15 лучших фильмов Клинта Иствуда, которые нельзя пропускать

31 мая Клинту Иствуду исполняется 95 лет. За свою невероятную карьеру он успел сняться более чем в полусотне фильмов, а как режиссер — поставить 40 картин и выиграть четыре «Оскара». Отобрали 15 лучших его фильмов — от вестернов 70-х до актуальных драм 2020-х.

15. «Присяжный номер два»

Джастин Кемп (Николас Холт) становится присяжным на судебном деле — парня подозревают в том, что он убил возлюбленную после ссоры в баре. По ходу процесса Джастин вдруг понимает, что знает о преступлении больше, чем думал. Но если он сознается, то сам попадет под арест. И тогда потеряет всё: и работу, и возлюбленную, и всякие перспективы на будущее.

Последний (надеемся, что пока что) фильм Клинта Иствуда возвращает режиссера к его любимому в последнее время жанру судебной драмы — в нем же отчасти решены и «Дело Ричарда Джуэлла», и «Чудо на Гудзоне». Здесь, правда, режиссер смещает фокус с незаслуженно обвиненных к столь же незаслуженно попавшим в присяжные. Герою Холта ничего не угрожает, кроме его же совести: вроде бы неплохой человек, пускай и со своими проблемами, вынужден решать, что для него важнее — справедливость или собственная жизнь.

История мучительного выбора, пожалуй, у Иствуда вышла не такой острой, как могла бы еще десяток лет назад. Режиссер, конечно, устал, и иногда бывает чувство, что снимает уже на автомате. Вот только иствудский «автомат» всё равно талантливее 90 % режиссеров, которые годятся ему уже даже не во внуки, а в правнуки.

14. «Джоси Уэйлс — человек вне закона»

После того как семью Джоси Уэйлса (Клинт Иствуд) жестоко убивают солдаты Союза во время Гражданской войны, он вступает в отряд армии Конфедерации. Когда война заканчивается, большинство его товарищей сдаются, но Джоси отказывается. Теперь мужчину преследуют и убийцы его семьи, и охотники за головами. А среди союзников — разве что странный старик-индеец (Вождь Дэн Джордж).

В 70–80-х годах Иствуд, когда-то ставший звездой благодаря вестернам Серджио Леоне, и сам много снимал в главном американском жанре. Правда, его фильмы тогда были весьма прямолинейными: «Бродяга высокогорных равнин» или «Имя ему Смерть» рассказывают классические истории о героях-стоиках, решающих помочь бедным поселенцам справиться с бандитами.

«Джоси Уэйлс» выглядит интереснее. Во-первых, в фильме появляется комедийная интонация: в отношениях главного героя и его спутника-индейца много забавных контрастов и даже несвойственной Иствуду эксцентрики. Во-вторых, «Джоси Уэйлс» интересно обращается с темой мести. Ожидаемый центр картины в итоге отодвигается на второй план — герой искренне пытается построить новую жизнь на руинах, вдали от всего зла и травм прошлого. Просто ему не дают — как позже и не дадут герою главного иствудского вестерна.

13. «Совершенный мир»

Преступник Бутч Хейнс (Кевин Костнер) сбегает из тюрьмы и в ходе побега захватывает в заложники восьмилетнего мальчика Филиппа (Т. Дж. Лоузер). Мужчина и ребенок быстро находят общий язык: похититель учит парня жизни и обещает сводить на аттракционы, на которых тот никогда не был — запрещает религия. За ними охотятся опытный рейнджер Ред Гарнетт (Клинт Иствуд) и умная помощница Салли Гербер (Лора Дерн). Им надо поймать беглецов, пока они не покинули пределы Техаса.

На фоне прочих «больших» работ Иствуда «Совершенный мир» выглядит на удивление легкомысленным. В истории о закоренелом, но добродушном преступнике и ребенке, для которого тот неожиданно становится отцовской фигурой, можно увидеть корни еще десятка похожих сюжетов — и более ранних, и более поздних. Иствуда тут больше всего интересует фигура отсутствующего отца. И Бутч, и Филипп выросли в семьях матерей-одиночек, они оба травмированные дети, по разным причинам не научившиеся взаимодействовать с окружающим миром. Правда, у Филиппа еще есть время научиться. А вот время Бутча на исходе.

12. «Наркокурьер»

Пожилой цветовод Эрл Стоун (Клинт Иствуд) сталкивается с финансовыми трудностями и угрозой потери бизнеса. Неожиданно ему предлагают хорошо оплачиваемую работу — просто водить машину и доставлять грузы. Эрл соглашается, не задавая лишних вопросов, и вскоре выясняет, что стал наркокурьером для мексиканского картеля. Не привлекая подозрений из-за возраста, он успешно выполняет рейсы, пока его не берет в разработку агент Управления по борьбе с наркотиками Колин Бейтс (Брэдли Купер).

Героев Иствуда, может, и зовут по-разному в его фильмах, но всё же вместе они формируют один масштабный развивающийся образ. От суровых ковбоев 1970-х — к сломленным ковбоям 1990-х — к уставшим старикам 2000-х. В «Наркокурьере» мы видим Клинта Иствуда 2010-х, всё еще бойкого старика, не готового отпускать утекающую сквозь пальцы жизнь. Криминальный сюжет здесь — лишь повод почти 90-летнего режиссера поговорить о волнующей теме старости. Иствуд тут необычно забавен и даже самоироничен: он принимает скоротечность времени, уже не переживает, как десять лет назад, и под финал кажется вполне умиротворенным человеком. За что сложно не радоваться — особенно когда после этого «последнего фильма» он еще восемь лет продолжает активно снимать.

11. «Чудо на Гудзоне»

Пассажирский авиалайнер вскоре после вылета из Нью-Йорка сталкивается со стаей птиц, в результате чего оба двигателя выходят из строя. Командир экипажа Чесли Салленбергер, он же Салли (Том Хэнкс), принимает решение посадить самолет на реку Гудзон. Все 155 человек на борту выживают, и пилота провозглашают героем. Однако вскоре начинается официальное расследование от авиакомпании, и та приходит к выводу, что Салли мог бы успеть сесть в другом аэропорту — и не уничтожать их имущество. Начинается суд.

В 2000-х и 2010-х Иствуд особенно заинтересовался темой американского героизма — один за одним у него выходили фильмы о людях, которые совершили нечто неординарное, но чей героический статус по какой-то причине оспаривается: ими самими или другими людьми. Реальная история Чесли Салленбергера в этом смысле идеально ему подошла. Человек, спасший жизни людей, вдруг оказывается под ударом властей и медиа: реальность переворачивается с ног на голову, понятия смешиваются, герой оказывается злодеем-вредителем. Том Хэнкс тут играет классического иствудского стоика: он честный простой работяга, которому не повезло попасть в политические жернова. Но Салли победит, потому что, в отличие от бездушных винтиков системы, он живой человек.

10. «Подмена»

В 1928 году в Лос-Анджелесе у Кристины Коллинз (Анджелина Джоли) пропадает девятилетний сын. Спустя месяцы полиция находит мальчика и заявляет, что это ее ребенок, — хотя Кристина видит, что перед ней совершенно другой мальчик. Впрочем, слушать мать никто не планирует. Полиции важно сохранить лицо, поэтому ошибку признавать они не собираются. Кристине может помочь разве что преподобный Густав Бриглеб (Джон Малкович), давно уже обличающий по радио действия городских властей.

«Подмена» основана на реальной истории, в которую порой сложно поверить — настолько она напоминает мрачный кафкианский абсурд. По политическим причинам государственная машина устраивает бедной женщине масштабный сеанс газлайтинга: полиция, врачи и чиновники в один голос доказывают ей, что она не знает собственного ребенка, который почему-то уменьшился на четыре дюйма и за время пропажи получил обрезание. Наблюдать за этим страшно, и хочется, чтобы мучения Кристины Коллинз поскорее закончились. Но худшее только впереди.

Из конкретной трагедии одного пропавшего ребенка вырастает исторический эпик — о границах власти, о серийном убийце, о недобросовестной полиции, о том, как простая женщина решает закончить драку, начатую не ей. Иствуд оформляет сюжет в любопытную структуру: когда кажется, что фильм по всем законам драматургии должен пойти к финалу, режиссер продолжает его нервными судебными заседаниями и мучительными сценами, где Кристина пытается выяснить, что все-таки стало с ее ребенком. Так и история героини не кончается, где «должна»: поиски будут бесконечны и бесплодны, а материнское сердце никогда не заживет.

9. «Флаги наших отцов»

Во время битвы за остров Иводзима в 1945 году группа американских солдат штурмует вражескую позицию на горе Сурибати. Пять из них поднимают американский флаг, и запечатлевшая это фотография становится национальным символом героизма и патриотизма. После боя их возвращают домой для проведения пропагандистского тура, чтобы поддержать мораль в тылу и собрать средства на войну.

В 2006 году Иствуд выпустил амбициозную военную дилогию — с разницей в несколько месяцев в кино вышли сначала «Флаги наших отцов», а затем «Письма с Иводзимы». Два фильма формально рассказывают об одной и той же битве времен Второй мировой. Вот только «Флаги» описывают ее с американской стороны, а «Письма» — с японской.

«Формально» — потому что само сражение «американский» фильм интересует не так уж сильно. Центральное событие тут — водружение того самого флага, ставшее важнейшим пропагандистским символом для армии США во время, когда жители страны теряли доверие к власти и не верили в необходимость продолжения войны. Иствуд, как всегда, очень скептичен по отношению к правительственным механизмам: его героев, пострадавших физически и психически, потерявших друзей и видевших ужасы, которые никто вокруг даже не может представить, возят, как призовых лошадей, по Америке и используют в качестве рекламных моделей. Этот контраст ада войны и прагматичной мирной жизни здесь даже более болезненный, чем в «Снайпере». Очевидно, что никто из героев уже по-настоящему не вернется с Иводзимы.

8. «Снайпер»

Крис Кайл (Брэдли Купер) — стрелок-снайпер ВМС США, признанный одним из самых метких в истории американской армии. Он несколько раз отправляется в Ирак, где должен защищать своих солдат и выполнять рискованные миссии в зоне боевых действий. С каждой новой ротацией Кайл всё глубже погружается в трясину войны, одновременно пытается сохранить отношения с семьей и справиться с психологическими последствиями службы на фронте.

«Снайпер» когда-то разделил зрителей на противоборствующие лагеря: многие увидели в фильме Иствуда крикливый ура-патриотизм. Конечно, так может считать только не знакомый с фильмографией режиссера зритель. Ведь автор раз за разом обличал пропаганду и с большим недоверием относился к любым попыткам властей вторгнуться в жизнь человека.

Иствуд, разумеется, относится с симпатией к своему герою. Но не за то, что тот эффективно убивал противников, а потому, что Крис — живой человек, в том числе ставший жертвой таланта. Его жизни за пределами войны больше нет, он даже на выключенном телевизоре продолжает смотреть армейские сводки с поля боя. «Снайпер», пожалуй, уступает в тонкости «Повелителю бури» — другому большому голливудскому фильму о ПТСР. Но это всё еще талантливое кино о несчастном человеке, чья жизнь превратилась в пропагандистский буклет и соревнование безжизненных чисел.

7. «Дело Ричарда Джуэлла»

В 1996 году охранник Ричард Джуэлл (Пол Уолтер Хаузер) замечает подозрительный рюкзак на территории Олимпийского парка в Атланте и быстро эвакуирует людей. В рюкзаке действительно оказывается бомба, и Ричард становится национальным героем. Но затем ФБР начинает подозревать его в причастности к теракту. Якобы мужчина подстроил всё, чтобы выставить себя героем. Джуэллу с помощью адвоката Уотсона Брайанта (Сэм Рокуэлл) приходится отстаивать свою честь перед властью и кровожадными медиа.

«Дело Ричарда Джуэлла» — лучший из последних фильмов Иствуда и идеальное тематическое продолжение «Чуда на Гудзоне» и «Американского снайпера». Как и в истории о пилоте Салли, Ричард Джуэлл оказывается под прицелом властей за то, что спас жизни людей. Только если в случае седовласого пилота мы ни на секунду не сомневались в благородстве героя, то здесь Иствуд ловит зрителя на предубеждениях. Джуэлл действительно выглядит как человек, способный сфабриковать свое геройство: странный, неказистый, с глупыми наивными мечтами. Человек, которого не заслужили ни его соотечественники, ни мы, зрители.

6. «Письма с Иводзимы»

Вторая мировая война. Японские солдаты во главе с генералом Курибаяси (Кен Ватанабэ) готовятся защищать остров Иводзима от наступления сильно превосходящих числом американских войск. Помощи ждать неоткуда. Они знают, что, скорее всего, умрут на этом острове. Но сдаваться никто не планирует.

Вторая часть военной дилогии, в отличие от «Флагов», как раз целиком сосредоточена на битве за остров. Это, возможно, самый концептуально смелый фильм Иствуда: снятый на языке, которого он не знает; рассказывающий о «вражеской» стороне, которой патриотичные американцы до сих пор припоминают Перл-Харбор. Режиссер занимает четкую гуманистическую позицию. Он сочувствует солдатам обеих сторон — и без всякого сочувствия относится к людям, пославшим этих людей умирать.

Иствуда интересуют разные оттенки героизма. Он по-своему восхищается и генералом Курибаяси, прозападным офицером с хорошим образованием, который тем не менее предан строгим национальным понятиям о чести. И простым парнем Сайго, потерявшим всё из-за власти, знающим, что, скорее всего, уже никогда не вернется к молодой жене и новорожденному ребенку. Еще за 11 лет до «Дюнкерка» Иствуд снял монументальное кино о том, что иногда просто выжить — это и есть настоящий героизм.

5. «Гран Торино»

Ветеран Корейской войны Уолт Ковальски (Иствуд) — замкнутый одиночка, живущий в пригороде Детройта. Его спокойствие нарушается, когда новые соседи — семья иммигрантов из Азии — сталкиваются с угрозами местной банды. Уолт, сначала враждебный к соседям, постепенно сближается с сыном из их семьи. И в итоге решает противостоять преступникам.

2000-е были самым продуктивным десятилетием для Иствуда, а конкретно с 2003 по 2008 год он выпустил аж 6 (!) фильмов, которые с тех пор постоянно мелькают во всевозможных зрительских и кинокритических топах. Из них «Гран Торино» — пожалуй, его главный народный хит. Во многом потому, что история о ветеране-расисте, который пересматривает свои взгляды на жизнь, рассказана максимально доступным языком. И это совершенно не плохо. Банальный посыл в «Гран Торино» нивелируется абсолютной авторской искренностью.

Клинт Иствуд в очередной раз показывает развитие своего киногероя: если в 1990-х тот сложил оружие ради тихой жизни, то в нулевых ему приходится вновь взяться за винтовку — но только когда других вариантов не остается. Он показывает, что и на восьмом десятке остается невероятно крут. Кажется, после «Гран Торино» многие пытались снимать похожие фильмы про стариков с ружьем. Но забыли, что никто из них не Клинт Иствуд.

4. «Мосты округа Мэдисон»

Брат и сестра разбирают бумаги только что умершей матери, Франчески Джонсон (Мэрил Стрип), и вдруг находят адресованное им письмо. В нем женщина рассказывает о давнем романе. Оказывается, много лет назад она изменила мужу с мужчиной по имени Роберт Кинкейд (Иствуд), фотографом National Geographic, приехавшим к ним в округ фотографировать мосты.

С 1990-х фильмы Иствуда всё чаще обретали трагические ноты: уже тогда переходивший седьмой десяток режиссер одну за одной снимал истории о том, что иногда жизнь просто бывает несправедлива — и ничего с этим сделать нельзя. «Мосты округа Мэдисон» посвящены той же нехитрой истине. Но от других шедевров Иствуда их отличает интонация: болезненная, да, но вместе с тем романтичная и трепетная.

Мелодрама о двух противоположностях — законсервированной вдали от мира домохозяйке и фотографе-перекати-поле — лишена как таковых злодеев и больших внешних конфликтов. В это мгновение никто не мешает героям быть вместе, и тем ужаснее, что остаться вместе они всё равно не смогут. Два великих американских артиста, Иствуд и Стрип, играют персонажей очень приземленных, и в то же время они больше, чем сама жизнь. Франческа — эпитома всех эмигрантов-мечтателей, чьи фантазии разбились о скучную реальность. Роберт — вечный искатель, который на самом деле понятия не имеет, что ищет. В центре неординарного фильма немолодые герои: это история вспыхнувшей страсти между людьми, которые давно устроились в своей жизни и не думали, что в ней может что-либо кардинально поменяться.

3. «Малышка на миллион»

Фрэнки Данн (Иствуд) — опытный тренер по боксу, чьи ученики тем не менее никогда не брали чемпионские пояса. Вот и очередной талантливый боец уходит от него к более перспективному промоутеру. К Фрэнки в его старый обветшалый зал ходит Мэгги Фицджеральд (Хилари Суэнк), 30-летняя официантка с амбициями стать профессиональной боксершей. Фрэнки сначала отказывается брать ее в ученицы: он не тренирует девушек, да и в таком возрасте становиться профессиональным боксером поздно. Но настойчивая Мэгги всё же убеждает старика — и вскоре начинает показывать успехи. Пока во время одного из боев не происходит трагедия.

Вторая картина, принесшая Иствуду «Оскары» за лучшую режиссуру и лучший фильм, — и одна из его самых душераздирающих работ. В затхлом старом зале, среди пожухлых стен, где нет никакого будущего, вдруг всплывает искреннее чувство. Фрэнки, давно закрывшийся от мира, заново обретает «дочь». Мэгги, к которой так несправедлива была жизнь, получает шанс быть увиденной. Она как ребенок прыгает к нему на руки после первых побед. Он шьет для нее боксерскую форму с кельтским именем Mo Chuisle: «моя дорогая», «пульс моего сердца». Правда, перевод Фрэнки будет скрывать до самого конца — ведь открыться не позволяет гордость.

В других руках «Малышка на миллион» легко могла стать чрезмерной: уж слишком беспросветно трагичная местная история. Но Иствуд ни разу не ошибается с тональностью надрыва. Его фильм до дрожи печальный, но главное в нем — тихая нежность людей, которые обычно не привыкли выражать свои чувства.

2. «Таинственная река»

Три друга, Джим (Шон Пенн), Шон (Кевин Бейкон) и Дэйв (Тим Роббинс), как-то в детстве играли в хоккей на улице, когда к ним подъехала машина. Мужчины, которых ребята приняли за полицейских, забрали Дэйва — а через несколько дней он вернулся домой, покалеченный и явно переживший насилие. Спустя годы судьбы друзей переплетаются вновь: дочь Джима становится жертвой убийства. Шон — полицейский, которому поручают дело. А Дэйв оказывается одним из последних, кто видел девушку.

Если говорить о фильмах про «несправедливую» жизнь, у Иствуда есть даже более пронзительный пример. «Таинственная река» не щадит своего зрителя: в тяжеловесной экспозиции мы узнаем и о детской травме героев, и о взрослой жизни, постепенно знакомимся с окружающими их людьми и разбираемся в хитросплетении отношений отдалившихся друг от друга приятелей. Всё это запутывается в увлекательный детектив, развязка которого искренне шокирует — еще и потому, что ответ был перед глазами с самого начала.

Иствуду в первую очередь интересна не личность убийцы, а трагедия разобщенных людей, которые, сталкиваясь со злом, лишь приумножают его. Ужасное событие из детства героев никуда не уходило: оно разлилось по району, проникло в щели стен, закатилось, как их мячик, в городскую канализацию. Фильм не пытается активно пугать, но он в каждой сцене давит необъяснимым, страшным чувством тревоги. Как будто бы, как и говорят сами герои, в ту машину сел не только Дэйв, а они все. Да и зрители вместе с ними.

1. «Непрощенный»

Бывший гангстер Уильям Манни (Иствуд) давно отошел от прежней жизни и пытается жить спокойно на ранчо. Его жена умерла, и теперь он воспитывает двух детей и не очень удачно пытается следить за хозяйством. Однажды к нему приезжает молодой стрелок (Джеймс Вулветт) — он ищет помощника для дела: в городе неподалеку объявили награду за убийство двух мужчин, покалечивших секс-работницу. Манни, посомневавшись, решает взяться за дело — деньги-то нелишние. С собой герой берет Неда Логана (Морган Фриман), еще одного постаревшего гангстера. Они не знают, что тех двух мужчин защищает шериф Билл Даггет (Джин Хэкмен), еще одна безжалостная легенда Дикого Запада.

Именно «Непрощенный» в 1992 году принес режиссеру первые «Оскары» и обозначил его трансформацию из талантливого ремесленника в великого автора-модерниста. Иствуд, когда-то возродивший вестерн вместе с Леоне в его долларовой трилогии, на пороге нового тысячелетия сам же и убил этот жанр. Его ковбой постарел и теперь даже не может залезть на лошадь. Герои Дикого Запада как один оказываются простыми алкоголиками и врунами. Миф развенчан: это не мир храбрецов и негодяев, а место, где живут жалкие люди и банальные твари.

При этом для мрачной истории «Непрощенный» на удивление бывает и комичным, и трогательным. Это, в конце концов, история о человеке, который смиряется с уходом эпохи, с тем, что он не нужен новому миру. Стрелять в людей больше не актуально. А вот больных свиней от здоровых отделять кому-то надо.