Игра на чужом поле: 10 авторских сериалов
В Okko вышли два эпизода «Ласт квеста» — авторского сериала Петра Фёдорова, который сразу же привлек к себе внимание ярким индивидуальным почерком. Для любителей редких штучных проектов, созданных для малого экрана, вспоминаем самые неординарные сериалы, в которых ярко выразилась личность их знаменитых создателей.
Олег (Пётр Фёдоров) — бедовый риэлтор, амеба, ужасный муж и отец, наркоман. Сальный заторможенный эгоист — образ его столь гротескный и отталкивающий, что не поверить в него невозможно. Он просрочивает необходимые платежи, ходит налево к молодой любовнице, пылесосит порошки, крадет на работе. В общем, медленно превращает свою жизнь в липкий кошмар. Всё бы ничего, да только постепенно в водоворот проблем попадают и его близкие. Как только жена уезжает из города, Олег заказывает закладку, чтобы затем зависнуть у своей подружки. За наркотиками он едет с маленьким сыном. Пока мальчик заперт в машине, отец рыщет по заснеженному бурелому и в итоге натыкается на целый килограмм чужого кокаина. Когда на Олега падает луч фонаря, сулящий погибель, он срывается с места, как испуганная лань, и чудом убегает от преследователей. В машине к нему приходит осознание, что сын пропал.
Сериал Петра Фёдорова родился из его же одноименной короткометражной картины, в которой роль клерка-наркомана исполнял Александр Яценко. «Ласт квест» — наглядный пример того, как визуальный код современного отечественного клипмейкерства приспособили под жанры побольше. Причем пример крайне привлекательный. Фёдоров, отвечающий здесь практически за всё, умудрился спаять избыточные клиповые эффекты (умело приспособив их под классические киноприемы) с нарастающей динамикой повествования. Гнилое сознание героя миазмами расползается по экранной реальности, поглощая даже сюжетные штампы, — зрелище в целом отвратительное, но оттого еще более завораживающее. Остается надеяться, что лихой декадентский запал первых серий доживет и до финала.
Современная датская больница стоит на старом болоте, вокруг которого когда-то собирались прачки и отбеливали белье. Ядовитый пар заволакивал окружающее пространство — кажется, именно из него и пророс Королевский госпиталь, осаждаемый идиотами и темными силами. Халатность и подлость медицинского персонала не знают преград, в шахте лифта живет дух убитой девочки, по округе колесит призрачная машина скорой помощи, из морга пропадает голова трупа, пациентка беременеет от потусторонней сущности.
По описанию сериал Ларса фон Триера выглядит беспросветной чернухой. Но на самом деле великий и ужасный датчанин снял одно из самых смешных телевизионных зрелищ. Кажется, он был создан, чтобы составить идеальную пару с «Твин Пиксом», однако, в отличие от детища Линча и Фроста, триумф обошел «европейский ответ» стороной. В 1997 году Триер снял второй сезон, а спустя 25 лет (снова вслед за Линчем) — и третий, с многообещающим подзаголовком «Исход». Не стоит отказывать себе в патологических киноудовольствиях и пропускать это злое и острое представление, руководимое самим стариком-дьяволом.
Оставим на миг мрачные эксцессы малой сериальной формы и перейдем к ее нежным и светлым представителям. Прямиком под лучи итальянского солнца, падающие на плацдарм американской военной базы. Именно в эту предельную точку милитаризма, окруженную сухим южноевропейским пейзажем, прибывает подросток Фрейзер (Джек Дилан Грейзер) с двумя мамами, Сарой (Хлоя Севиньи) и Мэгги (Алиси Брага). Здесь он вскоре знакомится с другими детьми, променявшими военную дисциплину своих родителей на юношеские негу и гедонизм. Сложные подростковые отношения, балансирующие между дружбой и любовью, в итоге становятся самой важной вещью на земле. Двигаясь чуть ли не вслепую по дорожке самопостижения, Фрейзер проходит все чекпоинты: бунты, истерики, встречи с собственной сексуальностью, разочарования и разрывающие изнутри приступы счастья.
Мини-сериал Луки Гуаданьино, облюбованного автора чувственных мелодрам и болезненных хорроров, — пожалуй, лучшее и самое тихое его творение. Отпугивающее название здесь соотносится разве что с предубеждениями против подростковой несмышлености — внутри всё куда тоньше, оригинальнее и парадоксальнее. Как говорится, оно живое и светится, а прелести чужой юности всё так же вызывают фантомные боли. Севиньи, Брага и Кид Кади едва ли оттеняют прекрасных молодых актеров, которые берут от своего звездного часа всё.
Погрелись — и хватит. Заглянем снова в сумрачную Данию, в этот раз залитую неоном и огненными всполохами. Миу (Анжела Бундалович) — целительница с кулаками, смертоносная фея, укутанная в спортивный костюм. История ее неизвестна, как и конечная цель. В Копенгагене она сначала попадает в неволю к восточноевропейским сутенерам, затем заводит опасную дружбу с высокопоставленным якудза, параллельно теряется в мире мелкого криминала, чтобы в итоге столкнуться с чистым злом, обитающим в отдаленном вампирском замке. Даже со сверхъестественной силой и несокрушимой волей эта миниатюрная воительница не справляется в мужском мире, ставшем кошмаром наяву.
Николас Виндинг Рефн, чуть отряхнувшись после макабрического magnum opus «Слишком стар, чтобы умереть молодым», как ни в чем не бывало продолжил упражняться в сериальной форме. Спустя 17 лет после третьей части «Дилера», завершившей брутальную наркоодиссею по копенгагенским гетто, режиссер со щитом возвращается на родину. Здесь его с распростертыми объятиями ждали и открытые им актеры (Златко Бурич, Рамадан Хусейни и Славко Лабович), и композиторы (Питер Питер и Питер Кайд), и, конечно же, сама почва. Надрыв сменила анемия чувств, характеры уступили место маскам, ручная камера — короткофокусным объективам и статичным кадрам, проблемы мелких бандитов — большим метафорам и оккультным практикам. Вдобавок над всем этим европейским демонизмом звучит яростный профеминистский клич заматеревшего автора.
1900 год, даже лучшая нью-йоркская больница «Никербокер» всё равно напоминает пыточные казематы. За пышными фасадами люди страдают и гибнут на операционных столах — современные технологии только-только входят в употребление, а зависимость от кокаина лечат героином. К тому же никуда не делась и жестокая расовая сегрегация. От цвета кожи зависит, будут ли к тебе относиться как к пациенту или же как к скоту. В таких условиях работает Джон Тэккери (Клайв Оуэн) — легендарный хирург-визионер, а еще наркоман и расист. В такие условия попадает Элджернон Эдвардс (Андре Холланд) — темнокожий молодой специалист. Эпидемии, соблазны, предрассудки, жестокость и подлость царят как за пределами больницы, так и внутри нее. Чтобы справиться с таким натиском, одного профессионализма может быть недостаточно.
Техничный медицинский сериал Стивена Содерберга — зрелище суровое и абсолютно уникальное. Стоит только привыкнуть ко всевозможному экранному кровопусканию, как править бал начинает авторская мизантропия, пропитывающая все многочисленные сюжетные линии. Содерберг методично клеймит общечеловеческие и сугубо американские пороки, не щадя ни героев, ни зрителей. При этом его интерес к технологиям доходит здесь до истового фетишизма. Эта ревизионистская шокотерапия, приправленная пульсирующим саундтреком Клиффа Мартинеса, — одно из лучших сериальных событий уже почти десятилетней давности, преступно обделенное зрительским вниманием. Но хотя бы не любовью.
Сериал доступен по подпискам AMEDIATEKA и «Премиум».
Восходящая голливудская звезда Мира (Алисия Викандер) приезжает во Францию для съемок в ремейке «Вампиров», великого немого сериала Луи Фейада. Европейское кинопроизводство мало похоже на американское студийное, и вскоре на съемочной площадке (да и вокруг нее) начинает твориться что-то неконтролируемое. Режиссер проекта — невротик Рене Видаль (Венсан Макен), который переживает частые нервные срывы, ссорится с продюсерами и актерами. Сама же Мира так и не оправилась от недавно завершившихся отношений. С головой погружаясь в роль Ирмы Веп, она постепенно теряет связь с реальностью, попав во власть собственного персонажа.
Оливье Ассайас, икона современного французского кино, уже отсылал в определившее его прошлое любовное письмо, точно так же озаглавленное вампирской анаграммой. Его полнометражная «Ирма Веп» 1996 года — синефильский оммаж, населенный неуловимыми сущностями, его сериальная «Ирма Веп» — произведение куда более зрительское (формат обязывает), но при этом ничуть не растерявшее ни поэтичности, ни тем более остроумия. «Вампиры» Фейада для Ассайаса — ключ к сакральному. С его помощью он проходится по всем болезненным и комическим точкам современного кинопроизводства, как не смог бы никто другой.
Сериал доступен по подпискам AMEDIATEKA и «Премиум».
Джон Уилсон — DIY-режиссер, сценарист, остроумный интроверт и озабоченный горожанин. Его документальный сериал посвящен Нью-Йорку и некоторым жителям, загвоздкам современной жизни и вечным проблемам человеческого быта. «Как делить чек?», «Как начать разбираться в вине?», «Как запоминать сны?», «Как правильно чистить уши?» — эти и другие нетривиальные вопросы каждый раз толкают автора в кроличью нору безумного мегаполиса, на дне которой его ожидают парадоксальные выводы. Направление для размышлений здесь задает сама жизненная стихия. Трактуя случайные уличные происшествия, Уилсон демонстрирует и мощный комический дар — он (а также команда сценаристов) упаковывает хаос в 25-минутные документальные стендапы с продуманной драматургией.
Трансформация личного видеодневника в комедийный хит, продюсируемый и выпускаемый HBO, — история успеха, которая, конечно же, рефлексируется автором. Уилсон балансирует на грани между искренностью и искусственной эффектностью, что тоже является ключевым моментом его «Полезных советов». Всё это делает их самым оригинальном проектом на современном телевидении.
Сериал доступен по подпискам AMEDIATEKA и «Премиум».
Конец 1970-х, в отдаленном северном городе происходит убийство. На место прибывает полковник Костенко (Олег Басилашвили) и, заручившись поддержкой местных оперативников, начинает рутинное расследование. Постепенно оно заводит его в мрачные пучины, поскольку дело приходится иметь с серийным убийцей, чья история преступлений корнями уходит в военные годы. Когда-то он был членом фашистского карательного отряда, а после войны присвоил себе новую личность и затерялся на советских просторах.
«Противостояние» как было, так и осталось лучшим отечественным детективом. Бескомпромиссный процедурал, поставленный классиком «ленинградской школы» Семёном Арановичем по роману Юлиана Семёнова, стал феноменом малых экранов и выразителем затхлого перестроечного духа. Безупречная детективная линия протягивалась между двумя сюжетами: о маньяке-коллаборационисте и о работниках угрозыска. Прошлое, экспрессивно стилизованное под старую хронику, и блеклое настоящее Аранович дает встык, неразрывно друг от друга, проговариваясь о чем-то безмерно жутком для своей грустной эпохи.
В продолжение темы обратимся к современным российским представителям жанра. 80-е, около Рублевки одни за другим находят трупы замученных подростков. Органы правопорядка не справляются, а давление со стороны сильных мира сего нарастает — убийства происходят рядом с их домами. На помощь следователям из Москвы, Козыреву (Александр Яценко) и Добровольской (Александра Бортич), начальство присылает подкрепление из Ростова-на-Дону — матерого Бокова (Иван Янковский). У троицы вскоре появляется ценный свидетель — маленький сын известного журналиста. Однако все зацепки раз за разом приводят в тупик. И хотя убийства продолжаются — что, если никакого маньяка не было?
Творение Сергея Тарамаева и Любови Львовой не назовешь полноценной ревизией. Однако определить «Фишера» как блестящую стилизацию не будет преувеличением. Перед нами редкий экспонат, тонко воспроизводящий дух перестроечных детективов. Что-то дается хуже (неравномерность актерских выкладок), зато что-то попросту безупречно (мизансцены, свет и цвет). Прибавьте сюда натуралистичные шоковые сцены, которыми полнится беспросветный экранный мир. «Фишер» непривычно суров и прямолинеен. Но когда речь заходит о растлении и убийстве будущего — на сегодняшний день особенно актуальном процессе — даже этого может быть недостаточно.
На живописном берегу лежит труп коровы. Внутри коровы лежит труп женщины без головы. Вокруг коровы в недоумении стоят два следователя, у одного сильнейший лицевой тик, а у другого, кажется, и вовсе задержка в развитии. За этой сценой издали наблюдает кучка детей во главе с малышом Кенкеном (Ален Делайе), деревенским ребенком-расистом с заячьей губой, который только что пытался впечатлить подружку мертвой мышью. Так начинается абсурдистский антидетектив Брюно Дюмона, способный травмировать любого зрителя, — чтобы не надорваться от смеха, потребуются недюжинные усилия.
Трехчасовой мини-сериал — первое светлое пятно в фильмографии некогда самого угрюмого французского режиссера. Однако никто не сомневался, что у столь экстремального и непроницаемого постановщика с чувством юмора всё в порядке. Здесь он, впрочем, особый. Многослойная пародия настолько ловко спрятана за естественностью комического, что поначалу осознать ее, возможно, и не удастся, только прочувствовать. Например, настоящие физические недуги главных актеров (все непрофессионалы) — нескончаемый источник гэгов. Разумеется, это никакая не насмешка, а скорее чистое восхищение автора перед естественностью комедийного потенциала. Спустя четыре года Дюмон снял продолжение — не менее виртуозный «Кенкен и инопланетяне».