От Булгакова до Булычёва: Самые экранизируемые отечественные фантасты

В Okko вышли уже четыре эпизода «Очевидного невероятного» — комедийного фантастического сериала, основанного на произведениях Кира Булычёва, а в широком прокате гремит «Мастер и Маргарита» по роману Михаила Булгакова. Разбираемся, книги каких отечественных авторов переносят на большие и малые экраны и почему их часто подают через оптику фантастики.

Это фантастика! Зачем в СССР использовали иносказательный язык

В советские времена контроль над всеми сферами жизни, включая литературу, осуществляла Коммунистическая партия. Свободы слова не существовало в принципе: следование идеологии не предполагало отклонения от «патриотического» курса, поэтому не отражающие социалистические идеалы тексты цензура не пропускала. Дабы избежать репрессий, авторы стали использовать иносказательный язык, ведь через метафоры можно было транслировать скрытые идеи, не подвергая себя опасности.

Михаил Булгаков часто использовал аллегории, чтобы выражать мнение о положении дел в обществе. В «Мастере и Маргарите» через магические элементы отражалась советская действительность, в «Собачьем сердце» был использован тот же прием, но через юмор. Слой имплицитности — неявно выраженных знаний и идей без прямого утверждения — позволял обходить цензуру и советским кинематографистам: взять «Собачье сердце» Владимира Бортко или «Белую гвардию» Сергея Бондарчука, где каждый видел свое. Интерес к текстам Булгакова не иссякает и сегодня: на днях в российских кинотеатрах стали показывать новую экранизацию «Мастера и Маргариты» Михаила Локшина. Фильм тут же стал лидером отечественного проката.

Позже критикой советской системы занялись и братья Стругацкие, произведения которых годами из-за цензуры распространялись исключительно посредством самиздата. Так, в многослойном романе «Пикник на обочине» есть и ограничение свободы, и засилье бюрократии, и разрушительные последствия власти, и абсурдность происходящего, которые гениально изобразил Андрей Тарковский в шедевральном фильме «Сталкер» (несмотря на то, что сценарий переписывали не менее девяти раз). Сложности со сценарием возникали при подготовке и других экранизаций Стругацких, включая повесть «Понедельник начинается в субботу»: в мюзикле Константина Бромберга «Чародеи» от сатиры на советский режим остались лишь бюрократические сложности. Зато кто не слышал фразу «Главное, чтобы костюмчик сидел»?

Кир Булычёв тоже препарировал реальность через художественные средства, но ориентировался на иную аудиторию — на детей и подростков. Это позволило ему проходить через более лояльный цензурный фильтр, не оставаясь при этом в стороне от критики социалистической реальности: в советском обществе не одобрялось проявление индивидуализма, а персонажи Булычёва непременно обладали яркими отличительными чертами. В киноадаптациях эта особенность, инаковость героев автора сохранилась: та же Алиса Селезнёва из «Гостьи из будущего» Павла Арсенова — настоящая «избранная». Кстати, повесть «Сто лет тому вперед», на которой основана «Гостья из будущего», снова экранизировали — фильм Александра Андрющенко выпустят в прокат в апреле этого года.

Побег от реальности или скрытое послание? Современное переосмысление фантастики

Интерес к фантастике по понятным причинам высок и сегодня. Слава Виктора Пелевина не проседает в России уже более 30 лет: каждая книга сопровождается громким релизом, по романам и рассказам ставят спектакли (из последних — «Омон Ра» в МХТ имени Чехова), снимают фильмы («Generation П» и «Ампир V» Виктора Гинзбурга, «Мизинец Будды» Тони Пембертона, короткие метры Ульяны Шилкиной «Ничего страшного» и «Вести из Непала» Михаила Балабина). К слову, «Ампир V» так и не появился в российском прокате — Минкульт не выдал истории о тайном сообществе вампиров прокатное удостоверение, зато картина вышла в прокат в других странах.

Экранизации романа Алексея Сальникова «Петровы в гриппе» повезло больше. Построенный на советских руинах мрачный сюрреалистический фильм Кирилла Серебренникова получил в Каннах спецприз за работу оператора Владислава Опельянца и был показан в российских кинотеатрах. Депрессивнейшая сказка, кошмар перед Рождеством, бездонная фантасмагория о тяжкой русской доле, галлюциногенная хтонь и инфернальная жуть — будто в конце 2021 года нас к чему-то готовили.

В том же 2021-м вышел мистический сериал с фокусом на хтоническое «Топи», сценарий которого написал писатель Дмитрий Глуховский*(*признан Минюстом РФ иностранным агентом). Побег от проблем из Москвы в русскую глушь оборачивается для героев мистическим ужасом — весьма актуальное напоминание о том, что от себя не убежишь. Виноватых Глуховский пытался обнаружить в рассказе «Сера», по которому Лана Влади сняла одноименный короткий метр. А за пару лет до этого из столицы бежали персонажи сериала «Эпидемия» (мировой хит Netflix), основанного на романе Яны Вагнер «Вонгозеро». Спасаясь от вируса, москвичи изолировались на карельском острове, чтобы начать новую жизнь. Ну точно к чему-то готовили!

Вечно актуальная классика в фантастическом ключе

При разговоре о русских классиках в контексте фантастики на ум в первую очередь приходит Фёдор Достоевский (в частности, экранизация повести «Двойник» с Джесси Айзенбергом) или Николай Гоголь (тут вне конкуренции «Вий» с Натальей Варлей), но есть и менее очевидные примеры.

В прошлом году интернациональная команда режиссеров и сценаристов под кураторством Алексея Климова и Юрия Степанова экранизировала шесть рассказов отечественных писателей, объединив их в анимационный альманах «Антология русского хоррора: красный состав». В сборнике короткометражной анимации знаковые произведения, известные каждому со школьной скамьи, раскрываются под новым углом. А соседствуют с ними современные произведения. И пугают истории не столько фантастической или хоррор-составляющей, сколько своей злободневностью.

Так, «Дочь крысолова» по мотивам рассказа Александра Грина «Крысолов» повествует об адаптации к новому порядку, а «Лесной царь» по стихотворению Василия Жуковского прогнозирует, что вскоре гнет диктатуры социального рейтинга заиграет новыми красками (после просмотра кажется неизбежным, что система социального кредита выйдет за пределы Китая и захватит весь мир). С другой стороны, в схожем ключе рассуждают авторы «Черного зеркала». Есть и просто прекрасные оммажи киноклассике: готическая «Семья вурдалака» по мотивам рассказа Алексея Толстого похожа на «Бал вампиров» Романа Поланского, а «Гробовщик» — парафраз Тима Бёртона на фундаменте «Повестей покойного Ивана Петровича Белкина» Александра Пушкина.

Есть в антологии произведения и наших современников. Антиутопия «Можарово», основанная на одноименном рассказе Дмитрия Быкова*(*признан Минюстом РФ иностранным агентом) из сборника «ЖД-рассказы», поднимает тему социального расслоения и предсказывает сценарий дистриктов, когда Москву отделят от остальной России. Драйвовый «Князь» — экранизация рассказа Дмитрия Тихонова «Беспросветные» — в духе «Безумного Макса» Джорджа Миллера рассказывает, что случится с человечеством, если мы не одумаемся.

Что ж, кажется, самое время переосмыслить происходящее. И хорошо бы, чтобы этим занимались не только фантасты, но и каждый из нас.