Фабрика порока: Как отражали проблемы Голливуда в кино и сериалах

В массовом сознании Голливуд считается местом, где исполняются мечты. Но настоящие драмы скрываются за фоном экранных сказочных иллюзий, созданных для зрителей. Естественно, голливудские авторы не могли не отрефлексировать происходящее в их королевстве развлечений. В честь 75-летия фильма «Сансет бульвар» о трагической судьбе звезд немого кино рассказываем, как «фабрика грез» в разное время представала на экранах, чем пугала и в чём видела собственные главные проблемы.

Забытые звезды

Кино о кино в Голливуде активно снимали еще во времена его немой эпохи. В комедиях вроде «Мэри из кино» или «Души на продажу» показывали, как создается магия большого экрана и счастливиц, волею судьбы попавших в этот мир. Если тебе суждено быть звездой, то фортуна рано или поздно окажется к тебе благосклонна.

О том, что даже самые яркие звезды когда-нибудь перестают сиять, Голливуд заговорил после появления звука в кино. Смерть великого немого похоронила карьеры многих вчерашних кумиров, не сумевших адаптироваться к новым реалиям.

В 1930-е годы на экранах появились два фильма с почти идентичным сюжетом — «Какова цена Голливуда» (1932) и «Звезда родилась» (1937). Обе картины посвящены обратной стороне успеха в киноиндустрии: одиночеству, депрессии и прижизненному забвению. Более известная лента «Звезда родилась» повествует об отношениях между честолюбивой начинающей актрисой и некогда популярным актером, чей пик славы прошел. Талантливый, но уже не востребованный артист Норман Мэн помогает юной возлюбленной стать новой звездой экрана. Радость за успех близкого человека перемежается с горечью от собственной ненужности. Осознав, что его карьера окончательно рухнула, Норман сводит счеты с жизнью. История о неприглядной изнанке шоу-бизнеса столь впечатлила зрителей, что в разные десятилетия появились три не менее успешных ремейка картины. Правда, в версиях 1976 и 2018 годов кинозвезд заменили на музыкантов.

В 1950 году на экраны вышла картина Билли Уайлдера «Сансет бульвар» о некогда невероятно популярной актрисе немого кино, мечтающей вернуться на большие экраны. Норма Десмонд живет в иллюзорном мире, где она всё еще ярчайшая звезда Голливуда. Героиня презентует себя так: «Я осталась великой, это фильмы обмельчали». В этих фантазиях ее поддерживает верный дворецкий Макс, знаменитый в прошлом режиссер и первый муж актрисы. В величественном, но заброшенном особняке они подобны призракам, отчаянно тянущимся к живым. Окончательно обезумевшая актриса губит молодого сценариста-неудачника, по стечению обстоятельств взявшегося вернуть ее в большое кино.

Роль Нормы Десмонд стала лебединой песней для звезды 1920-х годов Глории Свенсон, а в камео снялись многие классики немого кино вроде Эриха фон Штрогейма, Бастера Китона и Сесиля ДеМилля. Реквием Уайлдера по ушедшей эпохе оказался столь пронзительно-горьким, что поначалу привел в шок многих маститых кинодеятелей Голливуда. Известно, что после предпремьерного показа продюсер Луис Майер публично назвал режиссера ублюдком, опозорившим американский кинематограф. Когда эмоции утихли, всё встало на свои места — «Сансет бульвар» объявили одной из важнейших лент послевоенного Голливуда, а публика и критика вновь обратили внимание на сошедшее с экранов великое поколение актеров.

Появление звука в кино стало основным сюжетом и в комедийном мюзикле «Поющие под дождем». Фильм, в отличие от творения Уайлдера, сообразно жанру снят в куда более оптимистичном ключе, в нём уже отчетливо чувствуется снисходительность к почившему молчаливому собрату. При этом переход от немого кино к звуковому метафорически отражает в картине противоречие между публичным образом знаменитости и реальным человеком. Так, вынужденные играть перед поклонниками и журналистами счастливую пару Дон и Лина во время съемок любовной сцены говорят друг другу гадости. Герой Джина Келли на самом деле влюблен в неизвестную, но хорошо поющую актрису. Счастливый финал знаменует тождество звука и изображения. Вставшие в ногу с кинопрогрессом настоящие влюбленные счастливо воссоединяются, а эгоистичную диву с писклявым голосом Лину ждет прилюдный позор.

Крушение великого немого и его героев интересует и современных режиссеров. В оскароносном «Артисте» (2011), снятом в эстетике картин 1920-х годов, кумир миллионов Джордж Валентайн лишается славы и денег с появлением в кинематографе революционной технологии. Тем не менее сыгранный французским актером Жаном Дюжарденом герой находит себя в новом кино как великолепный танцор. Важная деталь фильма — звук в картине появляется в самой концовке, и свою единственную фразу Валентайн произносит с сильным французским акцентом. Именно европейский акцент поставил крест на карьере в Голливуде для многих артистов Старого Света. «Вавилон» Дэмьена Шазелла о голливудской тусовке конца 1920-х напрямую перекликается с «Поющим под дождем», вплоть до прямых цитат. Сам режиссер признавался, что хотел сделать «мрачное дополнение» к классическому мюзиклу, передав безумие эпохи. Слава преходяща, а время неумолимо, но сам кинематограф дарует талантливым артистам бессмертие, пусть и только на экране.

Творцы в жерновах системы

Голливуд, как самая большая в мире индустрия развлечений, всегда был местом столкновения творческих амбиций и диктата киностудий, заточенных на создание успешного продукта. И, конечно, кинематографистов всегда интересовал художник, отстаивающий свое право на самовыражение. Поэтому кино о кино состоит из истории компромиссов, конфликтов и жертв, на которые готовы пойти таланты ради искусства.

Еще в годы расцвета студийной системы режиссер Винсент Миннелли рассказал в фильме «Злые и красивые» (1952) о цене, которую порой приходится платить за восхождение на голливудский олимп. Главный герой, продюсер Джонатан Шилдс, показан глазами работавших с ним режиссера, актрисы и сценариста. Для всех троих встреча с ним обернулась болезненным опытом. Шилдс помог им стать звездами, но безжалостно разрушил их жизни. И всё же Миннелли показал героя с большой долей симпатии. Это одержимый кинематографом мечтатель, двигающий индустрию вперед. Считается, что сыгранного Кирком Дугласом персонажа наделили чертами нескольких реальных продюсеров — Дэвида Селзника, Дэррила Занука и Вэла Льютона. Примечательно, что со временем Дуглас и сам стал продюсером, у которого были конфликты с режиссерами. Его трения со Стэнли Кубриком во время съемок «Спартака» давно обросли легендами.

Начавший снимать во времена Нового Голливуда с его недолгим, но ярким периодом авторов-одиночек, Вуди Аллен остался одним из немногих счастливчиков-интеллектуалов, кому удалось сохранить творческую свободу и независимость. Впрочем, это никогда не мешало ему ерничать в отношении Голливуда, как в своем оммаже на феллиниевский фильм «8 с половиной» — «Звездные воспоминания». В своей поздней работе «Голливудский финал» (2002) Аллен отвечает на вопрос, можно ли остаться автором в условиях коммерциализированной индустрии. Да, если закрыть глаза на всю эту голливудскую кухню. Герой фильма — невротичный режиссер, внезапно ослепнувший перед съемками высокобюджетной картины. Снятая буквально наощупь лента повергает в шок доверившихся автору продюсеров. Но всё не так плохо: что не зашло американской публике, неожиданно выстреливает на европейских кинофестивалях. Аллен не был бы Алленом, если бы съязвил только про голливудских идиотов: досталось и собратьям-режиссерам, которые в своем эгоцентризме порой теряют связь с реальностью.

Другая важная фигура интеллектуального американского кино 1970-х — Роберт Олтмен — на склоне лет также едко прошелся по нравам Голливуда в «Игроке» (1992). Режиссер в свое время изрядно поругался со многими студиями, поэтому был беспощаден к объекту сатиры. Голливуд в «Игроке» — это мир беспринципных и малообразованных дельцов, решающих, какому из сценариев дать зеленый свет. Впрочем, хороши и сами сценаристы, предлагающие идеи вроде «доброго, но циничного политического триллера с экстрасенсами в духе „Привидения“ и „Маньчжурского кандидата“». В конце концов кинобоссы решают, что писаки-дармоеды им и вовсе не нужны, а идеи можно самим брать из газетных статей. А что может быть заманчивее новости про свежее убийство незадачливого сценариста?

В фильме «Большая картина» (1989) юный режиссер-вундеркинд получает возможность сделать в Голливуде фильм по собственному сценарию. Но снять по-своему новичку, конечно же, никто не даст. В итоге от первоначального замысла ничего не останется. Фильм предзнаменовал появление в Америке новой волны независимых режиссеров, пытавшихся творить вне больших студий.

Одни из главных представителей этой плеяды авторов-интеллектуалов, братья Коэн представили собственный взгляд на темную изнанку киноиндустрии. В мрачной комедии о Голливуде 1940-х «Бартон Финк» талантливый драматург (Джон Туртурро) на свою беду соглашается написать для крупной студии сценарий про рестлеров. Амбиции Финка быстро тонут в творческом кризисе, а «фабрика грез» в лице всесильного продюсера Липника постепенно превращает его жизнь в ад.

В те же 90-е вышла псевдодокументальная комедия «Гори, Голливуд, гори» (1998). По сюжету режиссер в исполнении Эрика Айдла снимает суперблокбастер с участием Сильвестра Сталлоне, Вупи Голдберг и Джеки Чана (все они сыграли самих себя). Студия полностью вырезает концовку картины, режиссер, конечно же, протестует и требует убрать свое имя из титров. По старой голливудской традиции ему предлагают подписаться в титрах под принятым в таких случаях псевдонимом Алан Смити. Вот только самого режиссера и в самом деле зовут Алан Смити, и тогда он решает выкрасть свой фильм. Злую шутку о внутренней кухне Страны чудес американцы не оценили. На картине оттоптались все кому не лень, называя «Гори, Голливуд, гори» чуть ли не худшим фильмом в истории. По иронии продюсеры серьезно покромсали картину, да так, что режиссер Артур Хиллер снял свое имя с титров, подписавшись как… Алан Смити.

Если в «Гори, Голливуд, гори» было всё же больше желчи, чем юмора, то появившиеся через 10 лет после него «Солдаты неудачи» оказались уморительно смешными. В нулевые действительно уже невозможно было не смеяться над помпезными студиями во главе с деспотичными карабасами-барабасами. Бен Стиллер сотоварищи всласть поиздевались над голливудским кинопроизводством с претенциозными звездами, ушлыми агентами и алчными до неприличия продюсерами (карикатурный студийный босс — едва ли не самая яркая роль Тома Круза).

Город грехов

Еще в годы немого кинематографа Голливуд получил реноме логова разврата. Звезды экрана фигурировали в заголовках о резонансных убийствах, сексуальном насилии, злоупотреблениях наркотиками и случаях суицида. Показать всю эту вакханалию Голливуд смог только после отмены кодекса Хейса — свода цензурных правил, призванных сохранить моральные устои американских зрителей.

Едва ли не самый мрачный портрет Голливуда как вместилища порока создал в 1970-е англичанин Джон Шлезингер в экранизации романа Натана Уэста «День саранчи». На дворе Великая депрессия, в редких кадрах хроники чувствуется приближение войны, а сверкающий фасадным лоском Голливуд продолжает внушать американцам веру в чудо. Но чуда для героев фильма не происходит. Актриса-статистка Фэй становится проституткой, а влюбленный в нее талантливый художник Тодд остается мелкой сошкой на киностудии. Финальная сцена поражает апокалиптическим размахом. Помпезная премьера нового фильма превращается в массовые беспорядки, погромы и давку. Обезумевшая толпа вытаскивает из машин звездных актеров, а сам Голливуд охвачен пламенем.

Гротескные и пугающие персонажи фильма Шлезингера вроде злобного карлика или испорченного ребенка-актера вполне могли бы появиться в фантазиях Дэвида Линча. Голливуд в фильмах почившего недавно мэтра представлен как потустороннее место, где явь проступает сквозь сновидческие кошмары. В «Малхолланд Драйве» (2001) на фоне съемок картины о 50-ых бедолагу режиссера прессуют мафиозные «продюсеры», а его муза на свою беду повстречала то ли актрису-соперницу, то ли доппельгангера. В воздухе витает смерть, а значение кошмаров тщательно зашифровано. Возможно, истинную разгадку знает мелькающий в кадре демон, сводящий людей с ума на задворках Города ангелов. Тема двойничества присутствует и во «Внутренней империи» (2006), где грань между вымышленным и реальным еще больше размыта, а туристическая святая святых Голливудский бульвар приобретает инфернальные коннотации.

Другой выдающийся мастер кинематографических кошмаров — Дэвид Кроненберг — в фильме «Звездная карта» (2014) и вовсе недвусмысленно намекает, что современный Голливуд — это филиал ада на Земле. Режиссер безжалостно препарирует обитателей Голливудских холмов, чье существование редуцировано до удовлетворения гипертрофированных амбиций. В паноптикуме стареющая звезда Гавана Сегранд (Джулианна Мур), танцующая от радости при вести о гибели сына конкурентки, звездный ребенок и пациент рехаба Бенджи и прочие «милые» персонажи. При этом все они глубоко несчастные люди со своими скелетами в шкафу. Психотерапевты и успокоительные им помочь бессильны, а голоса призраков прошлого становятся всё настойчивее.

В уже упомянутом «Вавилоне» Шазелл показал, что становление голливудского мифа неразрывно связано с интригами, сплетнями и самыми разнузданными оргиями. Спасительная сила искусства вроде бы дает его создателям индульгенцию, но от очевидного библейского символизма в названии фильма никуда не уйти. Это город грехов, где поклоняются ложным богам.

Внутренние враги и аутсайдеры

Одна из самых позорных страниц в истории Голливуда произошла в первые десятилетия холодной войны, когда заподозренные в прокоммунистических взглядах актеры, сценаристы и режиссеры лишились работы.

Впервые об охоте Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности на голливудских «красных» рассказали в фильме «Подставное лицо» (1976). Попавший в «черный список» сценарист просит друга Говарда стать подставным лицом, чтобы под его именем продавать студиям свои работы. Сыгранный Вуди Алленом лжесценарист быстро делает карьеру и предлагает услуги другим фигурантам «списка». По мере того как обыватель Говард вживается в роль интеллектуала, он начинает искренне сочувствовать опальным литераторам. Фильм создавали люди, которые сами когда-то были в «черном списке», в том числе режиссер Мартин Ритт, сценарист Уолтер Бернстайн и актер Зеро Мостел.

К услугам подставных лиц или «фронтов» (собственно, оригинальное название фильма Ритта — The Front) пришлось прибегнуть и знаменитому сценаристу, автору «Спартака» и «Римских каникул» Далтону Трамбо. Более того, находясь под запретом на профессию, он получил два «Оскара» под псевдонимами. Борьбе и подпольной работе кинематографиста посвящен фильм «Трамбо» (2015). Мужественный сценарист, несмотря на давление Комиссии, не сдает коллег и садится в тюрьму на 11 месяцев. Через два года после выхода драма Джея Роуча заиграла новыми красками. Сыгравший друга Трамбо комик Луи Си Кей попал под «кэнселлинг» из-за обвинений в сексуальных домогательствах и на какое-то время сам попал в «черный список» американского шоу-бизнеса.

Тема «красной» паранойи играет важную роль и в комедии Коэнов «Да здравствует Цезарь!» (2016) о суматошной жизни одной голливудской студии 1950-х годов. Правда, братья довели ее до гротеска. Кружок сценаристов-коммунистов похищает звезду пеплума и внушает ему марксистские идеи. Актера всё же вернут на студию, но его коллега из киномюзиклов по собственной воле успеет покинуть клятые США на советской подводной лодке.

Коэнов, как и Квентина Тарантино за фильм «Однажды… в Голливуде» о закате «золотой эпохи», левые активисты и журналисты корили за отсутствие в истории чернокожих актеров. В ответ им только развели руками — такие тогда были нравы в индустрии. Шоураннер Райан Мёрфи в мини-сериале «Голливуд» (2020) задался амбициозной целью показать альтернативную историю индустрии, в которой еще в 1940-е удалось искоренить расизм и гомофобию.

Работу Мёрфи из-за альтернативного взгляда на классический Голливуд также сравнивали с последним на сегодня фильмом Тарантино. Но сам подход авторов преследует разную цель. Тарантино руками своих героев спасает убитую шайкой Мэнсона актрису Шэрон Тейт, а с ней пусть и наивный, но романтичный старый Голливуд. Мёрфи же сфокусирован исключительно на социальном ревизионизме. В сериале, помимо вымышленных персонажей, есть и реальные фигуры вроде актера Рока Хадсона, вынужденного скрывать свою сексуальную ориентацию. Кинокоманда из социальных аутсайдеров снимает большую драму, и к финалу патетика «Голливуда» улетает в космос. Чернокожая исполнительница главной роли и чернокожий же гей-сценарист получают «Оскары» за фильм режиссера с филиппинскими корнями, а отрицательные персонажи каются за свои нетолерантные взгляды.

Очевидно, тема борьбы за права меньшинств в Голливуде всё еще остается горячей, но в ее отображении уже мелькает ирония. В одной из серий вышедшего в 2025 году сериала «Киностудия» продюсер (Сет Роген) и его команда решают сложнейшую головоломку — как расово правильно подобрать актеров для новой картины и никого не обидеть. Выход находится сам собой. Расовую подоплеку никто не замечает на волне хейта из-за планов студии частично использовать в проекте искусственный интеллект. Нетрудно догадаться, что именно встреча с нечеловеческим разумом станет главным вызовом для всей индустрии развлечений. Станет ли ИИ Голливуду союзником и помощником или беспощадным врагом, который его похоронит.