Коварный план: Ужастики, детективы и военные фильмы, снятые одним кадром

Одним из главных сериальных событий марта стал «Переходный возраст». Проект состоит из четырех эпизодов, каждый из которых снят одним дублем. С одной стороны, кажется, что все тенденции современной культуры требуют, чтобы кадры в видеоряде были как можно короче, а динамика монтажа кружила голову. Тем ценнее и уникальнее редкие бриллианты — фильмы с рекордно длинными кадрами, а то и вовсе снятые без монтажа. Такой формат съемки позволяет ​​глубже погрузить зрителя в историю, добавляет реалистичности картинке и ощущение присутствия. Зритель из наблюдателя превращается в участника событий. Фильмы и сериалы, которые мы сегодня выбрали, показывают, как радикальное с технической точки зрения решение дарит режиссеру уникальные возможности для взаимодействия со зрителем.

Возвращаясь домой от дилера, молодой именинник Ромен (Милтон Ричи) встретил на обочине сельской дороги странную девушку в бинтах (Саша Рудакова). Она ничего не говорит, лишь испуганно мычит и озирается по сторонам. На ее запястье красуется странная татуировка, а при себе девушка держит диктофон с записями о жестоких экспериментах на людях. Вызвавшись подвезти неожиданную попутчицу до больницы, Ромен не подозревал, что на его глазах девушка начнет наносить себе увечья колющим предметом и заодно укусит парня. Спустя несколько минут юноша чувствует недомогание, однако вечеринку в честь дня рождения никто не отменял. Вскоре взгляд именинника становится всё более туманным, а животный голод — всё более невыносимым. В это время по городу ходят вооруженные люди в бронежилетах и масках, отстреливая всех, кто контактировал с зараженной. От первого укуса до полноценного зомби-апокалипсиса проходит меньше часа.

Режиссером фильма выступил Давид Моро, прославившийся в середине 2000-х хоррорами ​​«Они» и «Глаз». Однако в последние годы постановщик ушел в другой жанр, сконцентрировавшись на семейных комедиях («Притворись моим парнем», «Король-львенок»). С «Одержимыми» Моро возвращается к истокам — авторским низкобюджетным хоррорам. Вдохновившись «Викторией» Себастьяна Шиппера, Моро решился на смелый эксперимент — снять зомби-хоррор одним кадром. Помог воплотить амбициозную задумку в реальность талантливый оператор Филип Лозаньо, ранее работавший в жанре на съемках клипа Turbo Killer французского музыкального проекта Carpenter Brut. Также Лозаньо снимал полнометражное продолжение клипа — кислотный хоррор «Кровь машин». В случае с «Одержимыми» визуальный трюк стал не просто стильным изыском, а полноценным драматургическим приемом. Благодаря непрерывности действия зрители, как и герои, наблюдают в реальном времени за крушением обыденной реальности и стремительно разрастающейся катастрофой.

Картина Александра Сокурова была показана в основной программе Каннского фестиваля 2002 года. «Русский ковчег» наград не получил, однако это не помешало ему стать одним из самых запоминающихся фильмов фестивального смотра. Драма стала большим хитом проката в Америке и Европе. Всё дело в смелом визуальном решении. Две тысячи статистов, 300 лет российской истории, 33 зала Эрмитажа, три полноценных оркестра и всего лишь один дубль.

Отчасти изощренный изыск Сокурова был обусловлен ограничениями Эрмитажа — арендовать музей можно было лишь на один день. На протяжении полутора часов зритель становится свидетелем российской истории. В залах музея разыгрываются костюмированные сцены реальных событий. Режиссер вместе с оператором Тильманом Бюттнером намеренно отказались от каких-либо монтажных склеек, чтобы максимизировать эффект субъективной камеры. Поистине грандиозное — как по замыслу, так и по исполнению — полотно великого художника.

Второй год кряду весной на Netflix выходит британский мини-сериал, претендующий на звание лучшего шоу года. В 2024-м таким стал «Олененок», удостоившийся двух «Золотых глобусов». В этом году все шансы повторить достижение предшественника имеет «Переходный возраст». В отличие от «Олененка», «Переходный возраст» подкупает не только выверенной драматургией и блестящими актерскими перформансами, но и виртуозной работой оператора — каждый из четырех часовых эпизодов снят одним кадром. Сформировавшееся на «Точке кипения» трио Стивена Грэма, Фила Барантини и оператора Мэттью Льюиса воссоединилось вновь, на этот раз для работы над душераздирающей экзистенциальной драмой.

Тринадцатилетнего Джейми (Оуэн Купер) обвиняют в убийстве ровесницы. На видео с камеры наблюдения на парковке у парка четко видно произошедшее преступление. Создатели не хотят водить зрителя за нос, нагоняя интриги. Парень виновен. Остается выяснить мотивы. Авторы сериала с хирургической точностью препарируют современное, утонувшее в обоюдной ненависти и злобе общество. Однако авторы отказывают себе в удовольствии заниматься морализаторством, персонализировать чью-то вину или адресовать обвинительный приговор конкретной стороне. От этого становится еще страшнее, ведь виноваты одновременно все. «Переходный возраст» стал не только прекрасно написанным и разыгранным, но еще и снятым мини-сериалом, в котором блестящая драматургия подкрепляется виртуозной операторской работой.

В основу режиссерского дебюта Вуди Харрельсона легла реально произошедшая с актером история. Оказавшись в Лондоне, знаменитый артист отправился в ближайший паб в надежде скоротать время. В питейном заведении Вуди встречает старого приятеля Оуэна (Оуэн Уилсон). После недолгих выяснений отношений, ностальгии по дням давно минувшего прошлого и обсуждения творчества Уэса Андерсона дуэт отправляется в путешествие по Лондону. Впереди еще столько пабов, а у них припасено столько историй, которые нужно рассказать за бокалом спиртного.

«Отвязные приключения в Лондоне» стали не только ностальгической рефлексией Харрельсона, но и первым «вживую снятым фильмом» — по мере съемок картину сразу транслировали в кинотеатрах. Непрерывность действия и моментальная трансляция — слишком амбициозные цели, из-за которых невольно пострадало содержание фильма. Героям не хватает глубины и внятных конфликтов, но это не мешает «Отвязным приключениям» оставаться хулиганским экспериментом Харрельсона, за просмотром которого будет приятно скоротать вечер.

Самый радикальный фильм нашей подборки. Восьмичасовое полотно авангардиста Энди Уорхола. Содержание картины, равной по продолжительности рабочему дню, полностью исчерпывается ее названием. Статичная камера на протяжении многих часов снимает Эмпайр-стейт-билдинг — архитектурный символ американского кино XX века, который облюбовал сам Кинг Конг из одноименного фильма 1933 года.

Уорхол вместе с ассистировавшим ему Йонасом Мекасом («Потери, потери, потери», «Дневники, заметки и наброски») намеренно установили камеру так, чтобы в кадре была видна лишь верхушка башни, тем самым лишив изображение любой динамики. Смотреть «Эмпайр» — всё равно что рассматривать открытку. Уорхол стал классиком киноавангарда, предложив зрителю поменять опыт смотрения на опыт всматривания. Великий Пьер Паоло Пазолини писал, что статика Уорхола меняет правила старого постулата: «то, что бессмысленно, — существует» на «то, что существует, — бессмысленно». Идеи Уорхола находят свое развитие среди режиссеров-экспериментаторов по сей день, а сам «Эмпайр» стал настоящей классикой мирового кино и одним из немногих фильмов, которые смотрели лишь единицы, но о которых слышали почти все.

В классическом триллере 1948 года Альфред Хичкок демонстрирует высший пилотаж в умении держать зрителя в эмоциональном напряжении. Режиссер искусно создает исключительно тревожную атмосферу, используя для этого минимальный инструментарий. Все события фильма разворачиваются в одной и той же локации, в них участвуют всего несколько персонажей. За относительно простой историей зрители наблюдают в режиме реального времени.

Компания друзей убивает своего приятеля, которого зрители даже не успевают толком увидеть, — преступление совершается за кадром, и мы застаем лишь последние секунды жизни жертвы. Труп друзья прячут здесь же в первом попавшемся сундуке. Более того: прямо на нем накрывают фуршет и устраивают вечеринку. Они уверены в том, что никто не заподозрит их в преступлении. Но постепенно преступников начинают выдавать детали — и план избежать наказания рассыпается на глазах. Именно лаконичность действия в фильме, тот факт, что он снят одним дублем, без склеек и лишних акцентов, позволяет сфокусировать внимание на нюансах обстановки и предметов, наблюдать за событиями пристально и не отрываясь ни на минуту.

Экспериментатор и мастер радикальных решений Майк Фиггис (самая известная его работа — «Покидая Лас-Вегас» с Николасом Кейджем) всегда славился неординарным подходом к художественным задачам. И он пошел едва ли не дальше всех в экспериментах с действием в реальном времени и съемками одним планом. 

В «Таймкоде» Фиггис не просто показывает, как развивались события в режиме онлайн, — еще и умудряется позволить зрителю наблюдать одновременно за несколькими пространствами сюжета. Добивается он этого смелого и яркого решения с помощью такой нехитрой штуки, как полиэкран. Благодаря этому зритель в одном кадре видит все четыре сюжетные линии — и наблюдает за каждой из них в малейших деталях. Сюжет в данном случае оказывается не так уж и важен: режиссер и продюсер переживают кризис и ищут исполнительницу главной роли для своего нового проекта. Мучения и творческие поиски запечатлены в фильме настолько детально и достоверно, что глубокое погружение в эмоциональную жизнь героев неизбежно. Тем более что смотреть можно хоть на переживания продюсера, хоть на страдания режиссера, хоть на истерики актрисы — кому как больше нравится. Или на всё сразу.

Скандальный фильм Гаспара Ноэ вызвал настоящий фурор во время мировой премьеры в Каннах. Зрители массово бежали из зрительного зала и падали в обмороки, а у входа в кинотеатр дежурили врачи. И дело не только в брутальном сюжете картины: опытные синефилы привыкли к насилию и жестокости в кино, их не удивишь хроникой чудовищного падения героя или драмой о том, насколько человек человеку волк.

При этом Ноэ добился, казалось, невозможного: зритель во время просмотра не воспринимал события на экране как зрелище, а буквально проживал происходящее вместе с героями. Помог режиссеру в этом смелый формальный прием: действие, с одной стороны, передавалось очень подробно, с большим количеством правдоподобных деталей. Тем самым как будто стирая грань между кино и реальностью. С другой — события в фильме показаны в обратном порядке: от финала к началу, от ужаса, боли и жестокости к невинным и даже лучезарным сценам, с которых всё началось. В итоге скорая у входа в кинотеатр оказалась нелишней: зрители переживали боль героев на экране как свою собственную.

Вторая работа Ноэ ничуть не меньше шокирует — и тоже снята одним длинным кадром. На сей раз режиссер заходит на территорию, куда большинство зрителей и художников предпочитают не соваться: с помощью кино он ни много ни мало пытается познать тайну смерти и представить, каково это — умирать. Съемка одним планом без склейки здесь позволяет зафиксировать переход человека из одного мира в другой, от жизни —  к смерти, от иллюзий и фантазий — к мраку, пустоте, небытию.

Брат и сестра, потерявшие в далеком детстве родителей, живут в Токио и исследуют самые мрачные уголки этого мегаполиса. Колоритная и декадентская фактура города — первоклассный фон для истории о том, как приходит смерть. На что похож этот момент, что переживает человек, какие процессы запускаются в его сознании? Никогда прежде в кино не запечатлевали это эфемерное, фантастическое мгновение настолько подробно, натуралистично и физиологично.

Алехандро Гонсалес Иньярриту доказал, что съемка одним планом может не только сделать действие более натуралистичным, но и, наоборот, унести зрителя настолько далеко от физической реальности, насколько это только возможно. «Бёрдмэн» — может, самый искренний и неординарный фильм о творчестве и боли, которую искусство дарит художнику. Бывшая звезда экшена в исполнении Майкла Китона (очевидно, он тут играет самого себя) пытается вернуться в мир высокого творчества и готовится к премьере в одном из бродвейских театров. При этом ему не дает покоя предчувствие провала: поддержки ждать не от кого, и кажется, что сама профессия актера по своей природе граничит с безумием, раздвоением личности, манией величия и прочит только страдания.

Благодаря манере съемки, выбранной Иньярриту и великим оператором Эммануэлем Любецки, эта фантазийная актерская стихия буквально уносит зрителя вслед за главным героем — сквозь закоулки Бродвея, гримерки, сны, страхи, видения, галлюцинации.

Модная и, в сущности, незатейливая вещица: молодая тусовщица бродит по европейскому мегаполису в поисках приключений, а внимательный кадр фиксирует все детали города, дышащего исключительно сегодняшним днем со всеми возможными его приметами.

Эта обаятельная инди-драма, снятая одним кадром, поет оду великому Берлину. Камера вслед за главной героиней следует по клубам и пустынным ночным улицам, с квартиры на квартиру, из бара на очередную техно-вечеринку. Этот лабиринт поначалу погружает зрителя в обманчиво-романтическое настроение. Как будто сам шатаешься с малознакомыми молодыми сверстниками — куда глаза глядят, по городу, который никогда не спит. Но чем дальше, тем более угрожающе выглядит маршрут Виктории и тем более мрачные очертания приобретает сам Берлин. Сквозь всю эту романтику прорастает криминальная драма, полная весьма серьезных и совсем не выдуманных опасностей.

Фильм-событие, который лишний раз очень убедительно напомнил, насколько кино позволяет людям сопереживать, сочувствовать, влезать в чужую шкуру. А еще — по-новому осмыслить всем известные истории. В данном случае — ужасную бойню, устроенную на острове Утойя и в городе Осло террористом-фанатиком Андерсом Брейвиком.

Смотреть на нее зрителям предлагается не со стороны, не как современникам исторических событий, а изнутри, с точки зрения непосредственного участника, одной из случайных жертв террориста. Полтора часа камера следует за девушкой, которая перемещается по острову, оказавшись в эпицентре страшных событий. Тут невольно входишь в тело и мозг жертвы и можешь почувствовать, что пережили в последние минуты жизни те, кто был убит Брейвиком.

Сэм Мендес («Красота по-американски», «Скайфолл») совершил революцию в историческом жанре. История, пусть даже военная, из времен Первой мировой — по определению вещь костюмная, далекая, романтичная. Но в этой трактовке исторический фильм внезапно оказывается живым, пульсирующим, осязаемым. Камера полтора часа идет вслед за солдатом, который должен бегом преодолеть линию фронта, чудом уцелеть и донести до военного лагеря особо важную информацию, способную спасти сотни жизней.

В версии Мендеса подобный сюжет — не героическая «повесть о настоящем человеке», а реалистичный эмоциональный аттракцион. Причем создан он не чтобы развлекать, а с исключительно гуманистическими целями. Потому что позволяет зрителю влезть в шкуру юноши, участвующего в событиях столетней давности, насмерть перепуганного, чудом выживающего, бегущего навстречу смерти, ужасу и страданию ради призрачного шанса на светлое будущее.

Британец Фил Барантини («Злодей» и «Ночные вызовы») в своей второй полнометражной работе использует съемку одним планом с благородной целью. С помощью такого технического трюка он поднимает нехитрый, в сущности, сюжет на новую эмоциональную высоту.

В центре внимания — ресторан со всей присущей этой сфере суетой: капризные посетители, нехватка продуктов, санэпидемстанция на кухне, придирчивые ресторанные критики. Этот простейший драматургический инструментарий — свалка эмоций, характеров и конфликтов — показан ювелирно точно и без единой склейки. Таким образом зритель оказывается не сторонним наблюдателем, а непосредственным участником этой беготни, окунается в нее с головой и на полной скорости проносится сквозь все события, как на американских горках.

Тот случай, когда авангардный художественный метод оказывается абсолютно уместным в самом массовом из жанров — ужастике. Сюжет «Тихого дома» простой и вполне конвенциональный: дом с привидениями пугает своими тайнами новых обитателей, отца и дочь, которые готовятся приступить к его реставрации.

Но благодаря визуальному решению — съемке одним планом — обычная история про призраков, населяющих старые стены, обретает новое измерение и превращается из хоррора в иммерсивное шоу, погружает во вселенную страха, ужаса и мрака. А зрителям приходится составить компанию героям в их жутких переживаниях.