звезды сама едва не стала голливудской знаменитостью: студия MGM разыскивала в Италии актрису, похожую на Грету Гарбо, и 17-летняя Ромильда Виллани, не спросив родителей, приняла участие в конкурсе и победила. Призом была запись пробы на студии, но мама с папой и слышать не желали о такой дерзости. Осенью 1933-го Ромильда встретила красавца Рикардо Шиколоне Мурильо, и он стал отцом легенды в 1934-м. Увы, отец девочки не жил с матерью. Он даже не женился на ней, разве что передал фамилию. София писала письма его матери, женщине холодной и отстраненной, благодаря ее за присланные деньги. «Отец умудрялся отсутствовать даже по почте», — пишет звезда, вспоминая рассказы матери о том, как Рикардо снова и снова бросал ее с новорожденным и едва живым младенцем. Удивительным образом Ромильда никак не могла покончить с ним и родила от несостоявшегося мужа вторую дочь, Марию.

«Трудно поверить, но я росла очень стеснительной, чему, наверное, способствовала жизнь: отец в бегах, мать слишком высокая, слишком яркая, чересчур блондинистая и, что важнее всего, незамужняя. Я стыдилась ее эксцентричной красоты. Она была, как говорится, ragazza madre, мать-девчонка. Я мечтала о нормальной, спокойной матери, черноволосой, в потертом фартуке, с усталыми глазами и мозолистыми руками. Как ее мать, Луиза, которую я нашла в себе, когда снималась в драме „Необычный день“. Там я играла Антониетту, домохозяйку и разведенную мать шестерых детей».

София была очень худенькой, и одноклассницы прозвали ее Зубочисткой. К счастью, у нее была настоящая подруга, девочка по имени Адель, дружбу с которой актриса пронесла через всю жизнь. Также на всю жизнь с ней остались воспоминания о войне — Вторая мировая пришла в Италию, когда Софии было шесть, и закончилась, когда ей было 11. «Мои первые воспоминания наполнены звуками падающих бомб, взрывами и воем воздушной тревоги. Я чувствую боль от голода, вижу холодные темные военные ночи. Сразу же возвращаются страхи. Я до сих пор сплю с включенным светом». Неаполь, где жила семья Софии, заняли немецкие войска, и девочка услышала, как взрослые с ужасом говорят о зверствах, что творят оккупанты. Ромильда с дочерьми вернулась в родной Поццуоли, где обнаружила, что ее дом потрепало взрывами, но жить в нём можно. Союзники, как ни странно, оказались не лучше немцев: марокканские солдаты вели себя как дома и мародерствовали. «Спустя почти 20 лет на съемках „Двух женщин“ воспоминания о них помогут мне реалистично сыграть в сценах с войсками из Марокко».

И здесь, в трудное для Софии время, появляется кино. Оно приносит девочке умиротворение, позволяет окунуться в прекрасный мир без войны. «Ближе к концу Второй мировой снова заработал кинотеатр, и наши экраны заполонили американские фильмы. Я снова и снова пересматривала „Кровь и песок“, потому что безнадежно влюбилась в Тайрона Пауэра и рыжие волосы Риты Хэйворт. Потом показывали „Дуэль под солнцем“, которая почти так же заворожила меня. Я утопала в мечтательных взглядах Дженнифер Джонс и Грегори Пека, мечтала, что стану такой же, как они. Меня совершенно не волновала их звездная жизнь, я восхищалась их способностью выражать свои чувства». В школьной тетради девочка написала: «София Шиколоне однажды станет актрисой!»

Лебедь

Время шло, и из гадкого утенка София превратилась в настоящую красавицу. Первым трансформацию заметил молодой учитель физкультуры и попросил у Ромильды руки дочери. «Она слишком молода», — отрезала мать. Наблюдавшая за сценой София выдохнула. Перед ней разворачивалась настоящая жизнь, и становиться домохозяйкой было рано. В 1949-м София участвовала в конкурсе красоты в Неаполе, оказалась среди 12 финалисток, которым предстояло проехать по городу в каретах, как настоящим принцессам. «Пусть меня и не выбрали королевой, я чувствовала себя невероятно счастливой. Я не вписывалась в классические стандарты красоты, но в будущем это обстоятельство станет секретом моего успеха. А еще уверенность в себе».

Полуфиналистки получили множество призов, самым ценным из которых для Софии стал билет в Рим. Ведь это было практически приглашение на студию «Чинечитта», в святая святых итальянского кинематографа, которую мать с дочерью мечтали посетить очень давно. Но сперва Ромильда заставила восторженную Софию закончить актерскую школу в Неаполе, где, как вспоминает звезда, студентов учили «корчить рожи». Умение идеально подходило для журнальных фотороманов. Метод разработал Пино Серпе, бахвалившийся, что вырезает актеров и актрис из камня. Впоследствии он устроит Софии пару прослушиваний, благодаря которым она сыграет небольшие роли в фильмах «Сердца над морем» (1950) и «Голос» (1950).

«Чинечитта» практически лежала в руинах после войны, но итальянцы постарались максимально быстро восстановить студию. В стране зарождался неореализм, давший миру таких звезд режиссуры, как Роберто Росселлини, Витторио Де Сика и Лукино Висконти. Тем временем Голливуд подобрался к Тибру: студия MGM приехала в Рим снимать пеплум «Камо грядеши». И вот тут начинается история актрисы Софии Лорен.

Куда идешь?

В мае 1950-го Ромильда и София приехали на «Чинечитту». «Мне показалось, что вся римская армия осадила ворота студии в поисках работы. Пока мы продирались сквозь толпу, я заметила несколько человек, выстроенных в ряд. Каждый надеялся попасть в массовку или на небольшую роль. Мы заняли места в этом ряду. Потом прибыл режиссер Мервин ЛеРой и приказал желающим пройти мимо него, чтобы он выбрал самых подходящих. Мама учила меня всегда отвечать „да“ по-английски, несмотря на вопрос». Диалог между Софией и режиссером получился таким:

— Ты говоришь по-английски?
— Да.
— Ты впервые на студии «Чинечитта»?
— Да.
— Читала «Камо грядеши»?
— Да.
— Как тебя зовут?
— Да.
— Сколько тебе лет?
— Да.

Лерой посмеялся над незадачливой итальянкой, но дал ей небольшую роль без слов. Ей предстояло сыграть служанку, бросающую цветы под ноги Виниция в исполнении Роберта Тейлора. «До сих пор помню свет, крики, удушающую жару, сотни людей, которых перебрасывали от одной декорации к другой, как посылки на почте. Массовка — последнее звено в цепочке, с ней не церемонятся, особенно когда ты случайно испортил сцену. Всякий раз, оказываясь впереди и видя, что камера направлена в мою сторону, я надеялась, что тоже попаду в кадр. И попала, но оказалась не в фокусе. Так я стала маленькой деталькой огромного фильма».

И тут случилось неожиданное. «Мы ждали, когда вызовут тех, кто был одобрен режиссером, чтобы подписать договоры. На фамилию „Шиколоне“ откликнулись двое. Я и жена моего отца. Точно не помню, что случилось, но никогда не забуду охвативший меня ужас. Жена отца пошла в разнос. Мать изо всех сил пыталась защитить меня, ведь настоящий виновник, как всегда, отсутствовал. И тут подбежал кто-то из съемочной группы с уточнением: „Шиколоне София“. К счастью, такого больше не повторялось».

За работу в массовке голливудского блокбастера София получила 50 тысяч лир — около 80 американских долларов. На эти деньги можно было есть целых две недели.

Съемка для фотороманов стала настоящим боевым крещением для многих итальянских звезд. Журналы ненавидели коммунисты Италии, называя их опиумом для народа. Католики называли фотороманы орудием погибели. Интеллектуалы, многие из которых писали эти истории, нарекли их третьесортной литературой. Но благодаря сюжетам о молодежи в фотографиях София смогла остаться в Риме и даже неплохо зарабатывать. Ее лицо впервые попало на обложку журнала Sogno в 1951 году, когда девушке, взявшей псевдоним София Лаццаро, было всего 17 лет.

Став настоящей звездой жанра, она продолжала ходить на пробы. Снялась у молодого режиссера Федерико Феллини в его дебютном фильме «Огни варьете», с площадки «Шести жен Синей Бороды» бегала на съемки комедии «Тото Тарзан», мелькала в фильмах «Панчо Вилья возвращается» и «Белая проказа». К 1953 году София настолько примелькалась, что получила настоящие главные роли. Первую — в постановке оперы «Аида», вторую — в комедии «Две ночи с Клеопатрой». Журнал Sogno трогательно сообщил, что их звезда София Лаццаро уходит из фотороманов в кинематограф.

Галатея и Пигмалион

Жизнь Лорен, как личная, так и профессиональная, крепко связана с продюсером Карло Понти. «С минуты нашей встречи мы переживали одно очень-преочень долгое начало. Вместе. Никогда не оставляя друг друга». Столь важное для будущей звезды знакомство состоялось в сентябре 1951-го, когда в открытом ресторане с видом на Колизей проводился конкурс «Мисс Рим» (или «Мисс Лацио», Софи уже не помнит). Год назад София участвовала, но не выиграла («Слишком высокая, худая и неуклюжая»), лишь получила титул «Мисс Элегантность». Через год, сидя с друзьями в том же ресторане, она получила записку от незнакомца: «Вам бы стоило принять участие. Я был бы очень рад». Говорили, что это был какой-то киношник из жюри, но его имя девушка узнала, только когда все-таки решилась снова участвовать в конкурсе. «Я снова заняла второе место, но в этот раз всё было иначе: на меня положил глаз великий продюсер».

Карло Понти уже исполнилось 39, когда Софии было только 17. Он находился на пике карьеры, она же только-только начала восхождение. Благодаря Понти в Италии засияли такие звезды, как Джина Лоллобриджида, Сильва Кошина и Лючия Бозе, которую обожала София (и даже носила стрижку «под Бозе»). Понти пригласил Софию прогуляться в саду, мол, розы пахнут божественно, что было самым романтичным предложением вечера. Далее Карло и София говорили только о бизнесе. Откуда синьорина родом? Поццуоли? О, там дивный римский амфитеатр, я как-то заезжал туда. Синьорина ходила на пробы? Давайте-ка вы подойдете ко мне в офис, снимем вас, чтоб знать, как вы смотритесь на большом экране.

Ромильда, узнав об этом, заявила, что пойдет вместе с дочерью. Знает она этих продюсеров. Но София отказалась от сопровождения и уже через некоторое время стояла перед… полицейским участком. Адрес, который Понти дал ей, был верным. София решила, что продюсер просто поиздевался над ней, но тут подошел полицейский со словами: «Если вы ищете компанию Понти и Ди Лаурентиса, то вам в соседнюю дверь». Так София попала в самое сердце итальянского кино.

Проба вышла ужасной. Софии нужно было пройтись в купальнике, курить сигарету и смотреть в камеру. «Я никогда не курила и не оставалась наедине с камерой. Чувствовала себя полной лохушкой, и оператор со мной согласился. „Ее невозможно снимать! Лицо короткое, рот огромный, нос длинный!“ Как обычно, я была „чересчур“». Понти не бросил попыток сделать нормальную запись с Софией. На помощь пришел гример, которому девушка напомнила то ли дочь, то ли сестру. Он велел переставить свет, чтобы тень от носа уменьшилась. Заодно он успокоил едва ли не плачущую Софию, аккуратно поинтересовавшись, не хочет ли она чуть-чуть изменить свой доминантный профиль. Понти получил в ответ бурю эмоций: София заявила, что никакую пластику делать не собирается, и раз ничего не получается, то она лучше уедет домой в Поццуоли. Где дивный римский амфитеатр.

Через некоторое время Понти отправил Софию оттачивать технику речи и избавляться от неаполитанского акцента. Однажды он подарил ей белый костюм, поскольку на высокой и худой итальянке брючные костюмы смотрелись гораздо эффектнее. Карло был женат, но отношения с Софией были платоническими. Он стал ее Пигмалионом, она же была Галатеей. После стольких лет безотцовщины София встретила мужчину, который заботился о ней и желал ей счастья. Но Понти не суждено было остаться отцовской фигурой для молодой звезды.

Лирическое отступление: псевдоним

Фамилия Шиколоне была труднопроизносимой для англоговорящих продюсеров — Понти прекрасно это понимал, однако не он придумал фамилию Лорен. Когда продюсер Гоффредо Ломбардо пригласил Софию на главную роль в приключенческую картину «Африка за морями», актриса сказала свое знаменитое «да», как учила мать. Однако большую часть фильма должны были снимать на воде, и тут пришлось соврать. «Вы же из Неаполя, плавать умеете?» — спросил Ломбардо. «Как рыба», — заявила София. Пожалуй, она была единственной неаполитанкой, которая не умела плавать.

Ломбардо не нравился псевдоним Софии — Лаццаро. Родная фамилия актрисы не нравилась ему еще больше. Продюсер подыскивал фамилию легкопроизносимую, но слегка претенциозную. Посмотрев на один из постеров в офисе, он увидел шведскую актрису Марту Торен. И начал перебирать алфавит: Торен, Сорен, Рорен, пока не назвал Лорен. Вуаля! Родилась звезда международного уровня с должным именем: София Лорен.

Золото Неаполя

Однажды в офисе Понти София столкнулась с режиссером Витторио Де Сика. Она неоднократно видела его на студии, но тот не обращал на нее внимания. И даже сейчас, когда они обменивались любезностями, режиссер как будто отсутствовал. На самом деле он прикидывал, подойдет ли София на роль в его киноальманахе «Золото Неаполя». Лорен признается, что не знает, сыграл ли Понти какую-то роль в их встрече. Тем не менее уже на следующий день сеньорита Шиколоне отправилась на съемки в Неаполь. Тот первый день она запомнила навсегда.

«Февраль 1954-го. Мороз пробирает до костей. Я почти не спала, нервничала. Стою перед режиссером, ноги ватные, голос срывается. Последний раз я находилась в Неаполе на конкурсе красоты с принцессами, где была просто пешкой в уже готовом спектакле, статуэткой, которую везли в карете. А теперь у меня главная роль и всё зависит только от меня». Де Сика смог разглядеть в дерганой актрисе девушку с трудным детством, которая хочет понять, как выражать себя через искусство. «Играй всем телом, от кончиков пальцев ног до ногтей на руках, — говорил он Софии. — Тело так же важно, как твой голос, глаза и лицо». На следующий день София для храбрости (и чтоб согреться) выпила пару глотков коньяка. Как прошел день, она не помнит.

Работа с Де Сика укрепила уверенность Софии. Он научил ее играть комедию так, чтобы не скатываться в фарс или пародию. Он научил ее драме: как играть так, чтобы зритель прочувствовал кожей страдания ее героини. И даже когда католическая церковь устроила демарш против части альманаха с участием Софии, она не пала духом. «Золото Неаполя» перенесет Софию в Америку, куда так и не попала в молодости ее мать, Ромильда Виллани.

Летом 1954-го София поняла, что любит Карло. Чувство было взаимным. В последний съемочный день драмы «Женщина с реки» Понти принес на площадку черную коробочку и без лишних слов вручил ее Лорен. Внутри находилось кольцо. «Мы никогда не обсуждали наши отношения, даже тогда, когда он подарил мне кольцо. Я убежала за угол и расплакалась от радости».

После «Золота Неаполя» Понти начали звонить из разных стран, зазывая Софию в свои проекты. Продюсер выбрал Лос-Анджелес, отправился туда на переговоры и отправил невесте короткую телеграмму: «София, если хочешь покорить Америку, учи английский». К счастью, у Лорен оказался талант к языкам, и задачу жениха она выполнила с помощью учительницы из Ирландии. В начале 1956-го она уже находилась на съемочной площадке картины Стэнли Крамера «Гордость и страсть», где партнерами Софии стали Кэри Грант и Фрэнк Синатра.

Вот так «зубочистка» из пригорода Неаполя добралась до Голливуда, встретила мужчину своей мечты и стала одной из самых легендарных звезд кино. Сейчас она просто бабуля Софи, дублирует диснеевские мультфильмы для маленьких членов своей семьи и вспоминает жизнь со светлой грустью. Карло Понти оставил ее в возрасте 94 лет в 2007 году. «Моя жизнь очень похожа на сказку, и, как все сказки, она начинается и заканчивается как большой радостью, так и большой печалью».