Полеты во сне и наяву: Как снимает Мишель Гондри

Сегодня Мишелю Гондри исполняется, страшно сказать, 60 лет. Его часто ставят в один ряд со Спайком Джонсом и Дэвидом Финчером — все трое вышли из музыкальной индустрии и начинали с создания клипов. Но Гондри — не просто бывший клипмейкер, он изобретатель и первопроходец, главный добрый сюрреалист 2000-х, экспериментатор и вечный ребенок. Отмечаем юбилей французского сказочника и рассказываем, как работает и на чем держится очарование Гондри. 

Детство

Гондри родился в Версале в семье, которую сам описал как «хиппи». Его дед Констант Мартин был настоящим изобретателем, именно он создал клавиолину — предшественницу современных синтезаторов. Его отец был программистом, а мать — пианисткой. Будущий режиссер рос в богемной атмосфере, где творчество шло рука об руку с инновациями. Гондри мечтал быть художником или изобретателем, а в итоге умудрился стать и тем и тем. С раннего детства он экспериментировал с изображением, оживляя свои рисунки в альбоме с помощью анимации. 

Большое влияние на юного Гондри оказал первый запомнившийся фильм «Полет на шаре» (1960) — история о дедушке и внуке, которые пролетают на воздушном шаре над Парижем и попадают в разные приключения. Как позднее признавался сам режиссер, в каждой своей работе он пытается воссоздать то ощущение, которое в детстве испытал от просмотра фильма Альбера Ламориса — этим в том числе объясняется такое большое количество полетов в его кино.

Инфантильные решения и роль ранних воспоминаний («Вечное сияние чистого разума»), детская способность жить одновременно в двух мирах — реальном и вымышленном («Наука сна»), юношеский максимализм («Микроб и бензин»), в конце концов, профессия героя Джима Керри из «Шучу» — тема детства проходит красной нитью в творчестве героя этой статьи. Честная непосредственность и способность взглянуть на мир из-под стола, как Джоэл в «Вечном сиянии чистого разума», позволяют Гондри описывать реальность на своем выдуманном наречии, родом из собственного детства и детства кинематографа — того времени, когда изобретательность и трюкачество были главными качествами, необходимыми начинающему кинематографисту. 

Музыкальные видео

Во времена учебы в художественной школе в Париже Гондри играл на барабанах в группе Oui Oui. Со съемок клипов для собственного коллектива и началась его кинематографическая карьера. Только что покинувшая группу The Sugarcubes Бьорк заметила работы Гондри и привлекла его к созданию клипа на свой первый сольный сингл Human Behaviour. Так началась плодотворная коллаборация самых больших «детей» в шоу-бизнесе. Впоследствии Гондри создаст богатые на незабываемые образы видео для Massive Attack, Foo Fighters, Beck, Radiohead, The Chemical Brothers, Daft Punk и других.

Съемки клипов помогли ему развить свой визуальный стиль и поупражняться на территории, где возможно всё. Эксперименты не прошли даром — Гондри стал первопроходцем в мире клипмейкерства. Он одним из первых применил технику морфинга в видео — в клипе французской электронной группы IAM J_e danse le Mia_, а еще первым перенес изобретения анимации в кинематограф. Позднее техника замедленной съемки, реализованная Гондри в клипе Бьорк Army of Me, получила широкую известность после «Матрицы». 

Сны и кошмары

Посмотрев хотя бы один клип или фильм Гондри, вы с легкостью сможете идентифицировать его уникальный сновидческий стиль повествования. Идея о кино как сне, который мы смотрим наяву, перетекает из одного его фильма в другой. Но наиболее буквально она реализована в «Науке сна». Главный герой Стефан (Гаэль Гарсиа Берналь) постоянно витает в облаках, он не способен освоить «взрослую» работу и полюбить «взрослую» девушку. Стефан чувствует себя в своей тарелке только в собственных сновидениях, где он работает на студии Стефан-ТВ, а окружающие его телевизоры вторят его речи.

Кстати, взаимодействие сновидений и кино для Гондри работает в обоих направлениях. Режиссер ведет особый дневник сновидений, в который записывает не только свои сны, но и события реальной жизни, которые напоминают ему образы из снов. Многое из собственных ночных грез он переносит на экраны. Например, в одном из эпизодов «Науки сна» руки Стефана раздаются до огромных ручищ, что сильно мешает ему заниматься работой в дизайнером бюро. Эта сцена основана на образе из повторяющегося сна самого режиссера. Да и весь фильм во многом базируется на биографии Гондри, который признался, что в сценарии объединил два случая из жизни, произошедшие с ним в Париже и Нью-Йорке. А съемки «Науки сна» проходили в доме в Версале, где Гондри вырос и провел детство. 

Автобиографичный протагонист

Все протагонисты Гондри похожи между собой и одновременно сильно напоминают своего создателя. Творческие, застенчивые, инфантильные и совершенно потерявшие связь с реальностью: от уже упомянутого Стефана до более сложного Джеффа Пиклза (Джим Керри) из сериала «Шучу» — ведущего детского телешоу, который переживает смерть сына и постепенно превращается в одну из собственных марионеток. Главному герою «Перемотки» Джерри Герберу (Джек Блэк) Гондри дарит не только черты своего характера, но и любовь к кинематографу и «шведингу» — любительскому ремейку известных фильмов, которым увлекается и сам Гондри. Гербер и его товарищ Майк (Мос Деф) переснимают любимые фильмы, которыми в детстве наслаждался Гондри: «Охотники за привидениями», «Робокоп», «2001 год: Космическая одиссея», «Ребята по соседству», «Король Лев» и другие.

Анимация

Частым подспорьем в дереализации событий для Годри становится анимация. Талантливый художник, во время съемок клипов он в совершенстве освоил и отточил многие техники оживления изображений, от движущегося конструктора лего до вязаных кукол. Постепенно анимация начала проникать и в полнометражные работы Гондри, наполняя параллельный мир сновидений. А в 2013-м Гондри поставил анимированный документальный фильм «Счастлив ли человек высокого роста?», превратив в рисунки философскую беседу с Ноамом Чомски.

Сюрреализм

Сюрреалистичность мира для Гондри лежит в пространстве эмоции — самого нелогичного проявления человечности. Сюрреалистичность его стиля формируется на стыке буквальной интерпретации и чувственной природы метафоры. Режиссер при помощи обычных предметов пытается говорить на языке чувств и наделяет знакомые предметы сакральными смыслами. Так окружающий мир складывается в материальную карту подсознания героя: одновременно формируясь внутри его сознания и являясь его внешним воплощением.

Сценарий, основанный на романе еще одного человека-оркестра и сюрреалиста, француза Бориса Виана, помог в полной мере реализовать видение Гондри. Мир, где коварные водяные лилии сеют мороз в сердце, влюбленность буквально подобна полету на облачке, судьба человека пишется в огромной типографии, а оружие взращивается человеческим теплом, знаком Гондри не понаслышке. То же, что Виан делал в литературе, Гондри создает на экране — метафорический стиль Виана плавно перетекает в уже знакомый нам режиссерский прием. Так, постепенно увядающий интерьер фантастической квартиры богача Колена (Ромен Дюрис), чья жизнь безостановочно рушится из-за болезни Хлои (Одри Тоту), без веской на то причины превращается в руины.

Подобную идею Гондри и сценарист Чарли Кауфман использовали и ранее в «Вечном сиянии чистого разума». Большая часть действия фильма происходит в сознании главного героя Джоэла (Джим Керри). Там он пытается спасти воспоминание о возлюбленной Клементине (Кейт Уинслет) от стирания — гуманистической процедуры, на которую он по глупости соглашается, чтобы уберечь себя от страданий. Однако многое в личности Джоэла теперь с ней связано, и вместе с негативными воспоминаниями о ссорах и приятными — о первых свиданиях стирается большая часть личности героя. В конце концов вся процедура настолько преображает его подсознание, что мир внутри головы буквально начинает рушиться, превращаясь в одну большую катастрофу.

Кустарность

Гондри всегда делает ставку на изобретательность визуального решения, даже если оно повлияет на чистоту кадра, нарушит правила или ненароком обнаружит зыбкость созданной на экране иллюзии. В «Науке сна» мы частенько будем сталкиваться с неприкрытым хромакеем, в «Перемотке» погрузимся в процесс создания фильма, а в «Пене дней» герой сам будет писать сценарий фильма о себе.

Гондри любит напоминать, что главный творец — это аудитория кинозала. О нём, инфантильном, ведомом и поглощенном собственными фантазиями, он снимает кино и им самим, восхищенным зрителем, ребенком, попавшим на первый киносеанс, Гондри и старается, вполне успешно, оставаться.