Как создавался фильм «Пролетая над гнездом кукушки» и почему Кен Кизи так и не посмотрел экранизацию собственной книги

В честь 50-летнего юбилея на большие отечественные экраны возвращается картина «Пролетая над гнездом кукушки» — один из важнейших фильмов 1970-х, ставший обладателем пяти «Оскаров» в самых престижных номинациях. У драмы появилась новая 4К-реставрация, которую впервые показали в этом году в Каннах. Картина Милоша Формана, снятая по одноименному роману Кена Кизи, запустила карьеру многих голливудских актеров, а роль бунтаря Макмёрфи стала поворотной в карьере Джека Николсона. Вспоминаем долгий и сложный путь, которым шедевр Нового Голливуда шел к зрителям.

Скандальный роман, клан Дугласов и Милош Форман

Всё началось с книги. В 1960 году, во время работы над новеллой «Зоопарк», никому не известный американский писатель Кен Кизи устроился ночным санитаром в психиатрическое отделение больницы. Часто, находясь под воздействием наркотических веществ, Кизи беседовал с душевнобольными пациентами и вскоре пришел к выводу, что они не сильно отличаются от него самого. Позже супруга автора вспоминала: «Он стал задумываться, есть ли разница между персоналом и пациентами. Он начал замечать, что все они были травмированными в той или иной степени».

Наблюдения писателя нашли отражение в романе «Пролетая над гнездом кукушки», который сразу после публикации в 1962 году вызвал восторженную реакцию читателей и критиков, был объявлен классикой поколения битников и запрещен к распространению в библиотеках нескольких американских школ. Одним из поклонников Кизи оказался 46-летний Кирк Дуглас, загоревшийся идеей вернуться на бродвейскую сцену в роли бунтаря Макмёрфи. Актер выкупил у Кизи права на постановку за 47 тысяч долларов, но пьеса получила разгромные отзывы критиков — во многом по вине самого Дугласа, который превратил свободолюбивого и циничного героя в очаровательного стареющего пройдоху.

Тогда актер, не привыкший сдаваться на полпути, решил адаптировать роман Кизи для большого экрана. В Чехословакии Дуглас познакомился с молодым и амбициозным режиссером Милошем Форманом, который с восторгом принял предложение голливудской звезды снять фильм по американскому бестселлеру. К сожалению, высланный по почте экземпляр романа «Пролетая над гнездом кукушки» был конфискован таможней, поэтому следующие десять лет чешский постановщик обижался на зазнавшегося актера, так и не отправившего ему обещанный роман, а Дуглас проклинал молодого режиссера, не удостоившего его ответом.

Ситуация прояснилась только в 1971 году, когда 27-летний Майкл Дуглас, за плечами которого было несколько эпизодических ролей в сериалах, уговорил отца отдать ему права на роман Кизи. По совету сценариста Лоренса Хаубена, не знавшего о конфликте Дугласа-старшего с чешским постановщиком, Майкл пригласил на роль режиссера всё того же Милоша Формана. На этот раз книга попала в руки адресата, съемочный процесс сдвинулся с мертвой точки, а Кирк Дуглас, услышав от сына имя утвержденного режиссера, от души посмеялся.

Проблемы со студиями, судебный иск Кизи и поиск актеров

Не имея опыта в производстве фильмов, Майкл Дуглас обратился к независимому продюсеру Солу Заенцу, с которым познакомился на съемках телесериала «Улицы Сан-Франциско». Вместе они приняли решение пригласить на роль сценариста самого Кена Кизи — кто, как не автор, сумеет адаптировать роман для большого экрана? Разногласия возникли сразу: писатель требовал сохранить повествование от лица душевнобольного Вождя и настаивал на оптимистичном финале, в котором большинство пациентов покидают стены больницы. Форман, которому мрачные настроения эпохи Нового Голливуда были ближе, чем идеалистические идеи 1960-х, не пошел на уступки, и Кизи подал иск в суд. В итоге стороны пришли к мирному соглашению, но писатель поклялся никогда не смотреть картину. Для Дугласа это было большим ударом: «Я боготворил его. Он был важной частью моего поколения».

Вместо Кизи сценаристом выступил начинающий автор Бо Голдман, с радостью согласившийся на гонорар в размере восьми тысяч долларов. Первую его находку, покорившую Формана, можно увидеть в самом начале фильма: именно Голдман придумал поцелуй в щеку, которым Макмёрфи награждает санитара по прибытии в лечебницу.

Главная проблема заключалась в том, что ни одна киностудия не верила в успех фильма о сумасшедших. Боссы требовали хеппи-энда, а Дуглас и Заенц, закатывая глаза и качая головами, собирали деньги из собственных средств. В результате проект подобрала студия United Artists, а четверть накопленных денег ушла на гонорар исполнителя главной роли.

В отличие от Кизи, категорически выступавшего против кандидатуры Джека Николсона, Заенц не списывал начинающего актера со счетов. Но, по словам Дугласа, у Николсона был «имидж молодого чувствительного интеллектуала», который не вязался с образом Макмёрфи. Когда от роли отказались Джин Хэкмен, Марлон Брандо и Бёрт Рейнольдс, продюсеры снова вернулись к кандидатуре Николсона. Окончательно решение было принято после того, как Дуглас посмотрел роуд-муви «Последний наряд», в котором он впервые почувствовал актерский масштаб артиста. Получив приглашение от Формана, Николсон ответил: «Черт, Милош, я пытался получить права на эту чертову книгу, но старик Дуглас опередил меня!» По словам режиссера, молодой актер был напрочь лишен звездной болезни, а его чувство юмора помогало разряжать обстановку на съемочной площадке.

Куда сложнее обстояли дела с выбором актрисы на роль медсестры Рэтчед. Известные голливудские звезды — Энн Бэнкрофт, Коллин Дьюхёрст, Джеральдин Пейдж, Анджела Лэнсбери — отказались играть хладнокровную садистку. Тогда малоизвестная исполнительница Луиза Флетчер, умолявшая Формана о пробах, предложила отойти от концепции абсолютного зла и сделать сестру Рэтчед женщиной, не осознающей собственную жестокость и уверенной в своей правоте. Получив роль, актриса решила, что ее героиня будет носить старомодную прическу в стиле 1940-х, так как сестре Рэтчед некогда думать о внешности. По этой же причине она всегда появляется в кадре без макияжа. В первые дни съемок Николсон спросил Флетчер, как могли бы звать ее героиню, и актриса придумала имя Милдред. «Через несколько недель мы снимали Макмёрфи, возвращающегося после электрошоковой терапии и притворяющегося зомби. Он посмотрел на меня и сказал: „Привет, Милдред“. Я была так потрясена, что тут же покраснела. Это мой любимый момент», — позже вспоминала актриса.

В связи с ограниченным бюджетом создатели искали неизвестных, но запоминающихся исполнителей. Не раздумывая, Дуглас пригласил на роль бывшего военного летчика Мартини своего старого друга Дэнни ДеВито, с которым в конце 1960-х снимал квартиру в Нью-Йорке. Для актера, уже сыгравшего этого персонажа в бродвейской постановке 1971 года, участие в фильме стало первой работой в большом кино. Также в ролях пациентов дебютировали Кристофер Ллойд и Брэд Дуриф.

Сложнее всего было найти актера на роль Вождя — в книге Кизи он описан как индеец ростом не меньше двух метров. Проблема заключалась в том, что коренные американцы, как правило, высокими не бывают. По счастливой случайности Дуглас познакомился с продавцом подержанных машин, к которому часто наведывались индейцы из местной резервации, и оставил ему номер телефона на случай, если в гости заглянет коренной американец размером с дерево. Через полгода раздался звонок: «Майкл, самый большой чертов индеец зашел ко мне сегодня!» — так в картину попал чемпион родео, лесник и художник Уилл Сэмпсон.

Переезд в психиатрическую клинику, пациенты в массовке и конфликты с режиссером

По задумке Дугласа и Заенца, съемки фильма должны были проходить в настоящей психиатрической больнице. Посетив четыре лечебницы, создатели остановились на клинике в Орегоне — единственной, где персонал был знаком с книгой Кизи. «Идею снимать 90% фильма в интерьерах, к тому же в январе, когда за окном темнело в три часа дня, все сочли безумной. На самом деле это было одним из лучших решений, которые мы с Солом приняли», — вспоминал Дуглас. Съемки в стенах лечебницы не только добавили фильму достоверности, но и помогли продюсерам сэкономить на декорациях. Возглавлявший клинику доктор Дин Брукс предоставил продюсерам помещение, в котором находились реальные пациенты, и даже поощрял их участие в съемочном процессе. «Только потом я узнал, что многие из них были опасными преступниками. В художественном отделе у нас работал поджигатель», — рассказывал Дуглас. Многие пациенты заменили массовку, например в сцене ожидания шоковой терапии. Сам доктор Брукс сыграл главврача клиники и даже получил от Формана разрешение на полную импровизацию в сцене диалога с Макмёрфи.

За исключением Николсона, параллельно снимавшегося в другом проекте, весь актерский состав на две недели переехал в орегонскую лечебницу. Инициативный доктор Брукс прикрепил каждого исполнителя к пациенту, чьи особенности и повадки могли пригодиться на съемочной площадке. Актеры ночевали в больничных палатах, посещали групповую терапию и ежедневно наблюдали за поведением психически больных людей, зачастую опасных преступников. В результате прибывший на площадку Николсон, до этого не знакомый с коллегами, с трудом смог отличить актеров от настоящих пациентов.

Добиваясь максимальной достоверности, Форман часто снимал актеров без предупреждения, включал камеру во время репетиций и поощрял импровизацию. Эпизоды групповой терапии всегда снимались с нескольких камер, при этом никто из участников не знал, как именно постановщик смонтирует сцену. В результате в фильм вошли живые реакции актеров — от покрасневших щек до неуместных улыбок. Подобный эпизод есть в сцене на корабле, когда Винсент Скьявелли, насаживая рыбу на крючок, случайно выколол ей глаз. Испугавшись, что испортил реквизит, актер стал неловко приделывать глаз на место — разумеется, Форман включил этот трогательный момент в фильм.

Кстати, поездка на рыбалку была единственной сценой, снятой не в хронологическом порядке. Изначально Форман вообще хотел отказаться от вылазки на природу — он считал, что финальный побег Вождя будет выглядеть эффектнее, если снимать весь фильм в четырех стенах. Заенц уговорил режиссера рискнуть и не ошибся: живая, воодушевляющая сцена на корабле стала настоящим глотком воздуха. Правда, все актеры, кроме Николсона, страдали морской болезнью, поэтому Дугласу приходилось буквально силком затаскивать их в лодку.

К концу съемок обстановка начала накаляться. Режиссер не считал нужным показывать актерам отснятый материал, и это сильно раздражало Николсона. Дуглас заметил, что съемочная группа теряет доверие к Форману, и уговорил постановщика поделиться несколькими готовыми эпизодами. Только убедившись, что всё идет по плану, актеры продолжили работу. Еще одна проблема заключалась в том, что сроднившиеся с персонажами актеры начали терять чувство реальности. У Дэнни ДеВито появился воображаемый друг, а Флетчер во время ланча рассаживала коллег, как пациентов. Потом актриса и вовсе перестала общаться с членами съемочной группы, пытаясь лучше почувствовать отстраненность своей героини. Чтобы подсластить пилюлю, в последний день съемок актриса отправила каждому мужчине игривый снимок, на котором она позировала топлес в шапочке медсестры, с подписью «Милдред».

Феноменальный успех и «Большая пятерка»

Премьера фильма состоялась 19 ноября 1975 года на международном фестивале в Чикаго. По воспоминаниям Флетчер, во время сцены, в которой Макмёрфи пытается задушить сестру Рэтчед, зрители вскочили со своих мест, стали кричать и подбадривать героя. В этот момент съемочная группа поняла, что фильм ждет небывалый успех.

При бюджете в 4 млн долларов фильм «Пролетая над гнездом кукушки» собрал более 100 млн долларов, уступив лидерство в прокате только «Челюстям» Стивена Спилберга. Картина Формана стала вторым фильмом в истории, завоевавшим «Оскар» в пяти главных номинациях, что ранее удавалось только романтической комедии «Это случилось однажды ночью» Фрэнка Капры. На церемонии «Золотой глобус» фильм также удостоился «Большой пятерки» — впервые в истории кино.

На церемонию вручения премии «Оскар» Кизи не приехал. Писатель находился на своей ферме в Орегоне в кругу родных и близких, наблюдая за триумфом фильма по телевизору. Несмотря на то, что Форман упомянул Кизи в своей речи, режиссер не признал его соавтором сценария, за что американский писатель назвал всех создателей картины «аморальными». Он мечтал о фильме, пропущенном через параноидальное сознание ненадежного рассказчика, в то время как у Формана Вождь стал второстепенным героем. Позже получив выплату свыше 1 млн долларов, Кизи так и не смог простить Дугласа, Заенца и Формана: «Они хотели сделать „Героев Хогана“, а я мечтал снять „Кабинет доктора Калигари“».

Шедевр Формана стал одним из важнейших фильмов американской «новой волны» 1970-х. Даже спустя 50 лет картина напоминает зрителям о том, как важно бороться за собственную свободу и как важно этой свободы не бояться. Тот, кто силен духом и верит в себя, может менять жизни других людей. А если не получится, то, как сказал бы Макмёрфи, важно хотя бы попытаться.