Быстрая походка и взгляд безумный: Признаемся в любви к Николасу Кейджу

В последние годы Николас Кейдж штампует одну странную роль за другой. Обычно достаточно просто описать, кого он играет на сей раз, чтобы у слушателя округлились глаза. К выходу триллера «Хозяин» объясняем, почему Кейдж — один из самых парадоксальных актеров в истории кино и почему так трудно не проникнуться к нему симпатией.

Николаса Кейджа знают все. Но средний современный зритель почти не воспринимает знаменитого актера всерьез. У Кейджа есть «Оскар» — многие ли сходу вспомнят фильм и роль? Для большинства он — забавный вездесущий характерный артист, герой мемов и пародий, а также ностальгическое лицо из боевиков 1990-х годов.

Сегодня Кейдж находится словно бы на периферии голливудского мейнстрима. Никто не ждет, что артист появится на красной ковровой дорожке, или что условный Уэс Андерсон позовет его присоединиться к звездному ансамблю своего нового эстетского фильма. И всё же ни память, ни любовь к Кейджу не угасают.

Он — один из самых парадоксальных актеров не только своего поколения, но, вероятно, и всей истории голливудского кинематографа. Начать с того, что Кейдж — племянник великого Фрэнсиса Форда Копполы, режиссера «Крестного отца», одной из главных фигур кино второй половины века. С таким бэкграундом, кажется, путь к славе очевиден — и юный Николас действительно сыграл несколько маленьких ролей в фильме дяди. Кстати, Коппола — настоящая фамилия актера, но он почти сразу же взял себе псевдоним. Однако работа с дядей не задалась: слишком разными были представления родственников о методе актерской игры.

Игра актера, которую приветствовал Коппола, и которая до сих пор считается доминирующей: так называемый «метод», предполагающий натуралистичность и погружение в эмоции персонажа, — перелицованная для нужд американского кино система Станиславского. В 1950-е годы ее прославили великий Марлон Брандо и рано погибший Джеймс Дин. Последнего Кейдж всегда называл своим кумиром — однако речь скорее всего идет о стиле и открыточном образе. Ведь Кейдж всегда был далек от реализма и брал эксцентрикой.

Итан Хоук назвал Кейджа единственным новатором после Марлона Брандо. Это больше похоже на истину, поскольку герой этой заметки — скорее анти-Брандо. Никакого выдавливания слез, только преувеличенная маска боли либо дикого веселья. Когда Кейдж говорит об истинных источниках своего вдохновения, всё становится на свои места: немецкий экспрессионизм — классика немого кино, и японский театр Кабуки. Драматические жесты неговорящих персонажей и застывшие маски героев азиатской трагедии — вот откуда родом гримасы на лице Кейджа и его преувеличенные движения.

В самом деле Кейдж привык играть не просто на крупных планах с классической скупой слезинкой. Он играет всем телом и нуждается во всем кадре сразу. «Оскара» актер, напомним, получил за главную роль в драме англичанина Майкла Фиггиса «Покидая Лас-Вегас». Поскольку его персонаж — писатель-алкоголик, не трезвеющий ни на минуту, в этом образе Кейдж мог показывать себя как угодно эксцентрично. Самый оригинальный эпизод снят как бы на скрытую камеру — герой посещает казино и устраивает дебош за игорным столом. Позднее сценой гордился сам Кейдж: мол, легко сыграть потерю контроля, когда камера смотрит тебе в лицо, а ты попробуй изобрази это одной немой пантомимой на общем плане.

После «Оскара» в 1990-е годы актер часто появлялся в образах героев и злодеев наивных боевиков той эпохи. Именно при работе с Майклом Бэем и Джоном Ву Кейдж приобрел репутацию кинобезумца. Даже при общей фантастичности хитов того времени, которые в нашей стране памятны многим по пиратским VHS, Кейдж выделялся на общем фоне положительных персонажей и антигероев своей безудержной харизмой.

На переломе веков он снова прославился в интеллектуальном кино: в «Адаптации» Спайка Джонса по сценарию Чарли Кауфмана. Здесь актер сыграл братьев-близнецов — соперничающих сценаристов в пространстве одного кадра. Оказалось, манера Кейджа позволяет ему изображать людей внешне похожих, но абсолютно разных психологически, отличающихся по моторике и манере поведения.

В начале века мейнстримом снова стала прямо понятая естественность, адекватность персонажа опыту зрителя, даже в фантастическом кино. Это было не про Кейджа. Вспомним его выход в образе Призрачного гонщика из одноименной дилогии — экстравагантнейшего супергероя, посланца ада, что совершает благо. Кейдж буквально горел на экране, и всё же этот кинокомикс не породил культа, как более поздние и серьезные проекты DC и Marvel. Сейчас странно вспомнить, что некогда Кейджа рассматривали на роль Супермена. В его исполнении должен был оказаться Супермен наивных подростковых комиксов, а не преисполненный важности сложный герой современных блокбастеров. В современном же кино за Кейджем закрепилось реноме чудака.

В 2000-е годы самой цитируемой ролью артиста стал выход в «Плетеном человеке» — вольном американском ремейке классического английского фильма о ритуалах современных язычников. Главной вольностью этого переложения было то, что язычники оказались женщинами, насадившими на отдельно взятом острове матриархат. В результате полицейский — персонаж Кейджа — воюет с женской диктатурой и почти побеждает ее, облачившись в костюм медведя. Кадры пытаемого злобными женщинами Кейджа были обречены стать мемами.

Главная же серьезная роль той поры — в «Плохом лейтенанте» немецкого классика Вернера Херцога. Фильм отсылал к одноименной ленте Абеля Феррары, только коррумпированный коп Кейджа не бродил, мучимый совестью, по Нью-Йорку, а общался с духами в Новом Орлеане.

Все эти красоты стиля долго не ценились по заслугам. Однако в последние годы унылую естественность и жизненность снова стала вытеснять эксцентрика, гротеск, квир и веселый хаос на экране. Поэтому событием стало очередное возвращение никуда не уходившего Кейджа в крайне своеобразном триллере «Мэнди». Обросший к полтиннику бородой актер предстал дровосеком, чью женщину похитили таинственные сектанты-сатанисты. И вот из глубинного леса он, сперва с воплями берсерка упиваясь водкой, а затем по ошибке приняв сверхдозу ЛСД, идет мстить. Психоделически безумная картинка в кои-то веки работает в одном ключе с охваченным дурманом битвы яростным Кейджем.

Оказавшись в центре внимания кинопрессы, актрер совершенно без сожалений снова готов уйти в тень. Но почти все его фильмы стоят просмотра. Сегодня он — король фильмов категории В, в которой, как известно киноманам, ждут своего часа множество шедевров. Персонажи Кейджа все чем-то похожи и неповторимы. При почти заурядной внешности актер обладает уникальным даром нарисовать нам героя на грани безумия. Или оказавшегося в таких обстоятельствах, что лучше бы сойти с ума.

К счастью для верных поклонников, Кейдж невероятно продуктивен. Параллельно с «Мэнди» вышел еще один хоррор с его участием «Зеркало». Героя Кейджа, скромного электрика в мотеле окружающие принимают за маньяка Нормана Бейтса, и в чем-то их можно понять. Следом появляется мистический триллер «Между мирами». Здесь убитый горем после смерти жены и дочери персонаж Кейджа встречает женщину, чья дочь находится в коме. Так закручивается история с переселением душ, а бедный вдовец оказывается в центре почти инцестуального многоугольника.

Самым смелым подойдет боевик «Звериная ярость». Это нечто вроде гибрида «Змеиного полета», в котором Сэмюэл Л. Джексон сражался со змеями, захватившими самолет, и «Полосатого рейса». Кейдж здесь — отмороженный хозяин зверинца на корабле. Более традиционная история — «Хозяин», про контуженного ветерана войны, приревновавшего жену к молодому батраку. Наконец, в 2021 вышла долгожданная «Страна чудес Вилли». Наш герой проезжает мимо маленького городка на крутой тачке, пробивает все колеса разом и неожиданно соглашается на работу ночного уборщика в парке развлечений. Так он сможет оплатить ремонт машины. Парк оказывается населен не то призраками, не то обезумевшими аниматронами, и только неистовый Кейдж опаснее любой нечисти — и кто бы сомневался! За весь фильм герой не произносит ни слова, а в перерывах между битвами со злыми роботами попивает энергетик и упоенно играет в пинбол.

Однажды выдающемуся, всегда удивляющему актеру еще отдадут должное. Даже незаметные его фильмы будут изучаться, как работы Бастера Китона, Гарольда Ллойда или братьев Маркс. Поэтому стоит оценить его сейчас, в очередном расцвете сил, и улыбнуться с видом знатока.