«Нечто живое и настоящее»: Интервью с режиссером Владимиром Мункуевым о фильме «Кончится лето»

25 октября в киноцентре «Родина» в рамках фестиваля «Послание к человеку» состоялся показ картины «Кончится лето». Это фильм якутских режиссеров Владимира Мункуева и Максима Арбугаева, который в начале октября взял главный приз на фестивале «Маяк». Картина с Юрой Борисовым и Макаром Хлебниковым в главных ролях рассказывает историю двух братьев, на долю которых выпало суровое испытание. О том, как проходила работа над фильмом, мы поговорили с Владимиром Мункуевым.

— Не было идеи перенести действие фильма из Якутии куда-либо?

Владимир Мункуев: В каком-то смысле мы, как якутское кино, стали заложниками самих себя. Якутия огромнейшая, по масштабам как Индия. Снимая фильм, мы проехали с юга на север. Этим маршрутом, кстати, был обусловлен выбор актеров на главные роли. Нижняя часть Южной Якутии — добывающие города Мирный, Алдан, Нерюнгри — с советских времен населена в основном русскими, а не якутами. Они приезжали в советские времена и остались до сих пор. Многие мучаются, хотят уехать на большую землю, но уже пустили корни и не готовы сорваться с места. В этом и есть якутская история, вне зависимости от национальности.

— Ну да. Не было сложности с тем, что у вас очень много локаций, очень много — во всяком случае, так кажется — труднодоступных мест, где вы снимали? Не было сложности с тем, чтобы вообще помещать туда творческую команду и как-то там работать?

Владимир Мункуев: Конечно, временами было совсем непросто. Якутия огромна, но инфраструктуры по большей части просто нет, добраться куда-либо сложно. Мы перемещались от точки к точке на чём только могли, и в этом нам часто помогали местные. Скромный бюджет не позволял тратить миллионы на организацию съемочного процесса, но родные края помогали, и мы это сделали.

Например, так было с финальной сценой с вертолетом. Я решил дописать ее, тем самым переделав финал, когда мы уже были на месте. На тот момент весь бюджет был израсходован, а вызвать вертолет для съемок одной сцены — это огромные деньги. Ждать его тоже не вариант, потому что вертолет прилетает в поселок только раз в две недели. В результате мы решили звонить знакомым в авиации: объяснили, что снимаем кино, попросили о помощи. И нам пошли навстречу! Это просто какое-то волшебство, что мы смогли снять всё, что хотели, за что всем, конечно же, огромная благодарность.

— А почему пришла идея изменить финал?

Владимир Мункуев: Когда мы с Максимом (Арбугаевым. — Прим. ред.) работали над фильмом, договорились, что будем фиксировать реальность, наблюдать за ней. Тем более он документалист, для него это особенно свойственно. Мы не стали делать классическую киношную историю, когда локация ограничена, действие и слова ограничены. Вместо этого герои будто бы жили сами по себе, а камера просто за ними наблюдала.

Это не просто операторский принцип, но и основа всей истории. Если мы видели что-то, что нас цепляло, то тут же брали это в кадр. И так как я сам сценарист, многие вещи переписывались прямо на ходу, в зависимости от того, как и куда мы движемся с нашим фильмом. Кино — это же подобие жизни, которую нужно суметь передать. В момент, когда мы оказались в месте для съемок финала, в деревне Хара-Улах, я пообщался с местными жителями, посмотрел вокруг и вдруг понял, что нужна другая финальная сцена. Я не люблю, когда всё очень правильно. Я люблю неправильность.

— У вас с Максимом не было разногласий во время съемок?

Владимир Мункуев: Сейчас, когда фильм готов, мы с Максом сами поражены тем, как научились договариваться. Не искать компромиссы, когда один другому уступает, а именно договариваться. «Что ты чувствуешь? А что я чувствую?» — такое согласование стало подобием психотерапии лично для меня. Это большой и ценный опыт — работа в паре.

— Как вам работалось с актерами, исполняющими главные роли?

Владимир Мункуев: Парни лучшие! Я переживал, что им будет сложно погрузиться в историю. Мы приехали в эти места заранее, ходили по округе, знакомились с местными. У Юры — что понятно, ведь он большой профессионал, — моментально случился коннект. Макару было чуть сложнее увидеть этот мир. Но в какой-то момент я увидел, что в нём пошел слом в нужную сторону, он стал искренне воспринимать всё. Он честно говорил: «Мне страшно». Я это видел и отвечал: «Да, так и должно быть».

Парни выдержали всё. На этих съемках у нас не было каравана, вагончиков, ничего. Мы едем в УАЗике, денег нет, ничего нет, но при этом все увлечены делом и ни о каких капризах даже речи не идет.

— Первый показ картины зрителям, который состоялся на «Маяке», дал вам какой-то новый взгляд на свою работу?

Владимир Мункуев: Для меня самым удивительным было, когда кто-то в зале стал аплодировать на моменте убийства. Я пытаюсь как-то это осознать, но сейчас на эмоциях я удивлен, почему, когда убивают людей, люди хлопают. Возможно, это был просто выплеск эмоций, и это была не позитивная вещь.

А в остальном… Когда делаешь кино, ты смотришь его двести с лишним раз, поэтому, когда садишься в кинозал со зрителями, уже мало что меняется. Я надеюсь, что лет через 10–20 я смогу вообще забыть это кино и взглянуть на него с чистым восприятием. И тогда я, наверное, что-то пойму. Сейчас я абсолютно необъективен.

— А первые отзывы на фильм, которые были после показа на фестивале, наводят на какие-то мысли?

Владимир Мункуев: Сейчас единственная мысль, которая крутится в голове: «Мы это выпустили!» Просто представь, мы за четыре года это выстрадали, четыре года выкладывались, чтобы получилось кино. И вот наконец-то его видят зрители.

Единственное, я сейчас корю себя за эмоциональность, которая видна в этом фильме. Мы начали писать сценарий четыре года назад, дошли до съемок в 2022-м, всю дорогу дописывали эту историю и видоизменяли. Теперь я вижу, как торчат все эмоции, которые мы проживали. Возможно, нужно быть хладнокровнее и просто держаться. У нас не получилось, но, возможно, это и плюс: появилось нечто живое, настоящее.

Когда ко мне подходили зрители после первых показов, я понял, что они это почувствовали. Честно, не знаю, хорошо это или плохо.

— Есть что-то, что вы хотели бы сказать зрителям, которые пойдут в кино на ваш фильм?

Владимир Мункуев: Нет. Просто иди и смотри.

— Главное, не взять это в кавычки, как название…

Владимир Мункуев: Не стоит! Я без отсылок сказал. (Смеется.)