Лучше не придумаешь: 10 новейших мультфильмов, где фантазия меняет реальность (и наоборот)
Анимационные фильмы далеко не ограничиваются произведениями Pixar или студии «Мельница». Это огромный, яркий и разнообразный мир. Предлагаем убедиться в этом на примере 10 новейших мультфильмов, которые заставят по-новому взглянуть на рисованные изображения.
Конец 1960-х. Нью-эйдж победил: мифические создания из пантеонов народов мира действительно существуют — и зовутся криптидами. Уберечь их от опасностей глобального мира стремится Лорен Грей — девушка, выросшая на военной базе в Окинаве и видевшая во сне бесконечные кошмары о кровопролитии, пока слоник Баку — персонаж японской мифологии — не высосал хоботком всю жуть из ее (под)сознания. Грей строит Криптозоопарк — тематический Ноев ковчег на стыке со святилищем и ТЦ, но покой криптидам только снится. Их фантастические возможности хочет использовать американская армия.
«Криптополис» Дэша Шоу — оформленная в мультфильм «диорама» не столько о разнообразных богах и монстрах (Других, возникших прежде социальных и гуманитарных теорем), сколько об изобразительном разнообразии 1960-х и его истоках. Комиксы и таро, фэнтези и самолетные инструкции, хиппанство и викканство — здесь собраны знаки, по которым ориентируется человек, даже исповедующий отсутствие веры. Четыре года аниматоры под руководством Джейн Самборски рисовали гобелен, увековечивающий грезы, паранойю и визуальный язык прекрасной, возможно, но уже точно Другой эпохи.
1989-й, Кабул. Амин Наваби вместе с матерью, старшим братом и сестрой бежит от религиозной диктатуры «Талибана» (признан террористическим и запрещен в РФ). Не сразу — с остановкой в России, где как раз открывается первый McDonalds, — юноша оказывается в Дании. 20 лет спустя он, уже будучи университетским профессором, собирается вступить в брак — и ему нужно разобраться с прошлым, чтобы призрак утраченного дома и травмирующие воспоминания о семейной жизни не заслоняли будущее.
Йонас Поэр Расмуссен задумывал рассказать историю Амина в формате документальной передачи на радио, но его прошлое оказалось таким многослойным, что возникла идея фильма — анимационного, чтобы защитить личность героя (его имя и внешность изменены). Связано ли это с гомофобными настроениями на родине или ужесточившимся миграционным законодательством Дании, не так важно: «Побег» использует широкие возможности анимадока, чтобы радужные воспоминания о детстве в Кабуле бесшовно сочетались с тревожащими сводками из телевизора, а «угольные» фантазии о судьбе родственников — с уэсандерсоновским порядком европейской жизни. Расмуссен не просто помог давнему приятелю исповедаться, но запечатлел маленькое чудо: как человек, привыкший вечно от чего-то или кого-то бежать, даже в счастливых отношениях, наконец снова обретает дом. Как итог — главный приз фестиваля в Анси, гран-при документальной программы Sundance и три номинации на прошлогоднем «Оскаре» (в неигровой, анимационной и иностранной категориях).
13-летняя Киона родилась в местечке Новая Варна — вымышленной восточноевропейской деревне, чьи жители покидают дома после набега ополченцев в черных масках и одеждах. Дорогу изгнания она начинает с родителями и четырьмя сиблингами, но вскоре компаньонами Кионы остаются лишь 12-летний брат Адриэль и верный блокнот для зарисовок. События тех дней — жуткие и фантасмагорические — она вспоминает годы спустя: горящие дома, лагерь беспризорников у вокзала, приемная состоятельная семья, волшебный лес, цирковая труппа — чего только не было.
Полнометражный дебют француженки Флоранс Мьель написан в соавторстве с Мари Деплешен — как и отмеченная в Каннах короткометражка «Городская сказка». В конкурсе важнейшего анимационного смотра в Анси «Переход» уступил «Побегу», но также получил приз жюри, а фестиваль в Пунчхоне выписал главный приз. Мьель маслом по стеклу рисует травматичные воспоминания, где детская фантазия смешивается с возрастной и художественной мистификацией, а история ее прабабушки, бежавшей с десятью детьми от погромов в Одессе 1905-го, — с сотнями похожих трагических историй.
600 лет назад, во времена правления сёгуна Асикаги Ёсимицу встретились два юных изгоя: незрячий музыкант Томона, исполняющий песни под аккомпанемент бивы, и танцор Ину-о — сын лидера театральной труппы саругаку, вынужденный скрывать под одеждами диспропорциональное тело с чешуей и шерстью. Их зажигательные совместные выступления, повествующие о неизвестных страницах трагедии некогда славного дома Тайра, становятся невероятно популярны у публики — и привлекают внимание сёгуна. Дуэт утратит свободу уличного искусства, однако их творчество поможет зарождению театра но.
«Ину-о» — всё еще свежайший полный метр Масааки Юасы, режиссера «Игр разума», «Человека-дьявола: Плаксы» и остроумного эпизода «Времени приключений» (s06e07). Одновременно это, пожалуй, самый масштабный замысел самобытного автора, чья главная фишка — текучесть и изменчивость линии, способность образа адаптироваться хоть к XIV, хоть к XXI веку. Отсюда разброс дизайнерских решений, вдохновленных как японскими живописью и театром, так и современной индустрией развлечений (взять хотя бы редкие для аниме ракурсы от первого лица). История Томоны с Ину-о описывает эволюцию артистических практик от народного саругаку к более высокопарному но — с мощным зарядом энергии и свободы, какие принесли в свое время джаз или рок-н-ролл (сегодня — уже почтенное ретро). И, конечно, это баллада о дружбе сквозь века, и притча о беге времени, и ода тому, как культура переваривает все эпохи, диктатуры и исторические раны.
Начало XIX века. Наследник разорившейся фамилии живет с женой и двумя дочками в скромном домишке посреди леса, испытывая фантомные боли по утраченному статусу. Когда экстравагантный архитектор Ван Шунбик предлагает семейству бесплатно переехать в особняк, патриарх соглашается, игнорируя странные условия (домой возвращаться нельзя, вещи брать — тоже). XXI век. Предприимчивый крыс-девелопер пытается продать дом с кучей дизайнерских и технических наворотов на фоне экономического кризиса. Среди зевак, осматривающих жилплощадь, — меховые создания, похожие на жука и сороконожку. Наконец, не столь отдаленное будущее. Кошка Роза владеет домом, который грозит вот-вот развалиться, а арендаторов всего двое (и они давно не платили). Но она рассчитывает вот-вот удачно перезапустить бизнес.
Кукольный триптих от Netflix — настоящая скрытая жемчужина прошлого года, где, предположительно, одна точка в пространстве объединяет непохожие сюжеты, эпохи, манеры и даже материалы. Как понимание дома менялось сквозь века, так и сюжет «Этого дома», придуманного драматургом Эндой Уолшем («Дискосвиньи», «Август Раш» и «Голод»), эволюционирует из аристократического хоррора в сатиру обновленной кухонной раковины, а затем — в трагикомедию о духовных поисках и необходимости отпускать заплесневевшие амбиции.
1969 год, Хьюстон, штат Техас. Тинейджер Стэнли ведет обычную жизнь мальчишки из пригорода, чей досуг сопряжен с увлечением космосом и дарами массовой культуры, тревогами нового времени и жаждой добиться чего-то важного. Такой шанс ему внезапно предоставляется: сотрудники NASA просят Стэнли стать первым человеком на Луне — челнок для пробного полета сконструировали слишком маленьким для взрослых.
Вынесенная в заглавие миссия «Аполлон-10½» — всего лишь предлог для Ричарда Линклейтера, чтобы устроить квази-автобиографическую экскурсию по эпохе космической гонки и Хьюстону, где он родился в июле 1960-го. 20 лет назад история лунного пионера из субурбии задумывалась в качестве игрового фильма, но трудности с финансированием и опыт по ротоскопированию вымысла (см. «Пробуждение жизни» и «Помутнение») помогли режиссеру реализовать еще один долгоиграющий проект (см. «Отрочество»). Возможно, стиль «обвести по фото» — не самое изящное решение для визуализации детской фантазии, зато оно удачно передает баланс документального и вымышленного: что-то, конечно, подрисовано, а где-то закадровый голос Джека Блэка откровенно привирает, но в 1960-е космос действительно казался ближе.
Мальчуган Элмер вместе с мамой Делой вынужден переехать на недружелюбные улицы Тьмаграда. Магазинчик сладостей изъяли за долги, плюс в мегаполисе всё нужно начинать с нуля. В поисках выхода из лабиринта отчаяния Элмер следует за говорящей кошкой — и оказывается на Диком острове, который постоянно тонет, но удерживается на плаву благодаря молодому дракону Борису. Мальчик решает, что при виде мифического создания, пускай и неказистого, жители Тьмаграда заплатят столько, что хватит сразу на несколько новых магазинов.
Историю про Элмера и Бориса в послевоенном 1948-м сочинила Рут Стайлз Ганнет, а иллюстрации к первому изданию нарисовала ее мачеха. Впрочем, в нетфликсовскую экранизацию всё визуальное пиршество привнесла Нора Туми — соосновательница студии Cartoon Saloon, постановщица «Добытчицы» и «Тайны Келлс» (в соавторстве с Томмом Муром). Сказка о том, как важно отпускать несбывшиеся надежды, напоминает одновременно детализированную книжку-раскладку и инди-видеоигру (вроде Broken Age), как бы примиряя фантазеров XX и XXI веков.
1916 год. В дом столяра Джепетто приходит казавшаяся такой далекой Первая мировая, когда сброшенной на церковь бомбой убивает его десятилетнего сына Карло. Годы спустя отчаявшийся старик, ищущий лекарство от скорби на дне бутылки, решает вырезать куклу сына из итальянской сосны, выросшей на могиле Карло. Сердобольные лесные духи даруют деревянному человечку жизнь — и так «рождается» Пиноккио. Любопытный мальчишка, которому не указ ни отец, ни жуликоватый циркач Вольпи, ни Муссолини с его последователями, ни Иисус Христос (даром что в церкви он тоже деревянный).
Дебют Гильермо дель Торо в кукольной анимации собрал всё самое лучшее из талантов мексиканского визионера: и любовь к страшным, некупированным сказкам, и завороженность классикой хоррора (чудовище Франкенштейна, ясное дело, сводный брат мальчугана Карло Коллоди), и стремление изгонять призраков фашизма при помощи народной медицины — проще говоря, заговоров. Историческое, фантастическое и жуткое подогнаны в «Пиноккио» с высочайшей точностью: чего только стоит противопоставление почти бессмертного юноши, готового пожертвовать собой ради близких, с одутловатым тираном, мечтающим, чтобы целые поколения жертвовали собой ради него.
Бродячий музыкант — медведь Эрнест и мышка Селестина урегулировали давнюю вражду видов в одном городе, но земля широка — и конфликтами не иссякла. На родине Эрнеста, куда друзья-антиподы отправляются, чтобы починить антикварную скрипку, запрещены все ноты, кроме до, а дети обязаны наследовать профессии родителей. Селестину, уже перевоспитавшую один город, такой порядок вещей не устраивает.
«Эрнест и Селестина» — экранизация бельгийского цикла детских книг Габриэль Венсан. Первый мультфильм, вышедший десять лет назад, очаровывал веселым нравом — вкупе с нежнейшим акварельным рисунком (от щедрот — премия «Сезар», номинация на «Оскар»). Вторая часть, посвященная визиту в Тарабарию, ни в чем не уступает, а может, получилась даже более цельной. Студия Les Armateurs, работавшая над «Трио из Бельвилля» и «Ласточками Кабула», расширила галерею пейзажей и трюков, сохранив подкупающее прекраснодушие серии. Дескать, любители что-то запрещать — детям или согражданам — в глубине души понимают, какие отравляющие последствия за этим наступят.