Робинзонада: Фильмы и сериалы о выживании на острове

Трудные времена требуют стойкости, изобретательности, мужества — то есть всех тех качеств, о которых идет речь в сюжетах о судьбе людей, попавших на необитаемый остров. Главная такая история, конечно, — это книга о Робинзоне Крузо, но и в кино достаточно вдохновенных работ на эту тему. Выбрали девять фильмов и один сериал о выживании на острове, среди которых есть как классика, так и не самое очевидное кино.

Новообразованная семейная пара, популярный сценарист Клифф и его смешливая жена Сидни, отправляются в пеший поход на Гавайях и встречают сперва хмурого громилу с подругой-блондинкой, а потом отставного спецназовца — тоже с блондинкой. Громила явно недоволен новыми знакомыми, спецназовец рассказывает, как ездил в Ирак, и достает лук со стрелами, его спутница работала мясником и ловко потрошит свежую дичь. Иначе говоря, и те и другие попутчики Клиффа и Сидни, в принципе, могут быть убийцами, которые расправились на соседнем острове с другой новообразованной семейной парой.

«Идеальный побег» снял Дэвид Туи, режиссер всех трех «Риддиков» и сценарист «Беглеца» и «Чернокнижника». Ему не грозят «Оскары», но его постановочного мастерства и владения жанровыми приемами хватает, чтобы зритель два часа просидел на краешке кресла. В этом фильме он проделывает нехитрый, но эффективный трюк — дразнит любителей рано угадывать финалы. Если коротко, то кажется, что нам показывают одно кино, но на деле — несколько другое. Туи постоянно подкармливает фантазию зрителей и в конечном счете добивается своего: разгадка всё время у нас перед глазами, но увидеть ее не то чтобы просто, и наверняка многие из тех, кто будет смотреть «Идеальный побег», все-таки издадут коллективное «Ух ты!».

Когда английские власти приговаривают пастора Дэвида Робинзона к каторге и отправляют в Австралию, с ним уезжает вся его семья: жена, сыновья — два взрослых и один помладше — и совсем юная дочь. Однако по пути корабль, на котором они плывут, терпит крушение, младшего сына куда-то уносит в шлюпке, а остальных выбрасывает на тропический остров. Рассудив, что потерянного мальчика оплакивать преждевременно, Робинзоны начинают осваиваться на новом месте, полагаясь не только на провидение, но и на собственную стойкость.

«Остров надежды» снят по книге «Швейцарская семья Робинзонов», которую любил Жюль Верн (настолько, что написал для нее продолжение) и которую неоднократно экранизировали (одну из адаптаций продюсировал сам Уолт Дисней). Британский телефильм, как и оригинальный роман, нацелен на младший школьный возраст и, в общем, цели своей достигает. В ход идут самые лобовые приемы из возможных: Робинзоны пользуются припасами из разрушенного корабля — и вдруг его приходится взорвать, жизнь у них налаживается — а тут хоп, и маму кусает ядовитая змея. Можно заметить, что актеры, особенно взрослые, порой халтурят, что история затянута, но если посмотреть на это глазами ребенка, то претензий к картине нет.

Чак Ноланд, ответственный менеджер почтовой службы FedEx, решает перед зимними праздниками наладить поставки в Малайзии и отправляется туда грузовым авиарейсом, чтобы вернуться к Новому году и провести его с любимой девушкой. В его планы, однако, вторгается шторм, из-за которого самолет падает где-то посреди Тихого океана. Чак в итоге встречает Новый год (и еще четыре следующих) на необитаемом острове, где учится добывать огонь и правильно открывать кокосы, подолгу смотрит на фотографию своей невесты и начинает разговаривать с доставшимся ему из чьей-то посылки волейбольным мячом.

Последний безоговорочный успех Роберта Земекиса и один из главных фильмов о выживании всех времен. В «Изгое» есть всё, чтобы покорять сердца аудитории: личное и общечеловеческое, духоподъемное и развлекательное в нужном соотношении, актер, способный в одиночку тащить сюжет, непреодолимой силы романтика и саспенс. И кино это по-прежнему справляется со своей задачей. Даже спустя 20 лет от криков «Уилсон! Уилсон, где же ты?» отчаянно щемит в груди.

Редактор глянцевого журнала Робин Монро самоотверженно решает прервать свой отпуск с женихом, чтобы помочь со съемками на Таити, но, против всякой справедливости, ее самолет терпит бедствие и садится на остров, где люди почти не бывают. Робин, впрочем, не остается одна: вместе с ней спасения ждет стареющий самоуверенный пилот, который сперва ее раздражает, но потом раз за разом выручает (например, вытаскивая змею из ее трусов).

В «Шести днях, семи ночах» нет решительно ничего выдающегося, но есть масса симпатичного. В первую очередь, конечно, лица: Энн Хеч (трагически погибшая в 2022-м) первоклассно куксится, Харрисон Форд уже включил в себе автопилот, но вот он довольно ухмыляется, как прежде, — и всё ему, негодяю, прощаешь. Помимо красивых людей (в забавной роли здесь появляется еще Дэвид Швиммер) и панорам (съемки проходили на Гавайях), в фильме есть и обязательная для романтической комедии правда. Тут она проговаривается грубовато, зато доходчиво: тот, кто отправляется на тропический остров за романтикой, ничего не найдет — ее привозят с собой.

Семерых курсантов ФБР высаживают на учебный полигон на острове, где им под присмотром криминалиста нужно сдать выпускной экзамен — найти серийного убийцу. Никакого убийцы, конечно, нет. Так думают сами курсанты, пока кто-то не начинает хитроумными способами убивать их, всякий раз указывая точное время, когда погибнет следующий.

Ренни Харлин, режиссер «Охотников за разумом» (а еще «Крепкого орешка 2» и «Скалолаза»), — ремесленник в самом превосходном смысле этого слова. Всю карьеру он снимает по большому счету безобразное кино, в котором регулярно просвечивает что-то упоительное. Вот и от этого фильма нередко хочется схватиться за голову, и тем не менее в лучшие свои моменты он захватывает всерьез — своей наглостью, изобретательностью, замечательным цинизмом: скажем, здесь есть очень наглядный и смешной пример того, что курение убивает. И структура у «Охотников за разумом» правильная: как только грызня персонажей начинает утомлять, кого-нибудь из них тотчас замораживают жидким азотом и раскалывают на десятки кусочков.

Человек, потерпевший, видимо, кораблекрушение, оказывается на необитаемом острове, но не намерен там оставаться. Вскоре он пробует уплыть, но что-то неподалеку от берега ломает его плот. Человек строит еще один, побольше, но и он разрушается. Позже выясняется, что человек не может покинуть остров из-за большой красной черепахи, которая крушит его плоты и почему-то смотрит на него осмысленным взглядом.

В этом анимационном фильме не звучит ни единого слова, что нисколько ему не мешает. Всё понятно и так. Голландский режиссер Михаэль Дюдок де Вит (известный по короткометражке «Отец и дочь») облекает изумительно красивые образы в высказывание на тему одиночества и идентичности — географической и даже видовой. И неудивительно, что голландца в работе поддержала студия Ghibli: как и другие ее мультфильмы, «Красная черепаха» в конечном счете — превосходно сделанная меланхоличная история о том месте, где сердце. Премьера картины состоялась в программе «Особый взгляд» Каннского фестиваля.

Девятиклассников из обычной японской школы в конце учебного года везут на экскурсию. С самого начала поездка выглядит странно: по обочинам дороги стоят люди в форме, водитель зачем-то в противогазе. Потом дети засыпают, а приходят в себя уже на военном полигоне на острове. Там к ним приходит Такеши Китано и объясняет правила военно-спортивной игры: за следующие 72 часа детям нужно перебить друг друга так, чтобы из сорока двух школьников остался один — он будет победителем и получит право стать взрослым. Если же по истечении этого времени выживших будет больше, то проиграли все — значит, все и погибнут.

«Королевскую битву» снял 70-летний режиссер Киндзи Фукасаку, но его возраст не ощущается вообще — злости и энергии в этом кино столько, что хватит на несколько молодых постановщиков. На родине, в Японии, фильм клеймили провокационным, парламентарии пытались его запретить, но он вышел и собрал в стране огромные деньги (более 30 млн долларов) — больше в тот год заработали только «Унесенные призраками» Хаяо Миядзаки и аниме по «Покемону». Позднее «Королевская битва» впечатала себя аршинными буквами в историю, причем не только кинематографа: ее концепция стала основой самого популярного ныне жанра видеоигр, который и назвали в честь фильма — battle royale. Самое поразительное, впрочем, не это, а тот факт, что Фукасаку на съемках вдохновлялся и собственным опытом. Когда ему было 15, он со сверстниками работал на военном заводе, который обстреляли корабли США, и дети прятались от снарядов за спинами друзей, а потом убирали их мертвые тела. И мысль о травматичном событии Киндзи Фукасаку пронес с собой до конца жизни. Ужасно любое общество, хоть взрослое, хоть детское.

Ричард, молодой американец неопределенных занятий, в поисках себя прилетает в Бангкок, где заглядывается на хорошенькую француженку Франсуазу и знакомится с человеком, по паспорту известным как Даффи Дак. Тот рассказывает Ричарду об острове с чудесным пляжем, на котором вдали от толпы живет община людей свободных и гордых, с идеалами. На следующий день Даффи пускает из своих вен кровь, а приятелю оставляет карту с отметками. Недолго помявшись, Ричард идет с картой к Франсуазе и ее другу Этьену и предлагает им вместе найти затерянный пляж.

Фильм известен тем, что на момент выхода он был самым освистанным (и в то же время самым прибыльным) в карьере Дэнни Бойла и принес, страшно сказать, номинацию на «Золотую малину» Леонардо ДиКаприо. «Пляж» — действительно не лучшая строчка в фильмографии и режиссера, и актера. История о молодости и больших надеждах, любопытстве и легкомыслии как важных человеческих качествах, взятая из романа Алекса Гарленда, на деле оказалась путеводителем по штампам. Но надо признать, что Бойл точно выбрал лицо поколения — именно им ДиКаприо в конце концов и стал. И вывод здесь в любом случае правильный: пляж останется, но ты изменишься, а время убьет всё.

Самолет, державший курс из Сиднея в Лос-Анджелес, разламывается в небе над островом где-то в Тихом океане. Около пятидесяти уцелевших пассажиров сперва пытаются выжить, затем спастись, но им препятствуют сразу несколько сил, в том числе некие Другие. Вдобавок со временем выясняется, что у острова, кажется, тоже есть свои воля и разум.

Когда осенью 2004 года начали показывать «Остаться в живых», мало что могло подготовить зрителей к такому сериалу. Он ошеломлял, очаровывал амбициозностью, интеллектуальной дерзостью, нагрузкой на тех, кто его снимал и кто смотрел. А смотреть его можно по-разному, и в этом главная странность и главная сила «Остаться в живых». Сериал пытается быть сразу всем — драмой о выживании и самопознании, триллером о заговоре, фантастикой о перемещениях во времени, бежит во всех этих направлениях и каким-то чудом не падает.

На крохотном необитаемом острове где-то у побережья Новой Англии в 1890-х заступают на месячную вахту старый смотритель маяка Томас и его новый молодой помощник Эфраим. Томас любит поговорить и выпить, Эфраим предпочитает молчать и от алкоголя отказывается — по крайней мере, поначалу. Эфраим таскает уголь и занимается другой черной работой, Томас следит за фонарем и за тем, чтобы к излучателю света не приближался помощник. Вахта идет. Эфраим всё больше и больше нервничает: его раздражают чайки, преследует образ русалки, фигурку которой он нашел у себя в матрасе. Наконец, ему не дают покоя два вопроса: что стало с прежним помощником смотрителя и почему Томас запрещает ему смотреть на фонарь.

«Маяк» — картина многообещающего американского режиссера Роберта Эггерса, который до этого снял хоррор «Ведьма», а после — нордический эпос «Варяг». Формально говоря, это триллер, при этом с довольно незамысловатым сюжетом: двое мужчин в замкнутом пространстве пьют и постепенно теряют рассудок. Зато картинка здесь сногсшибательная: черно-белая, очерченная квадратной рамкой кадра и наполненная диковинными образами, она будто украдена из какого-то фильма Фридриха Вильгельма Мурнау. На которого, разумеется, Эггерс ориентировался, как и на многих других. Режиссеру даже несколько мешает его хорошее образование: в «Маяке» можно разглядеть влияние и Эдгара По, и Германа Мелвилла, и Альбрехта Дюрера, и бог знает кого еще, но трудно увидеть оригинальную мысль. И все-таки — как же это красиво!