Сыграй это еще раз, Джон: За что мы любим «Джона Уика»

Зубодробительный боевик «Джон Уик 4» доступен в подписке Okko. Сегодня вымышленный киллер из Беларуси окончательно стал легендой и поп-культурным феноменом. Четвертая часть «Джона Уика» побила все кассовые рекорды, а кинокомпания Lionsgate объявила, что и пятая уже находится в разработке. Сентиментальный убийца в трауре стал сверхчеловеком и новой иконой стиля где-то между Джеймсом Бондом и Нео. Самое время поговорить о том, что же обеспечило франшизе Чада Стахелски такой долгоиграющий успех и за что весь мир полюбил грустного ассасина с собачкой.

За щеночков

Самый простой способ очеловечить на экране законченного социопата — дополнить его образ трогательной любовью к животным. От Вито Корлеоне с котиком до Миротворца с Орлушей четвероногие добавляют сто процентов к обаянию любого экранного антигероя. О том, что сентиментальность и любовь к котятам, щенятам или, например, утятам — опознавательная черта психопата, на собственном опыте узнала и доктор Дженнифер Мелфи, шесть сезонов самоотверженно лечившая криминального босса Нью-Джерси Тони Сопрано. Но это лишь к шестому сезону, а в то самое утро, когда утки предательски покинули бассейн Сопрано, все мы сочувствовали утрате Тони.

Сюжет о мести за щенка к четвертому «Джону Уику» превращается практически в анекдот. Но собачки продолжают тянуть саночки этой истории — от милого бигля до боевых овчарок Холли Берри: стоит кому-то навести ствол на хвостатого, как ситуация разворачивается на 180 градусов. Создатели франшизы ловко связывают зрителя с Бабой-ягой через общее убеждение, что собаки лучше людей, свойственное большинству тихонь и интеллигентов, лишенных иллюзий по поводу человеческой природы. Ровно таким и кажется поначалу убитый горем вдовец Уик, пока не берет в руки кувалду и не превращается вдруг в Черную Мамбу. Ирония в том, что в дилогии Тарантино у мстительницы были куда более серьезные основания для вендетты. 

За фантастический мир и хорошо продуманную вселенную

Чаще, чем байка о том, как Баба-яга практически очистил Нью-Йорк от преступности из-за тачки и щенка, в фильме повторяется только измышление управляющего «Континенталем» Уинстона Скотта о нерушимости правил. Уинстон буквально утверждает следующее: «Правила… Без них мы стали бы животными». (Оцените изящную иронию создателей франшизы, в которой собаки ценнее людей.) С первой же части вселенная «Джона Уика» знакомила с огромным вымышленным миром безупречно и со вкусом организованной преступности. На вершине — Старейшина, который откуда-то из африканской пустыни управляет двенадцатью преступными семьями. Представители этих семей вместе образуют Правление кланов, которое следит за соблюдением правил и исполнением всех контрактов. Помимо этого, по всему миру функционирует сеть отелей «Континенталь». Это своеобразные центры притяжения, обеспечивающие бандитам основные виды услуг: от химчистки и портного до элитного бутика с оружием и подпольного доктора, который готов подлатать постояльцев прямо в номере под бокальчик бурбона. В преступном мире есть два нерушимых правила: нельзя «вести дела» на территории «Континенталя» и нельзя не платить по векселям — позолоченным медальонам, свидетельствующим о данной владельцу священной клятве на крови.

В первом фильме тогда еще дебютанты Чад Стахелски и Дэвид Литч больше всего поразили тщательной проработкой фантастического мира, в который нежданно-негаданно погружается зритель. Социальная драма о безутешном вдовце, который решил дать отпор сыночку мафиози, внезапно превращается в яркий и продуманный до мелочей комикс. «Континенталь» выглядит чем-то вроде Хогвартса для преступников, а все персонажи максимально изобразительны — их предысторию, как в компьютерных файтингах, рассказывают их костюм, прическа, оружие и прочие внешние атрибуты. Улицы буквально наполняются колоритными злодеями, которые внезапно будто отделяются невидимой стеной от всего внешнего мира. Так в боевых сценах все случайные свидетели куда-то незаметно испаряются или продолжают оголтело отрываться на рейве прямо под пулями, как фоновые неигровые персонажи компьютерной игры. Все распоряжения Правления кланов и новые контракты передаются через какую-то невероятных размеров ретро-канцелярию, в которой красиво от стола к столу перекладываются важные бумаги непонятного назначения и эффектно шлепаются цветные печати на красивые старинные досье, — не больше не меньше сцены-заставки после пройденного в игре уровня, запускающие следующий. 

За безупречную хореографию

Но самое главное в «Джон Уике» — боевые сцены. Здесь они развернуты в масштабные танцевальные перформансы с выдающегося размера массовкой и фантазией. Тут и погони на лошадях и мотоциклах, и убийство томиком «Народных русских сказок» Афанасьева, и затяжные бои в лабиринтах из пуленепробиваемого стекла — перечислять можно еще очень долго. Каждого нового «Джона Уика» сочиняют не сценаристы, а постановщики боевых сцен. И каждый следующий фильм — еще более совершенный аттракцион, который смотришь с замиранием, как произвольную программу любимых фигуристов: и артистизм, и техника, и все обязательные элементы тут на высоте. По сути все фильмы о злоключениях Бабы-яги — это боевые мюзиклы с развернутыми красивыми шоу-стопперами, которые связывают подчиненный им сюжет.

Секрет тут прост: Стахелски, неизменный постановщик всех четырех частей, и Литч, его соавтор по первой части и режиссер не менее боевой «Взрывной блондинки», до режиссуры были каскадерами и придумывали трюки для остросюжетных фильмов. Более того, Стахелски даже был дублером Киану Ривза в «Матрице» — еще одной новаторской с точки зрения боевых сцен франшизе. Но даже зная о таком бэкграунде, не перестаешь удивляться грандиозности потасовок, в которых оказывается Джон Уик. Чего стоит сцена возле парижской Триумфальной арки, где его враги разлетаются на оживленном автомобильном кольце, ударяясь о проезжающие машины.

За идеальные декорации

Радует глаз своим совершенством в «Джоне Уике» не только исполнение актерами (в первую очередь Ривзом) смертельных танцев с подручными средствами, но и выбор локаций, музыки и освещения, при которых эти танцы происходят. За четыре части постановщики для своих хореографических перформансов испробовали все музыкальные стили: от техно-дискотеки и Мэрилина Мэнсона до Антонио Вивальди в модных аранжировках в переосмыслении главного композитора экшен-кинохитов Тайлера Бейтса. На его счету, помимо четырех «Уиков», оформление бесчисленного количества боевиков, хорроров и компьютерных игр, среди которых и уже упомянутая «Взрывная блондинка», и «Стражи Галактики», и «Дэдпул».

Декорации от саундтрека тоже не отстают: в последнем на сегодняшний день фильме Киану демонстрирует свое мастерство в Лувре, в третьем скачет на лошади по Нью-Йорку. Подобранные на любой вкус локации для истории не столько работают на сюжет, сколько радуют глаз — точь-в-точь как в хорошем файтинге, где игрок, помимо бойца, выбирает еще и арену для поединка: знойное Марокко или изысканная Италия, выжженная солнцем пустыня или ливень на фоне ночного неба, музеи, библиотеки, токийский «Континенталь» и нью-йоркская подземка. К слову, в последней части франшизы дуэлянты уже сами внутри сюжета выбирают декорации для своей финальной схватки, ровно как игроки в «Мортал Комбат». Пространство в «Джоне Уике», слишком совершенное, чтобы быть настоящим, идеально вписанное в рамку кадра, как обои рабочего стола, неизменно приносит не меньше эстетического удовольствия, чем саундтрек, и составляет львиную долю привлекательности боевых сцен. 

За самую нарядную клюкву

Хотя русская мафия одной из первых появляется на экране (перешел дорогу мстительному Бабе-яге неразумный и задиристый сынок русского мафиози), зрители только к третьей части узнают истинное имя киллера-собачника. Оказывается, что Уик — простой сирота из цыганского поселения в Беларуси по имени Джордани Йованович, который был воспитан славянскими преступными группировками. В самый отчаянный момент, когда Уика объявляют экскомьюникадо (буквально — «отреченным»), Джордани достает свой православный крест и, словно блудный сын, возвращается в свою альма-матер — преступную группировку «Русска рома» с Директрисой, похожей на завсегдатая Мариинского театра. И вот эта «Русска рома» — настоящая песня. Помимо традиционной водки, здесь используют нательные кресты для клеймения, все мальчики-сироты, как один, занимаются борьбой, а девочки — балетом, и то и другое — с полным отречением и до членовредительства. Татуированные балерины в белоснежных пачках, массивные украшения с драгоценными камнями, позолота и сплошь смурные лица — в «Джоне Уике» русские не улыбаются, зато наконец не выглядят клоунами или деревенщинами. В итоге вымышленная русская мафия оказалась настолько колоритной, что компания Lionsgate даже решилась на спин-офф под названием «Балерина» с Аной де Армас в главной роли, который выйдет следующим летом. Но и приключения персонажа Ривза, к счастью, не заканчиваются.