«Роль Киры — одна из сложнейших в моей жизни. Было безумно интересно окунуться в этот ужас»: Интервью с актрисой Елизаветой Ищенко из сериала «Трасса»

В Okko вышли все эпизоды триллера «Трасса». Это сериал о сразу двух громких происшествиях на юге России. Сначала местная девочка убивает маму с папой и пытается покончить с собой. Затем сюда из Петербурга на поиски биологических родителей приезжает 18-летняя Кира и исчезает где-то на трассе. Следователи и судья из Северной столицы Светлана, мама Киры, намерены во всём разобраться. Поговорили с Елизаветой Ищенко, исполнительницей роли Киры, о сложных, но интересных съемках, отношениях с родителями и советах от более опытных коллег.

— Ты смотрела «Трассу» и знаешь, чем всё закончилось. Как бы ты описала концовку?

Елизавета Ищенко: Я скажу только одно слово: «Господи!» Это всё.

— Как ты попала на проект?

Елизавета Ищенко: Сначала у меня был созвон по Zoom с Душаном Глигоровым, мы провели пробы. Я тогда отдыхала на море и по видео разыгрывала жуткие сцены, которые требовалось показать. Спустя два месяца после моего возвращения из отпуска Душан пригласил меня на встречу. Тогда я поняла: если хочу бросить себе в жизни такой вызов, как участие в проекте «Трасса», нужно сейчас решить — да или нет. Я понимала, что съемки будут трудными и страшно будет выходить из роли, потому что мой персонаж очень сложный и сама история тяжелая. В итоге решилась и пошла на пробы. Я подумала: нужно сейчас через себя перепрыгнуть, сыграть сцену без других героев, без обстоятельств, без этой страшной атмосферы. И всё получилось. Что-то во мне такое страшное кипело, что Душан увидел и утвердил мою кандидатуру.

— Расскажи, как проходила подготовка к роли? Насколько сложно было выходить из нее?

Елизавета Ищенко: Роль Киры — одна из сложнейших в моей жизни. Было безумно интересно окунуться в этот ужас: сыграть психически неуравновешенного человека, страдающего паническими атаками. Если у Киры нет рядом нужного лекарства, она может умереть от страха. В таком проекте нет другого выхода — нужно поверить. И в обстоятельства, и в идею, и в персонажа. И я поверила.

Съемки были очень сложными, как и выход из роли. Мне пришлось даже спрашивать у знакомых актеров старшего возраста, как после такого прийти в себя. У нас была просто космическая съемочная группа. Когда я приехала в Минеральные Воды, у меня открылся рот от шока. Люди в течение двух месяцев находились в горах без связи, они настолько уже прониклись сценарием, поверили в эти кровь, мясо и кишки, что от них прямо веяло ужасом. Даже не разговаривая с ними, можно было проникнуться страхом, и это помогало в какой-то степени. Все поверили в историю, все жили ею.

— Какой совет дали тебе коллеги по поводу выхода из роли?

Елизавета Ищенко: Сходить к психологу. А еще советовали идти поступать в университет, чтобы найти себя и отстранить Киру. Дело в том, что я очень сильно вживаюсь в персонажа, пропускаю его через себя, и однажды это может сыграть со мной злую шутку — есть риск оказаться в психушке. Важно взять что-то хорошее от героя, но не подпускать его слишком близко, чтобы не потерять себя. В какой-то момент я себя потеряла, но с помощью советов поняла, как правильно выходить из роли. Хотя что-то от Киры я всё же себе оставила, мне кажется.

— Как не допустить, чтобы ребенок вырос таким ранимым, как почти все герои «Трассы»?

Елизавета Ищенко: На этой планете для каждого человека очень много значит родительское воспитание. В «Трассе» показано, что иногда про детей просто забывают, и это помещает ребенка в страшнейшие обстоятельства. Детям нужна опора, пример родителей перед глазами. Когда нет таких ориентиров, ребенок сам себе становится родителем, и это самое страшное. Потому что у него еще психика не сформировалась, его бросает из крайности в крайность, и нет еще в голове базовых установок. Когда дети оказываются без присмотра родителей и без их любви, это очень страшно. «Трасса» как раз показывает жуткую историю детей, которых не хотели, которых не любят и не слышат.

— Насколько у тебя доверительные отношения с родителями?

Елизавета Ищенко: Максимально доверительные. «Трасса» мне как раз дала понять, какие у других людей бывают родители и жизненные обстоятельства. Личная жизнь Киры и моя — это два противоположных полюса. У меня чистейшие отношения и с родителями, и со всеми родными, поэтому так сложно было перестроиться на внутренний мир Киры. Моя героиня всё время пытается понять, кто она и откуда. Так что в голове у меня происходила война двух миров, но это очень интересный опыт.

— Какой лучший совет дала тебе мама?

Елизавета Ищенко: Верь в себя и иди своим путем. Ты — личность, не смотри ни на кого, только прямо.

— На что ты в первую очередь обращаешь внимание при знакомстве?

Елизавета Ищенко: На глаза.

— Какой для тебя главный «красный флаг» в общении?

Елизавета Ищенко: Всё зависит от ситуации, наверное. Хотя вообще такого не бывает, мне каждый человек интересен. Даже с психопатом пообщаться было бы интересно.

— В чём сила «Трассы»?

Елизавета Ищенко: В том, что мы все искренне поверили в нее. Поэтому «Трасса» получилась такой жесткой и правдивой.

— А в чём сила Лизы Ищенко?

Елизавета Ищенко: В смехе!

— Москва или Пятигорск?

Елизавета Ищенко: Минеральные Воды.

— Русская хтонь или сладкая сказка?

Елизавета Ищенко: Сладкая сказка.

— Молчание — золото?

Елизавета Ищенко: Зависит от обстоятельств. Если тебе плохо от того, что ты замалчиваешь правду, то не нужно. А если молчание тебе в радость — пожалуйста.

— Карина Разумовская или Анна Михалкова?

Елизавета Ищенко: Две и сразу! С Аней у нас своя история случилась. Она не только открыла мне глаза на профессию, но и дала много жизненных советов. А с Кариной мы прошли огонь и воду на съемках. Я их обеих люблю очень сильно.

— У твоей героини был талисман — красная нить. А у тебя есть талисман?

Елизавета Ищенко: Талисмана нет, я в них не верю. Мне кажется, талисман — он внутри, ты придумываешь его себе сам. Пусть у меня будет талисманом веснушка или палец.

— Альтернативное название для «Трассы» от Лизы Ищенко? Можно несколько.

Елизавета Ищенко: «Молчание — золото» мне понравилось, прикольное. Сериал подсвечивает это выражение с негативной стороны. Можно назвать «Кишки, мясо, кровь». Очень много вариантов.